Алексей Доброхотов - Падение в небеса, или «Все будет хорошо!»

– Ну, ты, и вылепил, – усмехнулся рослый товарищ, смачно кусая ватрушку, – Сам-то понял, чего сказал?

– Потому и сказал, что понял. Убери этот частотный потенциал из человека и его не станет. Останется одна оболочка. Зомби. Зверь. Тварь дрожащая. Да, и та проживет не долго. Россыпится, как сухая кучка песка. И что в результате у нас получается? Человек заботится об этой кучке песка, вместо того, чтобы забоится о своем частотном потенциале. Всю жизнь гонится за деньгами, вместо того, чтобы повышать частоту вибрации этого потенциала.

– Как это повышать? Через что?

– Через Сознание, через Творчество, через Единение с Богом. Через Нравственность, если хочешь. Это единственное, что отличает человека от обезьяны. Уровень сознания. Уровень Нравственности. Именно он, как творческая сила, ведёт человека к созданию того, чего раньше до него на Земле не было. Это же так просто. Только начни что-то созидать, и ты с неизбежностью столкнешься с пониманием этого.

– Занятно, – почесал голову Николай Михайлович.

– Более чем занятно, – едва не подпрыгнул на месте Дмитрий Кириллович, – От одного только понимания того, что такое человек мы приходим к пониманию Мира, Смысла жизни и постижению законов Вселенной.

– Ну, ты, мне объяснил. Я понял. Давай кофе пить. Оно почти остыло. Тело, оно, конечно, вещь незначительная, по сравнению со Вселенной, но и его питать надо. Иначе потенциалу негде будет вибрировать.

– Ему и так негде вибрировать. Условия не позволяют.

– Это ещё почему? Кто это, тебе, мешает вибрировать?

– Выстроенная система ценностей. Вот что мешает. Окружение бездуховных людей. Как можно вибрировать на высокой частоте в низкочастотном поле? Мне же тоже хочется общаться с людьми понимающими меня. Не могу же я жить в обществе абсолютно один. Белой вороной. Все вокруг все хапают, жрут, воняют, а я нет. Все быдлеют, а я весь в белом. Это же страшно. Это как оказаться одному среди стада свиней. И так я ни на кого не похож.

– Да, ладно, тебе. Брось. Не все так плохо. Я же тебя понимаю. Мы же только жить начинаем. И затем, почему обязательно жрут. Просто хотят жить более удобно. Более конфортно.

– Комфортно.

– Ну, да. Я и говорю. Хватит, говорю, посидели в дерьме. Посмотри, как люди жить начали. Столько разных возможностей открылось. Мы на строительный рынок выходим. Первый подряд получили. Давай, работай. Созидай. Как, ты, говоришь, включай творчество. Генерируй хорошие вещи. В этом и есть смысл нашей реформы. Каждому теперь позволено делать хорошие вещи. Чтобы всем хорошо было. А, ты, сразу – быдлеют. Не быдлеют, а делом занимаются. Кончай ныть. Лучше ватрушку кушай. Это тебя утешит.

– Ватрушкой рот не заткнёшь, – улыбнулся Дмитрий Кириллович, – Ватрушкой душу не утешишь.

– Зато тело укрепишь, для пользы потенциала, – улыбнулся в ответ Николай, – В конце концов, ты, же понимаешь, что я не только для себя стараюсь. Я же тебе обещал, что помогу тебе вырасти. Обещал? Я слово своё помню. Вот увидишь, заработаем денег, наймем тебе суппер-специалистов и они, будь в этом уверен, вытянут тебя до нормального роста. Никуда не денутся. Не ниже других будешь. Сам говорил, что человек растет до тридцати лет.

– До тридцати трех, – поправил коротышка.

– Тем лучше. Но всё равно, времени у нас с тобой не так много. Рассиживаться некогда. Деньги зарабатывать надо.

– Так генерировать хорошие вещи или деньги зарабатывать?

– Одно другому не мешает. За хорошие вещи и платят хорошие деньги.

– Так всё же вещи или деньги? – акцентировал Дмитрий Кириллович.

– Будут деньги, будут и вещи, – уточнил Николай Михайлович, – Договорчик мне набросаешь ко вторнику?

– Нет. Извини. Я же сказал, давай без меня, – как-то насупился маленький собеседник.

– Это ещё почему? – удивился большой.

– Неприятно мне всё это. Понимаешь? Стыдно. И тебе должно быть за это стыдно.

– А по вагонам обезьянкой ходить приятнее было? Это было не стыдно?

– В вагоне я никого не обманывал. А тут придется обманывать. Или, ты, знаешь иной способ, как заработать большие деньги?

– Зачем же обязательно обманывать?

– А как же быть с присвоением прибавочной стоимости? Забыл «Капитал» Маркса? Так я напомню. В присвоении и кроется обман. Рабочую силу покупают по одной цене, а товар продается совсем по другой. Сейчас все деньги зарабатываются на откровенной спекуляции. Это даже не прибавочная стоимость. Это вообще деньги из воздуха. Деньги ни за что. Как бессовестный ссудный банковский процент. А я хочу заниматься тем, что мне интересно. И за что мне не будет потом стыдно.

– Все хотят заниматься тем, что им интересно. И что с того? Жить-то, на что будешь?

– Придумаю что-нибудь.

– Я уже всё придумал. Не строй из себя гимназистку и болваночку мне ко вторнику подготовь. Хорошо?

– Ну, подготовлю. А дальше что?

– А дальше не волнуйся. Дальше, всё будет хорошо. Тебе понравится. Это же совсем другое дело. Это же стройка! Какая тут может быть спекуляция? Туда, сюда. Всё крутится, вертится. Все бегают. Обороты. В общем, давай, допивай кофе и пошли. Время не ждет. Мне ещё ребят зарядить надо.

Прошло три месяца и о новой строительной фирме «СтройМорМонтаж» заговорили на разных уровнях строительного рынка. Название появилось с подачи Ивана Ивановича, что обеспечил новому зятю своими связями первый большой подряд по ремонту здания котельной, обогревающей центральный офис «Балтийского Морского пароходства». Следует отдать должное, новоявленный строитель свои обязательства выполнил точно в отведенный ему довольно короткий срок и за весьма умеренную плату. Правда, сразу после расчета пароходство внезапно впало в состояние банкротства и стремительно развалилось, так и не испытав в полной мере высокое качество произведенных работ. Но на связь между этими событиями никто особо внимания не обратил. Тем более, что в тот период законодательство в этой сфере только развивалось и практически ничего не регулировало. Прямой заинтересованности между подрядчиком и заказчиком никто не усмотрел, а у кредиторов обанкротившегося предприятия и без того забот имелось великое множество: каждый самостоятельно стремился урвать свой кусочек. Но далеко не всем посчастливилось его получить.

Окрыленный своим первым успехом, глава начинающей строительной конторы начал обивать пороги кабинетов известных строительных трестов и очаровывать солидных управляющих своим оптимизмом и молодостью. Те, как правило, люди пожилые и разочарованные жизнью первое время с удивлением воспринимали бесцеремонного визитера, вторгающегося к ним со своими смелыми предложениями. Но постепенно, обольщённые его неуемной энергией, а больше положительным откликом и весьма приличной рекомендацией, в конце концов, сдавались, и отдали определенные виды работ под его исполнение, удивляясь, как это он сумел так быстро уговорить их на таких выгодных для себя условиях. Однако, условия заключенных договоров выполнялись и нареканий не следовало. Обусловленные откаты с авансов аккуратно передавались, журналы строительных работ велись правильно, акты скрытых работ составлялись, процентовки оформлялись вовремя и со стороны надзорных инстанций особых нареканий не поступало. Была ли в этом лично его заслуга или этому многомерно содействовал умудренный опытом будущий тесть – сказать сложно. Но встречались они часто и довольно много времени проводили наедине в кабинете Ивана Ивановича, откуда молодой руководитель всякий раз выходил задумчивый и лохматый.