Юлия Фирсанова - Убить демиурга!

Когда первый зверский голод был утолен, альсоры перешли к расспросам. Если бы не однозначная заботливость мужчин, то Вероника бы решила, что ее допрашивают. Уж больно обстоятельная вышла беседа. Сначала Инзор предложил:

— Расскажи, что с тобой случилось. Мы знаем лишь, что тебя похитили и увезли предположительно в Храм Сарстисара вместе с клетками жертвенных зверей.

— Я все расскажу, только, — Ника опасливо глянула на Эльсора. — вы дослушайте до конца прежде, чем злиться и пытаться что-то предпринять.

Вместо того, чтобы частичного потухнуть, серый огонь в глазах альсора демонической крови разгорелся лишь ярче. Девушка вздохнула: «Хотела, как лучше, получилось, как всегда. Ничто не ново под луной». Но историю ждали, потому она заговорила:

— Жрецы в храме Сарстисара гадали и определили, что моя смерть нанесет мощный удар по Альрахану. Из-за этой вести меня похитили по заказу кого-то из высшей знати Узара и собирались принести в жертву на празднике.

— Похитил КТО? — перебил Пепел, и голос его был мрачным шипением.

Откусив кислое яблоко, Ника пожевала и ответила:

— Посвященный Сарстисара. Он думал, будто выполняет волю бога. А когда выяснился обман, решил меня спасти.

— Да ну? — крякнул от удивления Дарет.

— Да, — энергично закивала Вероника, вступаясь за Килардена. — Он вез меня в Храм, кормил, даже не наказал, когда я выпустила всех животных. И он поверил моему рассказу про ночной визит Сарстисара.

— Ты его обманула? — недоверчиво восхитился наемник. Аж языком прищелкнул и саданул ладонью по колену.

— Нет, Садовник, так назвался похититель, чувствует ложь и истину, если речь касается его бога. Сарстисар в самом деле приходил. Он желал посмотреть на меня поближе и кое-что объяснить. Тогда и сказал, что моей крови на своем алтаре не заказывал. Он странный, наверное, потому что бог. Когда слишком сильна одна сторона, даже если это его собственная сторона, ему скучно. Сарстисар пришел, чтобы дать Альрахану шанс.

— Почему бог считал, что твоя смерть ослабил Альрахан? — нахмурился Инзор. — Ты — живая могла бы стать предметом торга, уступок, давления. Но мертвая…

— Узар захлебнулся бы кровью, — глухо признал очевидное и самое вероятное развитие событий Пепел.

— Каким-то образом та я, какая была прежде, и Альрахан были намертво связаны. Моя смерть могла больно ударить по миру, — честно, но, не раскрывая всей правды, ответила Ника. Инзор знаком попросил ее продолжать. — Когда я передала Садовнику слова бога, он решил доставить меня к реке и отправить домой, потому что служит лишь Сарстисару, а не политикам. Только мы не дошли до воды. Нахлынул странный туман, и мы оказались у Храма за час до Схождения. Садовник решил провести праздник к Зале Ключа. Там я увидел посла Лисардана, почему-то струсила, отступила к стене и оказалась в месте, которое называется Жертвенным Путем. Там много красивого — картины, скульптуры — но еще имелись ловушки. Я угодила в каменный мешок, утыканный лезвиями, и умерла бы совсем, если б не чудо.

Жизнь утекала, я думала о вас, Альрахане, о том, что, как бы все не закончилось, в моей жизни все-таки было волшебство. И потом мы с Альраханом стали в какой-то момент едины. Я почувствовала его целиком, а он ощутил меня и… Словно спящий большой и могущественный проснулся. В меня и через меня хлынул настоящий океан силы, раны зажили. В следующий миг мы с Садовником уже вновь были здесь, в степи. Вот только одежда так пострадала, что ее никакие штопка и стирка не спасли бы. И тогда сверху на меня упали плащ и рубашка, кажется, их кинул нам Сарстисар. Плащ я отдала спутнику, а рубашку оставила себе.

— И где этот Садовник сейчас? — недобро полюбопытствовал Пепел.

— Когда мы услышали ваше приближение, решили разделиться. Садовник пошел своим путем, а я осталась вас ждать, — просто ответила Ника и попросила вскинувшегося альсора: — Не надо его догонять. Да, он странный со своим задвигом на служении богу, но в остальном… мы почти подружились. И это не стокгольмский синдром, когда жертва-заложник привязывается к мучителю. Садовник ничем не обидел меня, заботился, как и насколько мог, пытался защитить, не поднял руки, не сказал ни одного грубого слова.

— Ты за него просишь, — скривился Эльсор, явно не одобряя, однако крылья метаться, ловя воздушные потоки, словно он готов сорваться с места и погнаться за врагом, перестали и когти вновь стали обычными ногтями.

— Прошу, — согласилась девушки и окинув «плащ-скатерку» ищущим взглядом уточнила: — А копченого мяса больше нет?

— Он тебя не кормил? — как бы невзначай спросил Инзор.

— Кормил, только он вегетарианец и то ли сам на диете, то ли собирался в спешке, кроме сыра, пресного хлебца и яблок ничего не было, — улыбнулась девушка.

— Доберемся до жилья, будет все, что пожелаешь, — пообещал рыжий.

— Торт хочу, — честно попросила Вероника. — Вот сто лет не хотелось, а сейчас умираю, как хочется.

Дарет досадливо крякнул:

— Надо было булок с изюмом хоть прихватить, да все торопился вдогонку, дурень!

Тут уж спасенной стало чуточку стыдно:

— Все в порядке. Я сыта, а сладкое или мяса добавка — это так, баловство, подожду. Спасибо, что накормили.

— Значит, в дорогу, — Эльсор поднялся с травы и подошел к пасущейся лошади. Дарет сгреб остатки в сумку и встряхнул плащ.

— Жаль порталом нельзя, — поморщился Инзор, прикидывая, сколько времени уйдет на обратную дорогу и насколько безопасной она будет. Втроем они, конечно, смогут позаботиться о девушке, вот только сделать путешествие комфортным никак не получится. Слишком спешили альраханцы вырвать Нику из лап похитителей, чтобы основательно подойти к снаряжению экспедиции в чем-либо, кроме оружия. Запасной одежды ни у кого из мужчин с собой не было.

— А как вы сюда добирались? — заинтересовалась девушка.

Ссадив Шотар с колен, она встала и от души потянулась. Сидение в неудобной позе не прошло бесследно, что-то чуть хрустнуло в районе колена.

— Странно, — односложно и снова хмуро ответил Пепел, с выражением явной признательности покосился на мелкую деловую собачку, шныряющую в высокой траве, и прибавил: — Без Шотар далеко бы не ушли. Дороги к храму узарцев не для альраханцев. Нюхачка смогла уловить твой запах и повести нас без дорог, когда стеной встали туманы. Будет ли что-то подобное на обратной дороге? Кто знает? — мужчина передернул плечами.

Ника оглядела лошадей. Вспомнила о своем восторженном отношении к живому транспорту и копчике, саднящем после часовой прогулке на самой смирной животинке в удобных и плотных джинсах, а не рубашке напяленной на голое, не считая тонкой тряпочки трусиков, тело. Вздох вырвался вместе с безнадежным вопросом: