Уилбур Смит - Время умирать

— Ты вернешься, — негромко заверил его Чайна, но Шон сделал вид, что не услышал его. Он вышел на свежий воздух из душного подземелья и зашагал вниз по направлению к реке.

Он уже подошел к амфитеатру, когда понял, что что-то не в порядке.

Шанганы неподвижно сидели на своих местах, казалось, что они не двинулись с места с тех пор, как он последний раз их видел. Лицо Альфонсо было как будто высечено из черного базальта, невыразительно и скучно — та сама своеобразная глуповатая маска, которой африканцы защищают себя от сил, против которых другой защиты у них нет.

Джоб лежал на столе посреди амфитеатра. Его форма была вся в пыли, а фуражка валялась на земле. Он неуверенно помотал головой, и капли крови закапали из носа.

— Что случилось? — Шон подбежал к нему, и Джоб уставился на него, пытаясь сфокусировать взгляд. Его жестоко избили. Губы распухли и превратились в кровавые синяки, рот был полон крови. Одна бровь была рассечена, и из глубокой раны сочилась кровь и стекала вдоль переносицы. Кровь сочилась из обеих ноздрей, и при каждом вздохе в ноздрях лопались ярко-розовые пузыри. На лбу вспухли шишки, похожие на спелые виноградины, а мочка одного уха разорвана. На его перепачканной в грязи и в пыли куртке тоже виднелись пятна крови.

— Джоб, что, черт возьми, здесь?.. — Шон схватил его за плечо. — Кто?

— Я пытался их остановить! — выдавил Джоб, его глаза теперь были устремлены на Шона. — Пытался!

— Не волнуйся.

Шон хотел усадить его, но Джоб оттолкнул его руки и произнес:

— Клодия.

Шон почувствовал, как внутри него прокатывается ледяная волна ужаса.

— Клодия! — крикнул он и в ярости огляделся. — Где она, Джоб? Что произошло?

— Они забрали ее, — повторил Джоб. — Головорезы Чайны. Я пытался остановить их.

Шон схватился за пистолет.

— Где она, Джоб? — Он крепко стиснул рукоять пистолета.

— Не знаю. — Джоб вытер тыльной стороной ладони лицо и посмотрел на кровь. — Я был без сознания и не знаю, как долго.

— Чайна, ты, говноед-ублюдок! Я убью тебя! — Шон развернулся, готовый тут же броситься обратно в командный бункер.

— Шон, сначала подумай! — воскликнул Джоб, и Шон сдержался. Как часто Джоб удерживал его от необдуманных поступков только этими двумя словами: «Сначала подумай!»

Потребовалось огромное усилие воли, но через несколько секунд он сумел взять себя в руки и отбросить мысль об убийстве.

— Джоб, инструкции! — произнес он сквозь зубы. — Сожги их!

Джоб взглянул на него через пелену крови, застилавшей ему глаза.

— Сожги инструкции, — повторил Шон. — Это наша страховка. Мы единственные, кто изучил их.

Лицо Джоба просветлело.

— И дискеты! — воскликнул он.

— Точно! — сказал Шон. — И дискеты. Дай-ка мне их.

Пока Джоб торопливо запаковывал дискеты в чемоданчик, Шон прошел туда, где сидел Альфонсо, и отстегнул у него с пояса фосфорную ракету.

Работая быстро, он воспользовался шнуром от пистолета и гранатой, чтобы наспех соорудить взрывное устройство прямо внутри дипломата, где лежали дискеты. Он пропустил шнур пистолета в чеку гранаты и уложил ее в дипломат. Потом ножом проковырял дырку в крышке дипломата и продел в нее конец шнура. Закрыв дипломат, он крепко обвязал свободный конец шнура вокруг своего запястья.

— Пусть теперь Чайна попробует забрать их у меня, — мрачно сказал он. Если дипломат вырвут у него из рук или он уронит его, веревка немедленно выдернет чеку гранаты и будут уничтожены не только все кассеты, но и те, кто окажется поблизости. Он подождал, пока Джоб не подожжет все инструкции, сваленные в кучу. Когда они разгорелись, Шон приказал Джобу.

— Стой здесь и убедись, что они сгорели полностью.

Затем, подхватив дипломат с кассетами, направился обратно в командный бункер.

— Я же сказал, что ты вернешься, — приветствовал его Чайна ледяной саркастической улыбкой, которая быстро растаяла, когда он увидел, что Шон держит в руках, и шнур, обвивающий его запястье.

Шон поднял дипломат и потряс им.

— Здесь вся твоя вертолетная эскадрилья, Чайна, — сказал он, стараясь не выдавать душившей его ярости. — Без этого твои «стингеры» — всего лишь пустые болванки.

Взгляд Чайны метнулся к выходу из комнаты.

— Даже не думай об этом, — предупредил его Шон. — Внутри дипломата граната, фосфорная граната. А этот шнур ведет прямо к ее чеке. Если я уроню его, ну, например, если неожиданно умру или кто-то попытается вырвать дипломат из моих рук, все взорвется и здесь образуется миленький костерчик, так что с пятым ноября тебя.

Они пристально глядели друг на друга, стоя по разные стороны от стола.

— Что ж, полковник, у нас с тобой пат. — Улыбка Чайны снова появилась на лице — еще холоднее и страшнее, чем была до этого.

— Где Клодия Монтерро? — спросил Шон, и Чайна громко приказал, видимо, кому-то в радиорубке:

— Приведите женщину!

Они оба замерли в ожидании, оба настороже, не отрывая друг от друга глаз.

— Мне следовало бы подумать о кассетах, — медленно сказал Чайна. — Неплохо, полковник. Очень неплохо. Теперь ты понимаешь, почему я хочу, чтобы ты возглавил атаку.

— Кстати, пока мы еще не отошли от этой темы, — ответил Шон, — я также сжег все инструкции к «стингерам». Теперь только мы втроем — я, Джоб и Клодия — знаем, как обращаться с ними.

— А как же шанганы, Альфонсо и Фердинанд? — возразил Чайна, и Шон злобно ухмыльнулся.

— Нет, Чайна. Они знают лишь как стрелять, но не знают, как запрограммировать микропроцессор на уничтожение цели. Мы нужны тебе, Чайна. Без нас «хайнды» доберутся до тебя, и самое ужасное, что ты ничего не сможешь с этим поделать. Так что не пытайся меня обмануть. Твоя жизнь в моих руках.

У входа послышалась какая-то возня, и оба обернулись к входу, через который в комнату, где находились Шон и Чайна, втолкнули Клодию.

Ее руки опять были закованы в наручники за спиной, кепки не было, а волосы растрепаны.

— Шон! — вырвалось у нее, когда она его увидела, но двое охранников держали ее и не давали вырваться. Они резко дернули ее и прижали к противоположной стене землянки.

— Скажи своим бабуинам, чтобы они сняли с нее наручники! — рявкнул Шон, и когда они злобно уставились на него, Чайна резко приказал:

— Посадите женщину на стул!

Они усадили ее на прочное кресло красного дерева и, следуя другому приказу Чайны, пристегнули ее запястья к ручкам.

— У меня есть что-то твое, полковник, а у тебя — мое. Может, договоримся? — предложил генерал Чайна.

— Отпусти нас, — незамедлительно сказал Шон. — На границе я отдам тебе кассеты.

Но Чайна с сожалением покачал головой.

— Неприемлемо. Вот мое встречное предложение. Ты возглавишь операцию против базы «хайндов». После ее успешного завершения Альфонсо проводит вас до границы.