Жюль Верн - Тайна Вильгельма Шторица

Капитан Харалан, разительно похожий на сестру, приветственно протянул мне руку. Он, как и Мира, обращался со мной по-родственному. И, хотя мы познакомились только вчера, я чувствовал к нему дружеское расположение.

Итак, теперь я знал всех членов этого весьма приятного семейства.

Наша дружеская беседа протекала бурно. Перескакивая с одной темы на другую, мы говорили о моем путешествии; о плавании по Дунаю на борту «Доротеи»; о моих делах во Франции; об очаровательном городе Рагзе, с которым я непременно должен ознакомиться во всех подробностях; о великой реке (по ней я просто обязан спуститься хотя бы до Железных Ворот), об этом великолепном Дунае, чьи воды будто вобрали в себя солнечные лучи и сами сияют как солнце; обо всей пленительной Венгрии, такой богатой славным историческим прошлым; о знаменитой пуште, привлекательной для всех любознательных людей в мире, и так далее…

— Мы счастливы видеть вас, месье Видаль,— повторяла Мира Родерих,— ваше путешествие затянулось. Мы начали беспокоиться…

— Виноват, мадемуазель Мира,— соглашался я,— я давно был бы в Рагзе, если бы из Вены уехал на почтовых [79] [79] Почтовые — наемные конные упряжки для перевозки корреспонденции, которые сменяли друг друга на почтовых станциях при дороге. , но вы же первая не простили бы мне пренебрежение к Дунаю…

— Хорошо, мы прощаем вас исключительно ради красавца Дуная, месье Видаль,— улыбнулась мадам Родерих.— В конце концов мы вместе, и нет причин откладывать счастье этих двух милых детей.

Мадам Родерих с материнской нежностью поглядела на влюбленных, не сводивших друг с друга сияющих глаз. Месье Родерих прятал довольную улыбку в пышных усах. Я сам был растроган и счастлив в кругу дружной семьи.

Доктор откланялся. Больные и страждущие не знали выходных и, как всегда, ожидали приема. В обществе дам я осмотрел особняк, любуясь прекрасными вещами, картинами, изысканными безделушками, поставцами [80] [80] Поставец — невысокий шкаф. с серебряной посудой, старыми коваными сундуками, витражами галереи…

— А башня?!— воскликнула Мира.— Неужели месье Видаль полагает, что его визит может обойтись без восхождения на башню?

— Да ни в коем случае, мадемуазель! — рассмеялся я.— Марк описывал эту башню в самых восторженных выражениях! По правде говоря, я и приехал-то в Рагз только ради того, чтобы на нее подняться!

— Ну это без меня,— запротестовала мадам Родерих.— Слишком высоко…

— Мамочка! Ну что ты? Всего-навсего сто шестьдесят ступенек! — настаивала Мира.

Капитан Харалан поцеловал матери руку.

— Оставайся, дорогая мама, мы присоединимся к тебе в саду.

— Вперед, на небо! — скомандовала Мира.

Мы с трудом поспевали за ней. В считанные минуты она добралась до бельведера [81] [81] Бельведер — башенка на здании как архитектурное украшение; павильон, беседка, построенные на возвышенном месте. , а затем и до террасы, откуда открывалась величественная панорама.

Я замер, восхищенный.

На западе возвышался холм Вольканг со старинным замком, на башне которого развевался венгерский флаг. У подножия холма расположился прекрасный город и его окрестности. На юге — зеркальная гладь Дуная, ширина его в этом месте достигает ста семидесяти туазов. По сверкающей воде во всех направлениях движутся баркасы, баржи и лодки. В заречной дали виднеются горные отроги сербской провинции. На севере — пушта с участками густого леса, с долинами, пастбищами, садами и огородами, подступающими к деревенским домикам и фермам на окраине, узнаваемым по остроконечным голубятням.

Изумительная картина! Под сверкающими лучами солнца она просматривалась до самого горизонта.

Мой очаровательный гид давал пояснения нежным девичьим голоском:

— Вон там аристократический квартал, дворцы и особняки, площади и памятники… Немного ниже — торговый, там рынки, магазины… Посмотрите на Дунай! Как он играет, как оживлен! А вон остров Швендор с лугами и рощами, весь в цвету! Харалан обязательно покажет вам этот остров, месье Видаль!

— Не волнуйся, сестричка,— заверил капитан Харалан.— Месье Видаль узнает наш Рагз как свои пять пальцев!

— А церкви! — восхищалась мадемуазель Мира.— Видите наши церкви с высоченными колокольнями? В воскресенье вы услышите колокольные звоны. Вон площадь для торжеств и ратуша с островерхой крышей и огромными окнами. А на каланче башенные часы. Они бьют каждый час!

— Завтра же пойду туда! — сказал я.

— Эй, месье,— окликнула Марка мадемуазель Мира,— куда вы смотрите?

— На кафедральный собор, дорогая. Посмотри, Анри, как он массивен, как красивы фасадные башни, а центральный шпиль устремлен к небу, будто хочет донести до Бога молитву. Но больше всего я люблю монументальную лестницу.

— Но почему?

— Потому что она ведет к одному укромному местечку на хорах, где…— Марк выразительно посмотрел на невесту, и та вдруг зарделась.

— Где…— прошептала девушка.

— Где я услышу из ваших уст прекрасное слово, хотя и очень коротенькое, в нем только один слог…

В этот день я обедал у Родерихов. Вечер мы тоже провели вместе. Несколько раз мадемуазель Мира усаживалась за клавесин [82] [82] Клавесин — старинный музыкальный клавишный инструмент, напоминающий пианино. и, сама себе аккомпанируя, проникновенным голосом пела народные песни, оды [83] [83] Ода — торжественное стихотворение, восхваляющее кого-либо или какое-либо событие. , элегии [84] [84] Элегия — стихотворение или музыкальная пьеса задумчивого, грустного характера. , баллады… [85] [85] Баллада — стихотворное или музыкальное произведение на историческую или героическую тему. Восхищение мое росло.

Когда мы вернулись в гостиницу «Темешвар», Марк зашел ко мне в комнату.

— Ну скажи, я здорово преувеличил?… Есть ли на свете другая девушка…

— Другая?! — гневно перебил я его.— Нет! Твоя невеста просто нереально прекрасна!

— Ах, Анри! Как я люблю ее, если бы ты только знал!

— Черт побери! Это меня совсем не удивляет, дорогой братец! Я отрекся бы от тебя, если бы дело обстояло иначе!

Ни одно облачко не омрачило этот счастливый майский день.

Наутро в обществе капитана Харалана я приступил к знакомству с Рагзом. Свадьбу назначили на первое июня, то есть через двадцать дней, и Марк был весь в хлопотах. Мой спутник оказался превосходным гидом, эрудированным, истинным патриотом родного города.

Я не говорил с Хараланом о Вильгельме Шторице, хотя не забывал о странном сопернике Марка ни на секунду. И сам капитан не проронил ни словечка по этому поводу.

Как и большинство венгерских городов, Рагз мог предъявить метрики [86] [86] Метрика — здесь: справка об основании и истории данного города. на четырех или пяти языках — латинском, немецком, славянском, мадьярском… И названия эти столь же сложны, как и имена князей, великих герцогов [87] [87] Герцог — здесь: один из высших дворянских титулов в Западной Европе. и эрцгерцогов [88] [88] Эрцгерцог — титул австрийских принцев (членов царствующего дома) в 1453-1918 годах. .