Тамара Королева - Калейдоскоп. РОМАН

– Нет, Любочка, это ты так услышала. Разъясняю для непонятливых: со мной такое случиться не может, потому что не случится никогда.

– Понятно, – протянула Любочка, – где уж нам, простым училкам, у вас там высокие отношения. – В голосе послышались обиженные нотки.

– Да это совсем не об этом, у вас, у нас. – Марго подняла глаза и посмотрела на подругу. – Это зависит не от того, где и как ты живешь. Все зависит от человека, что он чувствует. В конце концов, любовь не отменяли ни у простых училок, ни в президентских дворцах.

– О, как мы высоко взлетели, какими категориями мерим, Клинтон и как там ее, это ты про эту любовь?

– Нет.

О какой любви говорила тогда Марго, подруга так и не узнала, слово «любовь» повисло в воздухе, а через месяц Рита с дочерью улетели в Лондон. Леонид Михайлович послал их получать образование. Не то чтобы он очень хотел этого, но в высшем обществе было так принято: посылать своих детей учиться за границу.

Так Марго оказалась на острове, в полном смысле этого слова, на очень комфортабельном и приятном, но оторванном от жизни. Но ведь это ради дочери, ради ее будущего, успокаивала она себя, и мужественно переносила ссылку. Так диктовало высшее общество: терпи. В конце концов, жены декабристов в Сибирь поехали за мужьями. А Лондон – Вестминстерское аббатство, королевский дворец, Харт, с его бесконечными дизайнерскими галереями, где можно провести целый день, наслаждаясь покупками.

Марго окунулась с головой в новую жизнь, а когда вынырнула, стало очень тоскливо. Она сидела одна в холодной квартире, а за окном серый беспросветный туман.

Леонид навещал семью, Марго жаловалась, просилась обратно, Ленечка возмущался:

– Кому сказать, ну ты, матушка, закушалась. В Лондоне ей тоскливо. – Леонид возмущался.

– Я не могу, я здесь совсем одна. Да и Виточка, какая-то потерянная все время. – Марго жала на слабое место.

– Привыкнет.

Они привыкали три года, а потом просто собрали вещи и сбежали с чудесного острова в свое родное болото.

Когда жена и дочь неожиданно появились на пороге родного дома, без предупреждения, их ждал сюрприз. По дому разгуливала симпатичная длинноногая блондинка, выглядела она вполне по-домашнему, в розовой шелковой пижаме и с собранными в тугой кокон волосами.

– А вы кто? – Марго стояла в дверях гостиной в длинной норковой шубе, голубой платок упал к ногам, но она не замечала.

– Светлана, – невозмутимо пропела блондинка.

– А вы что здесь делаете?

– В данный момент хотела выпить кофе, но, похоже, придется планы изменить. – И блондинка исчезла за дверями спальни.

Марго стояла ошеломленная увиденным, в ее сознание медленно вползала реальность. Виточка стояла рядом, дергая мать за рукав.

– Ма-а, а это кто? Она что, у нас теперь живет? А мы где будем? – Вика сыпала вопрос за вопросом, а Марго словно не слышала. Она в одно мгновение потеряла слух и способность двигаться.

Блондинка вышла из спальни, одетая в джинсы и свитер, с сумкой в руках, аккуратно просочилась мимо Маргариты, которая так и продолжала стоять, в шубе и голубым платком под ногами.

– Женщина, – окликнула девица уже из дверей, – очнитесь, ваша станция, вам выходить. – И дверь захлопнулась.

Марго села на пол и заплакала.

Вечером появился Леонид Михайлович, он, конечно, уже обо всем знал и выбрал не оригинальную тактику. Лучшая защита – это нападение.

– Ты что, с ума сошла? – начал он с порога. – Ты ребенка сорвала с середины года? Ты о ком думала? Да о чем я спрашиваю? Ты же, как всегда, только о себе. – Он мерил комнату шагами по прямой, как тринадцать лет назад, только комната была уже не пятнадцать метров, а сорок, и поэтому голос его периодически пропадал, и услышать всю пламенную речь мужа Рита не могла, да и не хотела.

– Завтра полетите обратно, – произнес он, встав перед женой, которая сидела в кресле, завернувшись в плед, ее била дрожь, ей было холодно. – Билеты Светлана закажет. – Он осекся, поймав на себе взгляд жены. – Светлана – мой новый секретарь. И не смотри на меня так, я, в конце концов, живой человек. – Леонид присел на корточки перед Марго и взял ее ладони в свои руки. – Маргоша, будь умницей, ведь ты же не базарная баба. Зачем нам с тобой эти разборки? – Он посмотрел на нее. Маргарита повернула голову в сторону окна. – Ты что, так и будешь молчать? Ну как хочешь, я оправдываться не собираюсь. Не я первый, не я последний, – с этими словами Леня вышел из комнаты.

Марго продолжала смотреть в сторону темного окна, за окном падал снег, приближался тринадцатый день рожденья их дочери, а вместе с ним и новый, 2004 год.

Новый год Маргарита встречала дома, с родителями и дочерью.

Леонид Михайлович просил не делать необдуманных поступков, не принимать глупых, как он считал, решений, но Рита молчала. За две недели, что они провели под одной крышей, она произнесла только одну фразу:

– Я остаюсь дома.

Леонид злился, пробовал воздействовать на жену через тещу, она обещала поговорить с дочерью.

После новогодних каникул супруги встретились за круглым столом переговоров, которые закончились компромиссами с обеих сторон. Виктория продолжила обучение в частной школе «Альма Матер», а Марго вернулась домой. Перемирие было объявлено ради ребёнка, со стороны Леонида Михайловича прозвучали извинения и обещания. Он попытался объяснить супруге, почему и как, на что было сказано:

– Я не хочу знать.

Коротко и емко, Рита перевернула страницу своей жизни и начала с белого листа.

Прошло десять лет. Марго блистала на набиравших обороты балах. Осенний бал в Константиновском, Зимний бал в особняке Кшесинской. Отпуск на Средиземном море, уютная вилла в Марбелье. Леонид Михайлович делал все для безоблачной семейной жизни. Марго была счастлива или делала вид, что счастлива, она была хорошей актрисой, и это было не сложно, зрителю было все равно, главное – на сцене не должно быть скандалов, разборок и выяснения отношений. Это утомляет, а зритель – Леонид Михайлович хотел покоя и тишины на семейной сцене. Правила игры были усвоены, так по крайне мере казалось ему.

Тем временем Виктория успешно закончила школу. И как не хотел Леонид Михайлович отправить дочь за границу, Вика не поддалась. Она поступила в обычный питерский вуз, под названием ФИНЭК. Девушка она была не без способностей, но ей было лень во что-то углубляться, она скользила по поверхности, как серфер по волне, которая несет тебя вперед, иногда падаешь, но все поправимо, ты опять на гребне. Вперед.

Вика влюблялась, расставалась, и каждый раз ей казалось: это навсегда. Марго слушала очередной рассказ о трагической любви Вики «навсегда», и вспоминала свою любовь «навсегда» к Платону Андреевичу. Пять лет безответного чувства, когда она будто бы случайно проходила мимо его дома. Но случайность была тщательно подготовлена. Его удивлённый возглас: