Владислав Киселев - Пять близнецов

А вот настал черед настоящих рыцарей. Мужчины, которые не первый год, а многие даже и не первый десяток лет защищают свои города, из коих они прибыли, начали сражаться один за другим, разочаровывая Джеймса. Ричард обязан был выиграть турнир, ведь ему предстояло сразиться с Джеймсом, поэтому он словно стал сильней и ловчей в несколько раз. А вот его соперники, к сожалению, заметили это, но не уподобились Ричарду, а наоборот, оробели и помрачнели. Их сверкающие шпоры, быстрые кони и крепкие доспехи не были хороши настолько, чтобы сразить самого известного рыцаря Божьего Города. К сожалению, для них самих и для Джеймса.

Парню оставалось искать надежду хоть в каком-нибудь рыцаре или в том, что те его измотают, но если Ричард и уставал, то никак этого не показывал, будто каждый бой прибавляет ему сил. А боев было много.

Обычно, на каждую пару сражающихся приходилось три стычки. Выигрывал либо тот, кто сбил противника с седла или даже убил его, либо тот, кто сломал больше копий. Если оба ломали поровну, то проходило следующее и следующее сражение и так до тех пор, пока кто-то из них не даст слабины. А если не ломали копья, то уходили.

Сейчас Ричард, герб которого был стальной замок, сражался с рыцарем с золотыми ключами на щите и плаще. Даже шлем заканчивался ключом. Но Джеймс думал, что этого будет слишком мало, чтобы «открыть» Ричарда. Ричард прижал щит к груди, нацелил копье на соперника и ударил коня по крупам. Жеребец помчался вперед, а ему навстречу резвая кобылка.

– Сейчас победит Ричард, но потом ты одолеешь его, – говорила Кейтилин с такой искренностью, что даже Джеймс в себя поверил. Он ее поцеловал и почти забыл о страхе.

Ричард тоже ничего не боялся. Его копье стукнулось о щит противника и сломалось. Рыцарь с гербом ключа наклонился вправо, тяжелый щит должен был завершить дело, но, оттолкнувшись копьем от земли, мужчина снова твердо уселся на лошадь.

Ричард уже развернулся к врагу. Он вытянул руку, и оруженосец вложил новое копье, которое тут же нашло свою мишень. Они снова устремились друг на друга, один волнуясь о том, что может позорно проиграть, а второй, что его убьют. Но зрителям никогда не испытать таких же волнений. Им там, издалека, лишь бы увидеть зрелищ, ведь пережить страх или гордость они не в силах, если это, конечно, не тот рыцарь, за которого они пережевали. И за Ричарда были многие, возможно, поэтому он нанес такой сильный удар.

Копье сломалось надвое. Противник ударился собственный щитом. Губа – красная. Левая нога – не в стремени. Сам – не на лошади. Затылок – красный.

Конь поволок потерявшего сознание рыцаря. Копье недолго катилось, а щит и вовсе рухнул и больше не двигался, а Джеймсу пришлось все это наблюдать. Он подумал, какой же этот Ричард урод, раз специально оставил побольше сил для такого показного боя. Джеймс смотрел на кровь, пока его противника объявляли победителем турнира. Никто из множества рыцарей не смог победить сира Ричарда Дендремона.

Но я не рыцарь, подумал Джеймс с улыбкой.

Слуга, который сегодня подносил ему хлеб, на этот раз принес кое-что пожестче – щит и шлем. Щит треугольный, а шлем, защищавший верхнюю половину головы, переходил в кольчугу.

– Я верю в тебя, – напомнила поцелуем в губы Кейтилин. Джеймс благодарил ее за это. Как женщина она ему не нравилась, но как человека он ее любил.

Спускаясь по ступеням и ощущая тяжесть взглядов, Джеймс вздыхал, ни на кого не глядя, ища только слова. Когда он дошел до середины ристалища, он как можно громче заговорил, иногда устраивая передышки:

– Наш победитель турнира, сир Ричард Дендремон, очень хорош в бою, однако… он считает, что боги подарили мне игрушку, а не настоящее оружие, и потому… сегодня для него произойдет еще один бой. Со мной!

Я так уверен в том, что оружие богов обладает невероятной силой, что готов сразиться даже без коня! И я собираюсь сделать это прямо сейчас.

Ричард посмотрел на него свысока, не просто как наездник на пешего, а как король на обезумевшего крестьянина, что хочет напасть на самого главного сира в королевстве с грязной палкой, утверждая, будто она – волшебный посох.

Но Джеймс поступил верно, ведь Скакун мог испугаться молний, да и конь ему все равно не поможет, зато его отсутствие унизит победителя рыцарского турнира.

– Хоть вы, Избранный, – Герберт подчеркнул последнее слово, как бы помогая Джеймсу, – сражаетесь без коня, но все равно вы проиграете… если упадете. А так как ваше оружие, как можно увидеть, сломаться не может, значит, Ричард не проиграет, пока не упадет.

– А мне, уважаемый сир Герберт, можно просто ломать об него копья или же следует повалить на пол? – спросил Ричард, видя свою победу. – И если можно просто ломать копья, то сколько мне стоит сломать?

– Нисколько. Чтобы было честно, вы тоже можете выиграть, лишь заставив Избранного упасть, – сказал Герберт. – Итак, в случае победы один из вас отдает свой меч противнику, ибо если Джеймс вдруг проиграет и отдаст оружие богов другому, то это может повлечь неприятности. Помимо меча, кто-то из вас должен будет отдать победителю тысячу золотых. Итак, начинайте.

Джеймс бросил взгляд на жену Кейтилин. Та улыбнулась, и парню полегчало. Ричард взглянул на Мейбл, Изабеллу, и в конце на Агнесс. Он видел, как они смотрели на Джеймса и что-то тихо шептали ему вслед. Ричард желал их внимания, ведь жена его умерла, но отец искал женщину побогаче. Все-таки Ричард легенда и это поможет. Правда легенды касались не только самого рыцаря, но и его жены. Говорили, что его жену убили в ее же замке, причем кто-то из слуг. Некто превратился из человека в монстра и разодрал на части красивое тело юной жены Ричарда. С нею он был счастлив, а Джеймса практически не замечал. А тот как раз подумал, что, возможно, Дендремонам предначертано умирать необычными смертями.

Деревянная перегородка, вдоль которой скакали всадники, казалась небольшой… когда ты верхом на массивном коне. Будучи пешим Джеймс заметил, что перегородка заканчивается на уровне его шеи. Обзор был виден, а перегородка словно защищала его. Джеймсу представилось, что лучники могли бы тут укрываться, если замок вдруг захватят. А потом посмотрел на Ричарда и сглотнул.

Меч – символ и чести, и силы, и рыцарства, и бесстрашия. Мечам даже дают имена. Но когда под ногами резвая лошадка и ты стремительно приближаешься к противнику, крепко сжав копье, то именно оно становиться самым страшным оружием. Настоящим боевым копьем можно на бегу проткнуть сразу двух хорошо экипированных мужчин. За такое копьям следует давать не только имена, но и фамилии, а там уже и пару прозвищ. Но почему-то все помнят только то, что копье можно разломать одним ударом меча. А может ли бластер сломать копье надвое?