Владислав Киселев - Пять близнецов

– Здравствуйте, сиры, – улыбнулся Герберт. – Чем могу вам помочь?

– Недавно Джеймс получил одну вещицу от богов и теперь утверждает, что это оружие, хотя, как по мне, это безделушка. Тогда-то мы и решили проверить, так ли это на самом деле и захотели сразиться друг против друга – я с копьем, а он с блазером.

– Бластером.

– Неважно. Но Джеймс не рыцарь и в роду у него не было ни одного лорда, а мы же хотим, чтобы все было как на турнире – чтобы победителю достался приз от побежденного. Так ведь только увлекательней. Разрешите ли вы, сир Герберт, совершить задуманное? Хотя, наверное, нет, ведь…

– Да, разрешу. Я думаю, всем будет интересно взглянуть на оружие богов в действии. А если же правы окажетесь вы, сир Ричард, то все мы, уж простите, сир Джеймс, хотя бы посмеемся, – улыбнулся Герберт.

– Вам не стоит извиняться. Это мы должны просить прощение, за беспокойство, – по-доброму сказал Джеймс, глядя на недовольного Ричарда. – Кстати, что вы делаете?

– То же, что и следует делать каждому герольду.

Видите на столах щиты? Для вас, сир Ричард, на вон том щите всего лишь зеленый хлеб на белом фоне, а для вас, сир Джеймс, ближний к нам щит только защита, с изображенной на ней синими молниями богов на красном фоне. Я же, с помощью моей большой и полезной книги, могу вам рассказать, что зеленый хлеб – герб рода Гринбредов, которые из простых крестьян смогли вырваться в лорды, благодаря тому, что первыми начали выращивать подарок богов – их зеленый и сладостный дар.

– Кхм, – кашлянул Джеймс.

– Ходили легенды, что Дилберт Жестокий, из рода Гринбредов, не мог и дня прожить без убийства, пьянки и шлюхи. Правда, последнее в нашей истории имеет малое значение… хотя, как такие вещи могут иметь для мужчины малое значение, а? – рассмеялся герольд. Ричард его подхватил, а Джеймс просто закивал.

– Так вот. Пьянки он любил безумно, говорили, что порой мог целую бочку пива выпить. Из всех выпитых бочек можно было бы построить стену… и на башню из бутылок еще бы осталось. О да, выпить он любил. И сражаться тоже, – поднял палец вверх Герберт. – И тогда его жена Арья Прекрасная, чтобы избавить мужа от плохой славы убийцы, сделала ему пиво из забродившего зеленого хлеба.

Дилберту понравилась новая выпивка. С тех пор он пил либо зеленое пиво, о да, оно имело зеленоватый оттенок, либо красное вино. И ничего больше. Но ни один сорт вина не изменял Дилберта, как то, новое, пиво. После выпитой бочки Дилберту не хотелось убивать. Никогда. Он танцевал на столе почище лучших танцоров, прыгал с крыши, делая сальто, кричал и хохотал на весь замок, но ни разу, ни разу не убил человека от нечего делать, как было раньше. Зеленое пиво, второй, можно так сказать, дар богов сделал из него более доброе создание. Говорят даже, что когда его жена Арья Прекрасная попросила Дилберта заниматься своими отпрысками, то он послушал ее, и стал куда меньше времени уделять и шлюхам, и пивнухам.

И это лишь одна из историй этого интересного рода, а Гринбреды лишь один род из многих и многих в книге под названием «Дома Пламени Высших». Только вот копий этих книг так мало, что их можно даже на пальцах пересчитать. А таверн и публичных домов всех и не счесть и это только в одном нашем королевстве. В такие моменты мне становиться обидно, – и восторг от интереса и удивления слушателей обратился в грусть.

Джеймс решил, что не может обычный продукт так сильно изменить человека. Зеленый хлеб это, конечно, не просто зерновые, которые хорошо и много растут, терпят засухи и холода, устойчивы ко многим вредителям. Нет, будь это так, Дилберт остался бы мужчиной, не знающим преград. Это было как минимум необычно, но, может быть еще и неправильно?

Что творят эти боги? Зачем они не просто вмешиваются в жизни людей, но меняют их самих? Пока что, кажется, что они просто помогают… но, быть может, они лишь хотят, чтобы так думали? Завтра же Джеймс собирался проникнуть в столовую богов и увидеть там зеленый хлеб. Зеленый хлеб или обман.

Герберт рассказал им еще пару историй, а также объяснил, что даже если ты самый настоящий рыцарь, то все равно не имеешь права участвовать в рыцарских турнирах, если дед твоего деда не был рыцарем или лордом. Джеймс понял, что никогда не испытает того удовольствия, которое сегодня будет у Ричарда. Не поможет ему ученик-оруженосец надеть доспехи, не напомнит лишний раз герольд, что род у тебя знатный, никакая дама не оторвет тебе рукав в знак своей симпатии. Джеймса любили боги, люди, может, даже звери, но правила есть для всех. Оставалось только разглядывать разноцветные гербы на щитах, плащах и сюрко, на которых разевали пасть, исторгали пламя или просто значились самые разные животные, птицы, рыбы, цветы или оружие.

И все-таки получить оружие богов куда большая привилегия. Джеймс не отдал бы ее за рыцарство, хотя ощущение, что чрезмерная любовь богов должна быть у другого, его не покидало.

Когда герольды убедились, что среди участников нет самозванцев, они сели рядом с судьями и принялись смотреть на шоу, предшествующее турниру.

Вначале под музыку танцевали красивые девушки в полупрозрачных платьях. Потом шумные акробаты выполняли разные трюки, в том числе и ходили на ходулях. Далее начали выступать жонглеры, и в воздухе засвистели ножи и кинжалы, зашумели факелы и залетали шарики. А под конец здоровый лысый мужчина изрыгнул огонь. И все это время музыканты играли красивые мелодии: медленные и торопливые, всем известные и только появившиеся.

И только потом начался турнир.

Правда, что-то стоящее началось не сразу. Вначале выступали оруженосцы. Атаковали они либо неуверенно, либо с таким пылом и жаром, с каким сражались только давно сгинувшие драконы. Это стало поводом для смеха среди Джеймса и его общества – Кейтилин, Изабелла, Агнесс и Мейбл.

– У этих юнцов копья ломаются, видно, только в постели, – заметил Джеймс. Только его совсем не интересовали оруженосцы. Гораздо чаще перед его взором сиял бластер.

Следом выступали зеленые рыцари, у некоторых сегодня случился первый турнир. Придется отвыкать надевать доспехи на других и привыкать, что их надевают на тебя. Тебе достается слава, золото, восторженные крики, внимание дам, усталость, волнение, страх, переломы, ушибы, кровавые раны, уродства, снова слава, но уже дурная, и смерть. Кто-то из следующих сражающихся будет танцевать в таверне и радоваться тяжелой победе, попивая пиво, а кому-то в лазарете придется проглатывать напитки, приглушающие боль и кряхтеть в окружении не менее больных людей. Но это потом, а сейчас есть надежда.

Кони громко ржали и яростно втаптывали землю, длинные древки затупленных копий стукались о стальные щиты и ломались, падая вниз, а какие-то обломки уже лежали на песке. Разноцветные перья со шлемов рыцарей валялись там же, а на них сверху дождем сыпались искры.