Сергей Наумов - Искатель. 1979. Выпуск №3

— А когда вы видели его в последний раз? — поинтересовался инспектор.

— Да не знаю, наверное, неделю назад.

После этого Тексье уже не удивило сообщение о том, что Мантено уволился из авторемонтной мастерской. И как раз неделю назад. Но совсем не ложились в наметившуюся версию итоги осмотра его квартиры.

«Что же тебя смущает, дорогой инспектор? — уж в который раз задал себе вопрос Тексье. — Начнем разбираться по порядку. Первое — холодильник. Да, именно он, Холодильник в квартире Мантено был отключен. Но как-то не верится, что человек, решив свести счеты, будет думать о таких мелочах. Что еще? Начнем с передней. Старый плащ на вешалке, не менее старые, стоптанные туфли, замасленная кепка… Вот, пожалуй, и все. Дальше. Комната. Стол с клеенкой, которую давно не мыли, шкаф, полный нестиранного постельного белья и грязных сорочек… Да, но ведь ни одной чистой вещи. Это уже странно. Хотя что-то должно быть. Книжная полка. Книг почти нет. Штуки три по эксплуатации автомобилей да несколько брошюр по судовым двигателям…

«Болван, о чем же я думал раньше?! Ведь от автомеханика до судового механика не так уж и далеко. Может быть, он сейчас в плавании, а я считаю его погибшим во время пожара?»

Более трех часов потратил Тексье на выяснение одного вопроса — не заключил ли Бернар Мантено контракт с одной из судовладельческих фирм и не ушел ли он в плавание. Не очень веря, что узнает хоть что-то, он позвонил по телефону.

— Бернар Мантено? Он принят помощником старшего судового механика на сухогруз «Бернадетта». Думаю, название его вполне устраивало. — Человек, находящийся на другом конце провода, засмеялся. — А когда они выплыли? Так это я сейчас посмотрю… Вот, точно. Пятнадцатого…

Он говорил еще что-то. Но Пьеру уже все было ясно. Бернар Мантено ушел в плавание за сорок восемь часов до того, как загорелась вилла профессора Реймона. Поблагодарив служащего компании, Тексье повесил трубку.

«Вот так-то, господин инспектор, — подумал Пьер. — Вы всегда спешили с выводами. А что получилось? Да ничего хорошего. И время уходит. А шкуру с вас сдерут, если вы во всем этом не разберетесь. Начинать-то надо с самого начала. Итак, что есть у нас: сгоревшая вилла, два трупа (хотя по логике вещей должен быть один), и больше ничего».

…Попасть в институт Реймона оказалось труднее, чем это предполагал Пьер. Тщательно проверив удостоверение Тексье, охранник вызвал по телефону заместителя директора института.

— Понимаете ли, — объяснил он Пьеру, — мне был дан приказ, чтобы вас сопровождали.

В проходную вошел высокий седой человек лет пятидесяти. Белый халат делал его похожим на врача, но большие роговые очки придавали лицу вид хищной птицы.

— Вы инспектор Тексье? — спросил он, обращаясь к Пьеру. — Меня попросили, чтобы я познакомил вас с теми работами нашего института, которые вел сам профессор Реймон. Пойдемте. Хочу вам сказать, — продолжал он, уже поднимаясь по лестнице, — что Реймон был великим ученым, настоящим гением генетики. Я не преувеличиваю. То, что удавалось ему, насколько я знаю, не получалось больше ни у кого. Надеюсь, вас предупредили, что все, что вы узнаете здесь, является государственной тайной?

Они вошли в комнату, сплошь уставленную клетками, банками и непонятными для Пьера приборами. Запах стоял жуткий, инспектору хотелось зажать нос, но он взглянул на своего провожатого и решил этого не делать.

— Вот видите, вроде бы и обыкновенная крыса, — показал заместитель директора на одну из клеток, — но на самом деле это просто чудо. На нее не действуют никакие яды, она способна приносить каждые пять дней по два десятка крысят и съедает за день в два раза больше, чем весит сама. Если запустить десятка два таких крыс в какую-нибудь сельскохозяйственную страну, то всего лишь за год они полностью разорят ее. А это, — заместитель директора указал на огромную стеклянную банку, — комары. Да, да, обыкновенные комары, но укус их смертелен.

Далее Тексье увидел овода, после укуса которого любое животное перестает давать молоко и приплод. Есть и пчелы, которые, собирая мед, раз и навсегда уничтожают растения…

От всего увиденного Тексье стало не по себе, и, когда заместитель директора предложил ему пройти к нему в кабинет, он с радостью согласился.

— Вы понимаете, что увидели? — не без самодовольства сказал заместитель директора. — Нет, явно не понимаете! Это же новое оружие, изобретенное Робертом Реймоном! Представьте только, что будет, если применить все это. Любое государство не только разорится, но и вымрет. И знаете, все в этом оружии учтено. Вот возьмите комаров. Они сконструированы так, что всегда обитают на одном и том же месте, где-то в радиусе ста километров. И мало того, срок их жизни всего десять дней. Человек же от укуса такого комара умирает через пять минут. Вы, наверное, удивитесь, что я сказал слово «сконструированы». Вроде бы оно и не подходит к живым тварям. Но я сказал совершенно правильно. Роберт Реймон научился менять наследственность любого живого и растительного организма в нужном направлении. Теперь мы умеем вмешиваться в наследственные структуры и вносить туда необходимые гены или же изымать те, которые не нужны.

Тексье с ужасом представил, как в ста километрах от границы какого-либо государства кто-то выпустит миллионы таких комаров. Бояться нечего, ведь даже если их снесет ветер, они все равно будут жалить лишь тогда, когда вернутся на тот участок, где были выпущены. А сделав свое дело, они через десять дней умрут. И пожалуйста, путь для завоевателей свободен. Мало того, не страшно и разложение трупов, которые некому будет убирать, за «уборку» территории примутся крысы. А сожрав трупы, они начнут пожирать друг друга. И придется потом уничтожить только нескольких крыс. То есть завоеватель придет практически на чистое место.

Заместитель директора откинулся на спинку кресла, многозначительно улыбнулся. Инспектор с ужасом наблюдал, как этот человек с гордостью и даже некоторой завистью рассказывает о «великих» открытиях своего покойного шефа. А ведь, в сущности, все то, чем они здесь занимались, было преступлением. Тексье знал, что в различных секретных лабораториях министерства обороны нередко творятся страшные вещи, но такое ему и в голову не приходило. Инспектор поймал себя на мысли, что ему в общем-то и не жалко Роберта Реймона, которого постигла такая участь.

— Скажите, а вы не знаете, были у Реймона враги? — спросил Пьер.

— Да нет, что-то не припомню, — ответил, чуть помедлив, заместитель директора. — Сами понимаете, враги бывают только у тех, чьи работы могут вызвать зависть. А работы Реймона были засекречены. Правда, некоторую зависть вызвало одно его открытие… Понимаете ли, Реймон каким-то образом научился омолаживать себя.