Алексей Митрофанов - Игрушечный калейдоскоп. Дюжина современных рассказов

* * *

Казалось, хмель полностью выветрился, но на старые дрожжи водка подействовала быстро, ждать себя не заставила. И на новом витке опьянения Косынкин начал жаловаться Саратову на жизнь.

Клоунский заработок нестабилен. Но, тем не менее, он есть, а иногда даже не маленький. Поэтому Аркадий брал взаймы спокойно – знал, что пройдет совсем немного времени, и все отдаст, даже с процентами. Правда, чаще всего, брал у друзей и без процентов. Но тут случилось непредвиденное. Безденежье совершенно неожиданно накрыло его на гастролях, в поселке городского типа Янтарном Калининградской области. Там он и несколько его коллег, таких же неприкаянных, раскинули прямо у моря шапито, благо пляж в Янтарном широченный.

У Аркадия сломался телефон, да так, что местные специалисты не смогли ничего сделать. Клоун купил себе другой, довольно дорогой, стал обмывать его с приятелями, да прямо в ресторане и посеял. Впрочем, не исключено, что телефон спер Чарли Лондон, старый и абсолютно безнравственный иллюзионист-эксцентрик. Аркадий спьяну купил новый телефон, еще дороже прежнего, закатил в дорогом ресторане застолье и остался без денег вообще. Никто из циркачей деньгами не ссудил, что, собственно, и следовало ожидать. Местные жители порекомендовали клоуну Иннокентия Змееловлева, более известного в поселке как Змей. Человек без определенного рода занятий, он постоянно проворачивал всякие мутные делишки, в том числе давал в рост деньги.

Именно к нему и обратился за помощью клоун Аркадий. Встреча произошла в поселковом пабе «Янтарь». Место это считалось одним из самых респектабельных в городе, именно поэтому в нем околачивались самые подозрительные жители поселка. Будучи при деньгах, они заказывали кенигсбергские клопсы, селедочный салат, а к немецкому пиву – немецкий же шнапс и настоящие соленые брецели размером с руль грузовика. А если денег не было, довольствовались польским пивом «Эль Бревери», которое укрепляли водкой «Великое посольство люкс». Бармен Василий относился снисходительно к бюджетным заказам, недовольство не проявлял – знал, что уже на следующий день нынешний скромник может сделать «Янтарю» половину вечерней выручки.

Змей сидел за неприметным столиком в углу и неспешно отхлебывал чешский коктейль «бетон» – желудочный ликер «Бехеровка» с тоником и лимоном.

Змей по обыкновению играл дурачка. Лыбился во весь рот, извивался всем телом, травил анекдотцы. Сумму – всего тридцать тысяч рублей – обозвал символической, говорил комплименты, признавался, что был в пляжном шапито и в восторге от творчества клоуна Косынкина. Постоянно подливал ему в стакан из фляги. Аркадий рассиропился, разнежился, Змей показался ему милым. Подписывал какой-то документ, не слишком понимая, что это. Змей говорил, что нечто символическое, как и сумма, и Аркадий ему верил.

Когда же, по прибытии в Москву, Косынкин получил очередные гонорары и позвонил в Янтарный Змею, спросить, как тому удобнее принять одолженный тридцатник, Иннокентий сделал вид, что несказанно удивился, заявил, что тысяч было триста тридцать, а не тридцать, да и с тех успели набежать проценты, поскольку начислялись они с первого же дня. Окончательную сумму клоун так и не озвучил – постеснялся. Сказал, что не хотел бы выглядеть перед Кириллом совсем лохом. Хотя, казалось бы, куда уж больше, и стесняться нечего.

* * *

Змея били в штольне «Урсула» заброшенного янтарного рудника. Как ни странно, расправу устроил коллектор, первоначально нанятый собственно Змеем. Он, чувствуя неловкость перед клоуном, позвонил ему как только более-менее пришел в себя. Аркадий пил четвертый день подряд, к чему мы отнесемся с пониманием – такой стресс пережил человек, это вам не в цирке на опилки падать. Поэтому образовался своему, можно сказать, обидчику, словно родителям, и рассказал ему все от начала до конца.

По случайному совпадению, каковыми так подозрительно богата наша жизнь, в Янтарном у Олега Зайца жил приятель – директор тамошней школы Валерий Николаевич Галактионов. Еще совсем недавно он работал во владимирском казино самого примитивного пошиба, но как-то в ночь под Рождество Христово с ним случилось настоящее перерождение, он даже думать позабыл о порочном промысле крупье и полностью отдал себя воспитанию подрастающего янтарного поколения.

Валерий Николаевич позвонил местному криминальному авторитету Никите Циолковскому по кличке Бургомистр. Его сын Василий по случайному, опять же, совпадению, учился в местной школе, пользовался заслуженной репутацией записного хулигана и служил регулярным поводом к телефонному общению директора и пахана. Бургомистр обрадовался, что на этот раз звонок не связан с его отпрыском, произнес свое дежурное «говновопрос», и проблема фактически была решена.

Змея заманили в штольню обещанием продать партию совершенно уникального пурпурного янтаря, который в сочетании с абсентом и реперскими фонограммами, якобы, дает эффект, приближенный к воздействию легких наркотиков – при этом все три компонента официально не запрещены. Но вместо обещанного уникального продукта его встретил тяжелый кулак одного из бойцов Бургомистра.

Били, впрочем, не насмерть. Били, пока Змей не подписал бумагу о том, что никаких претензий к Аркадию не имеет. Змей же подписал ее довольно быстро, практически сразу. Понял, что все равно придется подписать – так лучше уж отделаться хотя бы минимальными физическими потерями.

И уже через неделю Змееловлева выписывали из калининградской городской больницы скорой медицинской помощи, а еще через несколько дней он опять сидел в баре «Янтарный», за своим любимым столиком и был полностью готов опять испытывать свою непростую судьбу.

Инесса Павлова сидела в своем кабинете с панорамным видом на безобразные московские крыши. Комната на 78-м – подбирала по году рождения – этаже излишним роскошеством не отличалась. Крючок для одежды, крючок для мотоциклетного шлема, стол вообще без тумбочек, типа обеденного – а зачем эти тумбочки, когда все равно все в компьютере? На столе – этот самый компьютер, дорогущий ноутбук. Огромный монитор, клавиатура, мышь, колонки. В противоположном конце комнаты – пара тренажеров, турник. Встроенный шкафчик для спортивного костюма. И больше ничего. Ни календариков, ни дурацких пластиковых сувениров, ни цветов, ни конфет-печенюшек, ни даже электрического чайника. К спартанской обстановке Инесса пристрастилась еще с тех времен, когда почти что ничего не видела. Слепому так проще.

Из необязательного – разве что огромный плоский телевизор во всю стену. Обретя зрение, Инесса почему-то не полюбила ни живопись, не скульптуру, зато пристрастилась к телевизионным сериалам. Ясное дело, про ментов. Ясное дело, не в эфире – подстроить свой рабочий график под телевизионную программу было невозможно. Сериалы скачивались в интернете.