Сергей Курсиш - Заплаты Зазеркалья

Адама с Евой людской род.

Захохотал опять князь ночи.

– Богу назло это свершил,

Чтоб человек на лесть был падок,

Крал и обманывал, грешил.

Чтоб нарушал законы, догмы

И богател за счет других,

Звездой стремился возвышаться

Над головами остальных.

Знаешь, Андрей, ведь получилось

Для очень многих богом стать,

Мной много сделано такого,

Что Бог устанет разгребать.

Я на своем пока останусь,

За ваши души поборюсь,

С личиною своей, уж свыкся,

Хоть и показывать стыжусь.

– Скажи мне Ворон, только честно.

Разве плохого хочет Бог?

И, неужели ты при Боге

Красивым, сильным быть не мог?

– Пойми Андрей, все не так просто.

Столетия могут пройти,

Пред тем, как вы в союзе с Богом

Свернете с моего пути.

Пусть, даже я мешать не буду,

Непросто это будет вам.

Прольются реки людской крови,

Путь к счастью с горем пополам.

Чую, ты смотришь удивленно,

Пытаешься меня понять,

Но ты далек еще от цели

Масштаб проблемы осознать.

Я старше стал, и пламя злобы

Не так пылает уж во мне.

Теперь, подобно зелью в чане

Кипит на медленном огне.

Больших деяний не творю я,

Лишь козни строю иногда,

Заслуг былых с лихвой хватает,

Вялотекущая пора.

Ты успокоился, я слышу,

Умерил мыслей чехарду

И сердце твое реже бьется,

Значит, не чувствуешь беду.

Теперь взглянуть на меня можешь,

Коль только пожелаешь сам.

В тебе я чувствую желанье,

Хоть и со страхом пополам.

Не хорошо спиною к гостю

Беседу долгую вести,

Но ты вначале был взволнован,

Тебя бы начало трясти.

***

Медленно кресло повернулось,

Лицом предстал Андрею князь,

Заставив вздрогнуть инстинктивно

И опустить глаза стыдясь.

Лицо красивое бесспорно

Портил ужасно длинный нос,

Будто сорняк на яркой клумбе

Огромным стеблем в центре рос.

Верхней губой себя дополнив

Закрыться не давал он рту,

Словно клыки торчали зубы

И добивали красоту.

И все равно, сквозь штамп уродства

Она светила словно луч,

Давно исчезнувшего солнца

За пеленою мрачных туч.

Красивый черный волос вился,

Спадая вниз, как водопад,

Снежинками сверкала проседь

Многих столетий снегопад.

Глаза бездонные блестели

И были лишены белков

И вы невольно цепенели

От цепкости его зрачков.

Ресницы, чуть бровей касались,

Загнуты к верху и черны,

Они не тронуты остались

В облике новом Сатаны.

Слегка седые бакенбарды

Спускались, сузившись в конце,

Бородка с тонкими усами.

Была харизма в том лице.

Не по земному колоритно

Смотрелось Дьявола лицо,

Тело плащом по горло скрыто,

На пальце мощное кольцо.

Нутро все исподволь немело,

Перед величием его,

И с этим, что-либо поделать

Никто не сможет ничего.

С улыбкой или злым оскалом

Смотрел на гостя молча он

И наблюдал, как тот немеет,

И как он сильно поражен.

***

– Ну, как тебе мое обличие?

Тебя, наверное, тошнит?

– Да все еще не так уж плохо,

Вполне приемлемо на вид.

– Спасибо, что соврал для пользы,

Грех допустил, чтоб поддержать,

Хотя, как на меня ты глянул,

Я думал, хочешь убежать.

Андрей смущенно улыбнулся.

– Все это так, но не совсем…

Дьявол, как будто бы не слышал,

Рассказ продолжил между тем.

– Ты просто прежнего не видел,

Как солнцем красотой слепил,

Бог в лабиринтах зазеркалья

Ей быть с тех пор определил.

Не понимаешь ты, я вижу,

Что ж, попытаюсь объяснить…

– Ворон, позволь мне для начала

О важном у тебя спросить.

Андрей, внимательно послушай,

Я не всесилен, я не Бог,

Но, кое-что и я умею,

По крайней мере, раньше мог.

Вот, недоверие унюхал

Мой вездесущий, длинный нос,

Последний раз я повторяю,

Что дам ответ на твой вопрос.

Я горд, заносчив и обидчив,

Твое неверие в меня

Шанс увидать родные лица,

Лишь отдаляет от тебя.

***

Все зеркала здесь не простые,

Но среди множества зеркал

Одно есть очень не простое,

Перед паденьем Бог мне дал.

Мне выговориться захотелось

За много долгих тысяч лет.

Ты наберись, Андрей, терпением,

На все получишь ты ответ.

Дойдем до твоего вопроса,

Я дам ответ, как обещал.

Теперь слова его послушай,

Пред тем, как я в Тартар упал.

«– Когда от тьмы очистишь душу

Я вновь тебя к себе приму,

Из лабиринта зазеркалья

Назад на небо подниму.

Ты в зеркале моем увидишь

Себя, каким ты раньше был.

Как лучик светлого былого,

Чтобы совсем не позабыл.

Ты потерял души единство,

Стал алчен, зол и многолик,

Как будто в зеркалах расплылся

Твой искаженный злобой блик.

Пусть будет он твоим обличием,

Как правды постоянный знак,

Пока ты к свету не вернешься,

Пока в твоей душе лишь мрак.

Былым себя захочешь видеть,

Ты в свое зеркало взгляни,

Мое же зеркало пред этим

Ты за спиной установи.

Закрой глаза и очень быстро

Вокруг себя ты обернись, —

В своем – себя же и увидишь,

Только смотри не засмотрись».

– Зачем же мне в него смотреться,

Зачем былое ворошить,

Похоже, не вернусь я к свету,

Видать, с уродством буду жить.

«– Возможность есть уродство сгладить, —

Зло в мире сеять перестать

И, хоть кому-то добро сделать,

Так нос короче сможет стать.

Еще добро свершишь кому-то,

Станет еще короче нос,

В своем же зеркале проверишь.

Вот мой ответ на твой вопрос».

***

– И что, ты делал добро людям,

Нос укорачивал ты свой?

Смотрел хоть раз в его подарок

На прелесть красоты былой?

– Добра не делал я ни разу,

Но в зеркало смотрел разок…

Уж тысячу лет с тех пор минуло,

Как испытал я этот шок.

Теперь я стал мудрей и старше,

В силе и знаниях подрос…

Эх, злую, черную затею

К церкви на крыльях ворон нес.

Почуяв силу злого духа

С ума вороны вдруг сошли

И сбившись дружно в одну стаю,

Стеною на меня пошли.

Подозреваю, в том замешан

Наш вездесущий, добрый Бог,

Раз зло против отца Ефима

В тот день я донести не смог.

Тут, с взглядом полным возмущения,

Андрей хотел что-то сказать,

Князь вверх поднял костлявый палец,

Знак подал: «Не перебивать».

– После всего, что там случилось,

Что-то со мной произошло.

Душой холодною от злобы

Я там почувствовал тепло.

После, вернувшись в свою в башню,

Я задавал себе вопрос:

«Сумею ли добро я сделать?»

«И, станет ли короче нос?»

Ведь столько зла уже я сделал,

Столько назло ему творил,

Стоит ли к Богу возвращаться…

Я бы такое не простил.

Как лучше Бог хотел когда-то,

Я все испортил, как всегда,

Он гнев сдержать не смог, ошибся…

Сквозь пальцы утекла вода.