Мойра Янг - Кроваво-красная дорога

Я спокойна. Трезвомыслящей. Хотя мое сердце стучит у самых ребер.

— Эмми, — говорю я, — держись ближе к Томмо.

— Лады, — говорит она.

Тишина. Тишина. Тишина. Кроме треска огня. Я бросаю взгляд на Джека. Его голова поднята, как у собаки на запах.

А затем мы слышим скрип. Протяжный, болезненный стон. Такой звук издает старая ржавая дверь, когда её открывают, при этом прилагая все усилия, потому што та ни в какую не хочет поддаватца. Но это не дверь. Этот звук издает земля.

Откуда-то из глубины, где-то там, в темноте под нашими ногами, из сердца земли, как будто в лоне озера проснулось нечто древнее и медленно пытаетца выбратца наружу.

Адские черви бодрствуют. И они идут, чтобы чем-то поживитца.

Земля начинает дрожать. Начинает трястись. Затем она движитца под нашими ногами. Я пошатываюсь. Эпона хватает меня за руку, останавливая меня от падения.

— Черт побери, — говорит Эш, широко раскрыв глаза.

— Всем лечь! — вопит Джек.

Мы с Эпоной бросаемся на землю. Закрываем наши головы руками.

Земля стонет, будто она испытывает колоссальную боль от того, што ей вскрывают брюхо. Снова и снова и снова стоны боли. Стоны и крики, сотрясающие землю под нами, они становятца всё громче и громче. Пока они не накрывают меня целиком, пока я не схожу с ума.

Затем всё прекращаетца.

Тишина.

Медленно все мы подымаемся на ноги. Мои пальцы сжимаютца плотнее вокруг лука. Я смотрю на Эмми. Она сжимает руку Томмо, ее лицо белое в лунном свете.

Затем, через потрескивание огня слышится другой звук.

Шорох. Скрежет когтей о сухую землю. Што-то надвигаетца.

Оно останавливаетца. Шипит.

— Оно может учуять нас, — говорит Айк низким хриплым голосом.

Высокий пронзительный крик раздирает ночной воздух.

Мое сердце подскакивает к горлу. Мои внутренности сжимаютца.

— Тварь созывает остальных, — говорит Джек. — Приготовьтесь! И помнете все, што я вам говорил.

Целить в глазницы. И не позволять им приближатца достаточно близко, штобы они не могли пустить в ход свои когти.

Когти. Глаз нет, только вмятины, которые когда-то использовались под глаза, очень давно.

— Им глаза за ненадобностью, — говорит Джек. — Они ведь живут под землей, так што они охотятца по запаху. Они чуют свою жертву.

Свою добычу. Нас.

Затем, не более чем в тридцати футах от нас, прямо передо мной и Эпоной, в земле появляетца трещина. Она становитца шире.

— Началось! — кричит Эпона.

Появляетца коготь.

Крючковатый коготь цепляетца за край разлома. У этого оно три длинных чешуйчатых пальца. Каждый заканчиваетца крючковаты когтем, достаточно острым, штобы рассечь плоть одним ударом до кости. А затем появляетца еще один коготь, рядом с первым.

— Не стесняйся, — говорю я. — Покажи мне свое лицо, ты чешуйчатый сукин сын.

И, как будто услышав меня, за когтями появляетца башка этой твари. Покрытая чешуей и белая как здоровенная личинка, а там, где у этой твари должны быть глаза, по обе стороны зияет дырень. У этого нечто длинющая шея. Тупая башка покачиваетца взыд и вперед, словно на волнах. Должно быть пытаясь нас учуять.

— Вот так, — говорю я. — Сюда. Я и правда, вкусная.

Я обмакиваю стрелу в водке. Натягиваю тетиву. Опускаю стрелу в огонь перед моими ногами. Она тут же загораетца и я прицеливаюсь.

Адский червь выползает из трещины. Встает на задние лапы.

— Ох... Джек, — говорю я. — Ты не говорил, што они могут ходить.

— Извини, — говорит он. — Чё-то запамятовал.

Червь в три моих роста. С двумя длинными когтистыми руками, на ногах у него тоже когти. Широкий пот в виде разреза, с множеством острых зубов, которые хороши для раздирания плоти. Сквозь его совершенно белую кожу можно разглядеть бьющиеся сердце и другие внутренности. И от него так паршиво несет. Как будто это трехдневный труп в маленькой сырой комнатке. Я затыкаю нос. Как и Эпона.

Это нечто запрокидывает назад башку и верещит.

Я выпускаю свою стрелу. Прямиком в правую глазницу. Попадание. Голова червя воспламеняетца. Оно орет, беснуетца и отшатываетца назад, проваливаясь в щель, откуда только што появилось.

— Отличный выстрел, — говорит Эпона.

Но наступают следующие. Они повсюду вокруг нас. Их сотни. Дно озера наводнилось зловонными телами.

Мы начинаем их расстреливать из арбалетов, настолько быстро, насколько получаетца. Эпона и я, Джек и Айк и Эш. Эмми и Томмо стреляют из рогаток, бегая между нами, штобы быть поближе к тварям, когда стреляют.

— Черт возьми, Джек, — говорю я. — Ты не говорил, што их так много.

— Они, должно быть, были заняты размножением, — говорит он. Он улыбаетца мне, но я могу сказать это еще хуже, чем он ожидал.

Ночь звенит, наполненная криками адовых червей и наших. Воздух заполнен смрадом от этих чудовищ и чадом от костра.

Я продолжаю стрелять. Окунать стрелу, натянуть тетиву, отпустить, попадание в цель. Окунать стрелу, натянуть тетиву, отпустить, попадание в цель.

Вокруг меня, все делают то же самое. Эм с Томмо носятца туда-сюда со стрелами, но, сколько бы мы червей не расстреляли, они всё продолжают пребывать.

— Их слишком много, — говорит Эпона. — Мы не справимся.

— У меня осталось мало стрел, — говорю я.

— Такая же фигня, — говорит Эш.

— Эмми, нам нужно больше стрел! — кричу я.

— Это все! — кричит она. — Больше нет!

Джек хватает меня за руку, когда я собираюсь стрелять. Благодаря серебристому лунному свету, я вижу, что его лицо все в копоти от костра.

— Убирайся отсюдава, — говорит он. — Бери Эмми и Томмо. Эш и Эпона прикроют тебя.

Мое сердце останавливаетца. Шум в ушах.

— Ты хочешь, штобы мы ушли? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Мы с Айком останемся, — говорит он.

— Нет, — протестую я.

Я высвобождаюсь. Я беру связку веток и сую её в костер. Пучок веток охватывает пламя, и я бросаю его в червей. Раздаютца оглушительные крики, когда те вспыхивают огнем. Рядом со мной, Джек держит лук на прецеле.

— Если ты уйдешь сейчас, — говорит он, — по крайне мере, у тебя будет шанс найти своего брата.

— Забудь об этом, — говорю я.

Я снова хватаю свой лук и начинаю стрелять.

— Используйте факелы, если они подойдут слишком близко! — кричит Айк. — Не тратьте стрелы!

Я оглядываюсь. Адовы черви все ближе. Они подходят все ближе и ближе. Некоторые ползут по земле, другие идут, с качающимися головами. Они не пытаютца пересеч огненный круг, но как только он начнет гаснуть, они попытаютца.

Джек тянет лук из моей руки.

— Если ты не сделаешь этова, — говорит он, — то всё, через што ты прошла, ради того, штобы его найти, ничего не будет стоить.

Я смотрю на него. Я чувствую, как мое сжимается мое горло. Бросить его. Бросить Айка. Но я должна найти Лью. Я так близка к этому.