Екатерина Кострова - За тихой гаванью залива Плежэ

Экипаж подъехал к двухэтажному каменному зданию недалеко от центральной площади Порт-Антонио. На здании висела металлическая табличка с выгравированными буквами «Магазин женской одежды».

– Это один из лучших магазинов на всех карибских островах! – громогласно сказала Марианна, выходя из экипажа. – Вот увидишь, Виктория, здесь мы обязательно подберём тебе хороший наряд. Портной и одновременно владелец магазина давно шьёт одежду самым благородным дамам Ямайки, в том числе сшил несколько модных нарядов и для меня.

Девушки вошли в помещение магазина через тяжёлые стеклянные двери. Внутри магазин выглядел очень богато, пол и стены отделаны мрамором, повсюду позолота и дорогая мебель в стиле итальянского барокко, а потолок отделан лепниной. Виктория восхитилась столь богатым интерьером магазина, ранее, будучи в Мадриде, она захаживала в местные магазинчики, но они и близко не шли ни в какое сравнение с этим. Навстречу к девушкам вышел мужчина средних лет, невысокого роста, темноволосый, с маленькими черными усиками. Выглядел мужчина очень скромно, нервно теребил жилетку своего костюма и пытался дружелюбно улыбаться. Виктория отметила такое поведение мужчины и сделала вывод, что Марианна была достаточно частым гостем в этом магазине, и, по всей видимости, гостем очень капризным.

– Мадам Вуд! – воскликнул он тоненьким голоском с лёгким итальянским акцентом. – Рад снова видеть Вас в стенах моего магазина. У нас новые поступления… – он осёкся, – но боюсь, Вам они не придутся по вкусу, это современная лондонская мода.

Марианна покраснела, слова мужчины её задели. Он заметил это и тут же попытался исправить ситуацию.

– О, мадам, Вы сегодня выглядите, как всегда очаровательно и по последней моде. Вам ни к чему эта лондонская безвкусица.

– Вольно, мистер Браун! – сурово ответила Марианна. – Я не для себя пришла выбирать наряд. – Вы должно быть уже слышали, что мой отец сегодня устраивает званый бал, так вот, моей новоиспечённой племяннице нужен достойный наряд. Покажите лучшее, что есть в Вашем магазине.

Мистер Браун поклонился и пригласил Викторию пройти за ним. Они прошли в соседнее помещение, где стояли деревянные манекены, их было десятка два, на всех были надеты женские платья, одно роскошнее другого. Но Виктория смотрела на все эти наряды без воодушевления, ни один из них не соответствовал тому платью, которое она успела нарисовать в своём воображении.

– А можно посмотреть наряды современной лондонской моды? – шёпотом спросила Виктория, озираясь по сторонам, чтобы её не услышала Марианна.

Мистер Браун улыбнулся, он провёл девушку через зал с манекенами, и они оказались в ещё одном зале, более маленьком, в котором также стояли манекены, но их было не более десяти. Виктория осмотрела платья, они были чудесные, очень лёгкие из ситца и льна, более дорогие – из шелка, атласа, почти все модели имели гибкий мягкий корсет и небольшую фижму, не делающую платье похожим на стол. Эти модели отличались от привычного всем французского рококо своей простой, элегантностью, а главное, лёгкостью. Но для бала Виктории не понравилось ни одно из представленных нарядов. Девушка вкратце описала, каким видит своё идеальное. Тогда мистер Браун воодушевился и сказал:

– Я прекрасно Вас понимаю, мисс, у меня есть то, что Вы ищите… О, это чудесно, чудесно. Однако этого платья сейчас нет в этом магазине, оно в моей мастерской, я как раз закончил работу над ним, и знаете, оно словно на Вас сшито. Я пошлю за ним посыльного, нет-нет, я лично за ним съезжу и обернусь за час.

Виктория объяснила все Марианне и попросила её подождать с ней мистера Брауна.

– Надеюсь, что это платье того стоит. – недовольно проговорила девушка. – Ох, завтрак был таким скудным, что я успела проголодаться. Виктория, пройдём вниз по улице, недалеко от пристани есть замечательная кофейня. Выпьем по чашечке чая с восхитительными пирожными.

Девушки отправились пешком в сопровождении адъютанта. По пути Марианна рассказывала Виктории, как вести себя на балу. Чем больше Марианна говорила, тем Виктория больше осознавала, что не справиться со столь сложным протокольным мероприятием. Только девушки подошли к входу в кофейню, как к Марианне сзади подбежал босоногий мальчуган, лет восьми от роду, в длинной бежевой рубахе и укороченных порванных от старости брюках. Своей маленькой грязной ручкой он подёргал за подол платья Марианны и тоненьким голоском проговорил:

– Мисс, а дайте монетку.

Марианна обернулась, с презрением посмотрев на мальчишку, закричала:

– Убери от меня свои грязные руки! Адъютант, что Вы стоите, уберите его!

Одной рукой Марианна с силой оттолкнула мальчика. Он упал на каменный тротуар и заплакал. Виктория в ужасе подскочила к мальчишке и присела рядом с ним на колени, пытаясь поднять его с земли.

– Что Вы делаете, Марианна?! – воскликнула Виктория. – Это же всего лишь ребёнок!

– Адъютант, я приказала, немедленно уберите это! – командным голосом сказала Марианна и пальцем указала на мальчика. – Виктория, немедленно поднимись с колен, ты нас позоришь! – она озиралась по сторонам и видела, как вокруг начинают собираться зрители этого «спектакля».

Адъютант попытался наклониться к мальчишке, но Виктория не дала ему этого сделать, она с силой оттолкнула молодого человека.

– Да, что же Вы не люди?! – кричала Виктория. – Не смейте трогать ребёнка! – после она обратилась к мальчику. – Ты просил монетку? Держи.

Виктория трясущейся рукой из-за пояса достала небольшой кожаный мешочек с десятью золотыми монетами, которые ей дал Джеймс на покупку платья, пять из этих монет она отдала мальчугану. Он робко взял монеты и сжал их в свой маленький кулачок.

– Виктория! Я приказываю тебе, немедленно забери у него деньги! – грозно проговорила сквозь зубы Марианна. – Тебе это так с рук не сойдёт. Адъютант, арестуйте этого воришку, он только что украл пять золотых монет.

За происходящим стали наблюдать прохожие, они плотным кольцом толпились вокруг молодых людей и ждали, чем же все закончиться. Среди наблюдающих стоял капитан Миллер, он возвращался с пристани, как услышал крики Марианны.

– Нет, Марианна, Вы не можете этого сделать! – говорила Виктория. – Прошу Вас, сжальтесь, он же ребёнок, а монеты ему я сама дала… – по щёкам девушки покатились слёзы обиды.

Слёзы Виктории заставили капитана Миллера вмешаться, внутри у него шла борьба между нежными чувствами к этой девушке и здравым смыслом.

– Мэм, – обратился он к Марианне, отвесив ей поклон, – моё почтение. Я невольно стал свидетелем столь неприятной для Вас ситуации, но думаю, все можно закончить миром. Мальчуган вернёт Вам монеты, а Вы сжалитесь над его и так нелёгкой судьбой.