Григорий Василенко - Найти и обезвредить. Чистые руки. Марчелло и К°

Нина не возражала. Вот только как быть с работой?.. Надо придумать что-то такое, чтобы ее отпустили.

— Скажи, что тебя вызывают в полицию, — пошутил итальянец.

— В милицию, ты хотел сказать? — рассмеялась Шаталова. — А зачем меня могут вызвать в милицию? Я там была единственный раз — когда получала паспорт.

— Проинформируешь о своих встречах с иностранцем, расскажешь, кто он такой.

Шутка шуткой, но в ней был скрытый смысл. Марчелло хотел знать, как девушка отнесется к его словам.

— У вас что — вызывают в полицию за встречу с иностранцами?

— Я этого не сказал... Ну тогда сошлись на болезнь. В общем, придумай что-нибудь.

Нина пошла к заведующему клубом и отпросилась у него на один день, поскольку ей положен отгул.

Марчелло успел навести справку у моряков. Оказывается, в горах есть ресторан с трудным для иностранцев названием «На семи ветрах». Он предложил Нине на такси поехать туда.

— Только я буду молчать. Ты сама договорись с таксистом. В машине я тоже обещаю помалкивать.

Раньше Марчелло везде говорил громко и открыто и не опасался, что в нем признают иностранца. Шаталова заметила в нем эту перемену, но не могла ее ничем объяснить. И вообще ей показалось, что вел он себя на этот раз предупредительнее, осторожнее, более серьезно, что ли.

...«Волга» выскочила из города и, лавируя в потоке автомашин, быстро понеслась по широкому шоссе, ведущему в лес. Марчелло смотрел то в одну, то в другую сторону, словно что-то искал. На коленях у него лежал приготовленный для съемок фотоаппарат. Он не прятал его от таксиста. Зачем прятать — парень присматривает хороший вид для фотографирования на ходу.

Машина повернула влево, на более узкое шоссе. Вскоре впереди показался полосатый шлагбаум, а около него, под грибком, — солдат с автоматом. Марчелло опустил стекло, но фотографировать из машины не стал. Побоялся шофера. Да и не знал, как спутница себя поведет.

Как только миновали шлагбаум, итальянец шепнул Нине на ухо:

— Останови, я хочу выйти.

Нина попросила шофера затормозить. Марчелло тут же вышел с фотоаппаратом и быстрым шагом направился в ближайшие кусты.

То ли недостаточно тихо шепнул Рамони и любопытный шофер уловил чужой говор или чем-то иным выдал себя пассажир, только таксист, открывая дверцу, чтобы проветрить машину, поинтересовался:

— Иностранец, кажется?

Нина растерялась, не зная, что ответить. Сказать: нет, а вдруг он заговорит с Марчелло, и все откроется. Правда тоже не годилась: ее просил Марчелло, и на это у него, видимо, были свои причины.

— Мужик, — грубовато и уклончиво сказала она.

Шофер обошел машину, ткнул ногой каждый скат, потом открыл капот, склонился над пышущим теплом мотором, а сам все косился в сторону кустов, куда ушел пассажир.

Шаталова тоже вышла из машины и заговорила с таксистом.

— Не все ли равно, кого возить — иностранца или соотечественника, — равнодушно заметила она, тоже оглядываясь на кусты. — Крути себе баранку да получай монету...

— Значит, — отозвался шофер, — наше дело, в твоем представлении, — кучерское. Ткнут в спину кулаком — поехал, стой — глуши мотор и жди, пока их величество соизволят подойти. Лишь бы на лапу за проезд давали. Так, что ли, рыжая?

Волосы Нины действительно были выкрашены в яркий рыжий цвет и прикрывали большую часть лба, чуть не до бровей.

— Что-то долго нет твоего мужика. Зови его, а то уеду.

— Счетчик же крутится...

— Значит, не дошло, — вздохнул шофер.

...Марчелло отошел подальше от машины и крадучись, по-воровски, из кустов сфотографировал шлагбаум и часового под грибком. На пленку попала и одна военная автомашина, которая подъехала к тому времени к шлагбауму.

Как только Марчелло вернулся к машине, Нина, уже сидевшая на своем месте, посмотрела на него укоризненно, открыла заднюю дверцу, чтобы он побыстрее уселся.

— Огонька не найдется? — доставая из кармана сигарету, обратился к нему шофер, тоже усаживаясь в машину. — Душно, а тянет покурить. Все собираюсь бросить, чтоб не окуривать пассажиров, да никак не получается.

Марчелло ничего не понял, повернулся с вопрошающим взглядом к Нине. Та густо покраснела, закусив нижнюю губу. Потом попросила у итальянца зажигалку и сама передала шоферу.

С дымящей сигаретой шофер включил зажигание, и они поехали дальше по узкой, петляющей в горах дороге к ресторану «На семи ветрах».

Вернувшись в город, шофер, не откладывая, позвонил дежурному по управлению КГБ, рассказал о своей поездке за город, об остановке у полигона и своих подозрениях в отношении иностранца, ходившего в кусты с фотоаппаратом.

Николай Васильевич Шахтанин, выслушав доклад дежурного, распорядился направить в ресторан лейтенанта Бурова, чтобы он своими глазами посмотрел на парочку, о которой сообщил таксист.

...В ресторане никого не было. Официантки скучали. И когда Буров сел за столик в отдаленном углу, одна из них сразу же подошла к нему. Он заказал себе бутылку пепси-колы. Девушка принесла, и лейтенант попросил ее присесть с ним за стол на минутку. Официантка смущенно посмотрела на подруг и отказалась. Пришлось показать удостоверение.

— У вас были тут двое влюбленных? Женщина в джинсах. Рыжая...

— Были. Только что ушли в лес. Вон по той тропинке, — показала она рукой в открытую дверь.

— Мужчина — иностранец?

— Наверное. Шептались не по-нашему. Но она русская. Я ее уже не раз видела у нас с иностранными моряками. По-моему, она работает переводчицей.

Лейтенант поблагодарил официантку и, вернувшись в управление, доложил Николаю Васильевичу обо всем, что удалось узнать.

Полковник Шахтанин попросился на прием к генералу на следующий день с утра.

— Вчера вечером, около восьми часов, милиционер транспортного отделения, возвращаясь со службы домой, заметил недалеко от порта двух неизвестных. Они стояли за забором строительной площадки жилого дома по улице Светлой.

— Как же это он их заметил за забором?

— Многие доски ребятня оторвала.

— Дальше...

— Они тоже заметили милиционера. Один сразу скрылся за домом. Другой стал поспешно застегивать на себе под пиджаком широкий полотняный пояс. Милиционеру это показалось подозрительным. Он приказал неизвестному оставаться на месте. Тот бросился бежать. Милиционер за ним. Тогда убегавший бросил пояс и, пока милиционер подбирал его, скрылся. Ну, а пояс оказался волшебный. В нем были вшиты пятьдесят штук часов западного производства.

— Приметы скрывшихся есть? — спросил генерал.

— Есть.

— Что можно предположить?

— Контрабандная сделка. Один из них, вероятно, иностранец, а другой, тот, который бросил пояс, советский гражданин.

— Хорошие часы?