Михаил Федоров - Искатель. 2014. Выпуск №4

— Так кто же сумку у вас спер? — примитивно поинтересовался Дубняш, окидывая взглядом кабину.

— Да стерва одна, малолетняя. В диспетчерской она сейчас.

— И тут малолетки, — недовольно передернул плечами Дубняш. — Может, у вас там что ценное было?

— Не в ценностях дело. А паршивку надо проучить.

— И все-таки?

— Брильянтов с собой не вожу.

— А что же?

— Талоны. Кошелек. Дезодорант французский. Да сама сумка. Она-то кое-что стоит. Все выкинула куда-то, гадюка. Когда сообразила, что убежать не сможет.

— С поличным, значит, взяли? Это хорошо. Ждем вас после депо на конечной, — сказал Комлев.

В диспетчерской раздавались громкие возбужденные, голоса. Там было людно. Комлев поймал себя на мысли, что это похоже на профсоюзное собрание. В углу на стуле, перебросив длинную ногу через колено и вызывающе поглядывая на окружающих, сидела девчонка лет шестнадцати в белой куртке с синими горизонтальными полосами, которая ей была явно велика, в фирменных сапожках, как показалось следователю, совсем новых. Все лезли к ней с нравоучениями, перебивали друг друга, махали руками, а девчонка, покачивая ногой, нервно похмыкивала.

— До какого бесстыдства дошла! Даже не отвернется. Я бы на ее месте со стыда сгорела, а она еще и улыбается! — вскрикивала огневолосая диспетчерша.

— А вы окажитесь на моем месте, потом и будете выступать, — отвечала девица. — Храбрая какая!

— Ах ты, мерзавка! — женщина взмахнула руками. — Да я тебе головенку мигом отверну.

— Остыньте, женщины! Милиция сама разберется! — раздался мужской голос.

— Точно, граждане! — сказал Комлев. — Попрошу остаться свидетелей и вас, — показал на малолетку.

Посторонние с неохотой стали выходить.

Наконец в комнатенке остались девица, молодой человек в комбинезоне, пожилая женщина в телогрейке и диспетчерша.

— Вы кто? — спросил Комлев парня.

— Это он ее догнал, — пояснила диепетчерша. — А то бы ищи, свищи.

— А вы? — спросил женщину в телогрейке.

— Я мусор в речной канал высыпала и видела, как она бросила что-то, — ответила та.

— Видела? Ничего ты не видела, дура старая! — окрысилась девчонка.

— Тихо! — гаркнул Комлев.

— Здесь все ясно. Два свидетеля и подозреваемая, — произнес Дубняш и обратился к Афанасию. — У меня тут рядом дело одно есть. Я думаю, ты здесь и вам справишься. Через часок буду.

— Лады.

Опер вышел.

— Вы, — Комлев повернулся к женщине в фуфайке, — подождите там, на улице. Я вас приглашу.

Та удалилась.

— Ваше имя, отчество? — Афанасий обратился к диспетчерше.

— Мария Никитична.

— Мария Никитична! Есть ли у вас комнатушка, чтобы девушка пока там посидела?

— Да вот, служебка, — диспетчерша показала на вторую дверь. — Она там ничего не украдет?

— Может, вы с ней несколько минут побудете?

— Такая прожженая…

— Я ж рядом.

Девчонка презрительно хмыкнула и, пнув ногой стул, вышла за Марией Никитичной.

Комлев присел к диспетчерскому столику, поставил на него портфель и, глянув в окно на разворачивающееся со скрежетом громадное металлическое тело только что подошедшего трамвая, спросил:

— Фамилия?

— Суша Сергей Савельевич, — засюсюкал парень.

— Кем работаете?

— Вагоновожатым.

— Что же так, все на линии, а вы…

— А мой трамвай вон, на отстое, — показал в окно.

— Тогда рассказывайте, как было дело?

— Я, значит, вышел в салон поправить сиденья. Сами знаете, какое теперь мародерство. И вижу, Катерина подъехала. Только она отмечаться пошла, как в кабину ее девка эта нырнула, что-то под руку себе и шустряком из вагона. Я выскакиваю: «Девушка!» А та как припустит. И прямо к мостику. Догоняю. А она обернулась и нагло так в речку сумку швырнула. И стоит руки в боки, ухмыляется. «Ты чего бросила?» — спрашиваю. «Ничего, — говорит. — А хочешь узнать, ныряй!» Я ей: «Пошли-ка со мной!» А она вырывается и: «Я честная! Сейчас кричать буду!» Тут и Катерина подбежала. Спрашивает: «Сумка где? Сумка?» Я пояснил, что в речку бросила. А девка: «Это он все врет! Не докажете!» «А чего же убегала?» — спрашивает Катерина. «А бугая вашего испугалась: может, решил что сделать со мной», — говорит девица.

Комлев достал из потрфеля и положил перед Сушей чистый лист бумаги:

— Запишите дословно все, что сказали.

Тот принялся выводить каракули.

Следователь вышел из диспетчерской. Увидел женщину в телогрейке. Она горячо что-то излагала окружающим.

— Попрошу посторонних разойтись, — сказал старший лейтенант.

Женщины, недовольно перешептываясь, пошли к остановке.

— Как вас величать? — спросил владелицу телогрейки.

— Октябрина Макаровна, — с готовностью ответила та.

— И кто же вас научил отбросами речку загрязнять?

— Виноватая. Уж простите бабу. Но гражданская совесть мне велит высказаться. И я могу засвидетельствовать, что воровка на чужое позарилась. А без меня вы ничего не докажете. Сами слышали, как запирается. Имейте в виду, я член партии со стажем. Вот пенсию получаю, а в трудовом строю остаюсь. Я завсегда за наше родное правительство. За то, чтоб порядок был.

— Так что же вы видели?

— Да как что? Высыпаю, значит, и вижу — девка вбегает на мостик, а за ней парень. Он ее за грудки, а она рукой вот так, вот так, — взмахнула ладонью, чуть не сбив фуражку со старшего лейтенанта. — Что-то тут у них и упало в воду. Буль, и негу.

— Так вы что, не разглядели, что это было?

— Какое там, зрение у меня неважное. Я капельки питательные капаю в глаза. Так, что-то булькнуло, круги пошли.

Комлев облокотился о брус крылечка. Октябрина Макаровна астматически дышала рядом:

— Мне подписаться? Где?

— Да, да. Только я сейчас изложу.

Быстро записал, и женщина, близоруко щурясь, неуклюже давя ручку, вывела свою фамилию.

— И на суд меня пригласят? — спросила.

— Обязательно! Как же без вас, — ответил Комлев.

Вернулся в диспетчерскую, взял у Суши объяснение, прочитал, кивнул головой.

— Я свободен? — спросил тот.

— Да, можете идти, — открыл дверь в соседнюю комнату. — Ну, Мария Никитична, как там наша подопечная? Ничего с собой…

— Не дождетесь такого! — выпалила девица.

— Я пошла, — встала диспетчерша. — Вы уж ее тут не особо стращайте.

— Нет, нет, подождите, пожалуйста. Она ж малолетняя. Посидите немного с нами.

— Это я малолетняя! — замотала головой девица.

— Ладно, будем считать, что взрослая! Документы какие у вас? — спросил Комлев.

— Нет. У меня их украли. В трамвае. Полгода назад.

— Ясно. А как же твоя фамилия?

— Да никак.

— Ты тут не крути. Отвечай, раз взрослая.

— Милославская Агриппина Сигизмундовна.

Комлев прокашлялся:

— А где же проживает эта Агриппина Сигизмундовна?

— В пригороде Чикаго.