Майкл Муркок - Средство от рака

— А он знает, что это твоя лодка?

— Не думаю. Она зарегистрирована на имя Бисли.

— Странное совпадение.

— Что в этом странного?

В этот момент вертолеты обнаружили ракетную установку и, хотя и были оснащены великолепными ракетами «Норм СС-11» класса «воздух-земля», все же начали уходить в вираже.

— Velocidad maxima [14] Максимальная скорость (исп.) . , кажется… — пробормотал Джерри.

— Что?

— Сторожевой корабль. Пора двигаться.

— Боже…

Вертолеты растаяли за горизонтом.

— Они идут на Лондон, — сказал Карен. — Думаю, мы выбрались как раз вовремя.

— Может быть, ты и права.

— А ты думаешь, я ошибаюсь?

— Ну, они несли не весь свой арсенал ракет, однако держались в воздухе довольно тяжело, как ты считаешь? — Он отпустил кнопку, и его собственная пусковая установка исчезла в чреве лодки.

Джерри взял управление на себя, когда они свернули в приток Урзель и медленно двинулись по нему под навесом высокой пахучей травы. Был уже вечер, солнце опустилось, но немного света все еще пробивалось к ним.

С того момента, как вертолеты исчезли, Карен фон Крупп ушла в себя и стояла рядом с Джерри в кабине, вторя произведению Ивса. Какая-то мысль занимала ее. Наконец, когда они добрались до деревянного причала, она сказала:

— Не думаешь ли ты, что в этом кроется секрет наших отношений?

— Конечно, нет, — он сжал ее руку и направил лодку к причалу. — Просто оно — ключ к будущему. А может, даже и не оно. Не беспокойся об этом.

Надув губы, она схватила швартов и, прыгнув на причал, намотала его на сосновый капстан, пока Джерри, выключив двигатель, подводил судно к причалу.

— Давай выгружать наших «морячков» на берег, — достав вибропистолет, он ногой открыл кормовой люк. — Все в порядке, друзья, выходите. Не спеша.

Подслеповато щурясь на остатки солнечного света и спотыкаясь, пациенты преобразования поднялись на палубу и строем пошли по сходне, которую Карен фон Крупп подняла для них.

Все вместе они направились по причалу к кукурузному полю.

— Ты когда-нибудь задумывался о моральной стороне того, чем занимаешься? — спросила она. — Эти создания ничего не спрашивали?..

— Они молились. Мы слышали. Мы просто служим людям, Карен.

— Бисли говорит…

— Да, и он тоже. Я знаю: Бисли известно, что для них хорошо. Я просто делаю то, чего они ждут от меня. Вот так. И я на этот счет совершенно спокоен.

Они шагали по узкой тропе через кукурузу. Из-под ног у них выбежал кролик, в небо вспорхнула куропатка. Вдалеке показалась крыша большого дома — Центра преобразования Саннидейла. Из труб приветственно поднимался дым.

— Осталось немного, — сообщил Джерри пациентам преобразования, которые тяжелой поступью шли, уставившись в землю.

— Ты никогда не спрашивал…

— А о чем спрашивать?

— Я…

— Я делаю то, чего от меня ждут.

— Это же, как проституция.

— Это во многом похоже на проституцию, да?

— И ты ничего плохого не видишь?..

— Клиент всегда прав.

— И у тебя не возникает, — ее передернуло, — никаких этических возражений?

— Я даю людям то, чего они хотят, если ты об этом.

— У тебя нет никакого представления о миссии! Ах! Хорошо, что хотя бы у Бисли оно есть, — она хрипло рассмеялась. — Ха!

— Я-то думал, оно то же самое, что и у меня.

— Nein! Другое. Он знает, что людям нужно чувство уверенности.

— Конечно. Ты не чувствуешь?.. Кажется, что-то горит?

— Да. Чувствую.

Горел Саннидейл. Персонал стоял вокруг Центра преобразования, беспомощно уставясь на огонь. Зажигательные ракеты сделали свое дело.

— А что с пациентами? — спросил Джерри у матроны.

— Все ушли, доктор Фислей. Их увели. Месяц работы! Ох!..

— Успокойтесь, женщина, — проговорил Джерри с грубоватой лаской. — Это был «Западный ураган»?

— Точно, доктор. Восемь, марки «десять». У нас не было никакой возможности организовать оборону. Мы направили лазер на Лондон. Мастер Коутрубуссис в пути; он сказал — попробует привезти вас с собой.

— Я иду впереди. Лазер еще работает?

— Не-е.

— Тогда вам лучше побыстрее отправиться в Сохо, Джанет. Передайте там, что вертолеты, когда их видели в последний раз, направлялись в Лондон.

— Хорошо, доктор. — Матрона побежала к единственному оставшемуся целым ангару.

Вскоре небольшой турбовинтовой вертолет ОН-6А, взвыв, поднялся вверх, когда пилот спешно натянула американскую униформу, чтобы соответствовать маркировке машины. Она летела над полями цветов.

Солнце село, огонь утих.

— Считаю, что повреждения не самые худшие, — сказал Племми — один из мужчин-сиделок, тщетно пытаясь парализованной рукой прогладить почерневшие пятна на спецовке. — Все восточное крыло в порядке.

— У них были большие базуки и начинка, — сообщил мистер Фоулс, шеф трансплантации. Мистер Фоулс — высокий бледный мужчина с нездоровыми руками, нежная натура. — У нас не было ни единого шанса; мы оказались окружены, помечены вот таким образом, — он указал на пятно зеленой краски на лбу, — и согнаны в сад. Потом они забрали пациентов.

— А их руководитель?.. — Джерри поднял руку и коснулся пальцем носа.

— Одет по-церковному. Он утащил пирог, который матрона приготовила ко дню рождения бывшего председателя Совета искусств, — бедный малый и так потерял в весе!

— Ну, думаю, это был пирог! — сказал Джерри. — Однако я посмотрю: может, и смогу вернуть пациентов. Плохо дело-то. Ну, и состояньице должно быть у них!

— Говоря без преувеличений, сэр, — мистер Фоулс обхватил себя под мышками, — маленькие, робкие создания на этом-то этапе, знаете ли. Не понимаю! Даже не мог бы назвать вам их имен. Даже половины из них.

— Этот груз вам лучше направить в восточное крыло. — Джерри указал на новую группу. Большинство из доставленных уселись на землю и уставились на дымящийся остов центра.

— Если понадоблюсь, я буду наверху, на своем месте. Пошли, Карен.

Он повел ее по лужайкам к своему маленькому Голландскому особняку и остановился под занавешенным брезентом порталом.

— Откройся, и это — все!

Дверь распахнулась.

Они шагнули внутрь.

— Waar is de nooduitgang? [15] Где экстренный выход? (голл.) . — спросила Карен с отсутствующим видом, когда дверь закрылась позади нее.

Джерри включил свет.

— Ты становишься очень напряженной, — проговорил он.

— Ik hank det wel… [16] Я это хорошо знаю (голл.) .

— Печально.

— Ja, das i seben schade.. [17] Да, и очень жаль (нем.) .

Они пошли вдоль стены, отделанной темным деревом, сверкавшим полировкой. Чистенький старичок обогнул угол и поковылял к ним.

— Ах, сэр! Ах, сэр!

— Что у нас из еды, де Фоссенберг?