Александр Косарев - Смотрящие вниз

В дверь робко постучали.

– Войдите, – крикнул Чесноков, поднимая взгляд от бумаг, – кто там ещё?

Дверь осторожно распахнулась, и его взору предстал пожилой гражданин, в линялых плохо выглаженных брюках и едва ли не расползающейся на плечах рубашке.

– Что вам, любезнейший? – довольно нелюбезно спросил его капитан. Вы к кому?

– Да вот, – близоруко поднёс тот к глазам смятую бумажку, – меня вызвали к товарищу Чеснокову Юрию Николаевичу. Следователю, – добавил старик, – кабинет номер 18.

– Я Чесноков, – устало поднялся капитан, – проходите, присаживайтесь. Вы кстати ко мне по какому вопросу вызваны?

– Меня зовут Артур Михайлович, – звонко хрустя суставами, уселся перед ним посетитель. А меня направил к вам Витюха, внук моей кузины по материнской линии. И вот я здесь. Так что вы хотели у меня узнать?

– Я? У вас? – искренне удивился капитан. Да я и понятия не имею о том, что… Стоп, стоп, – осёкся он, – а вы, случайно, в старинных монетах не разбираетесь?

– Немного, – засмущался старик, – как любитель только, не более того. Ведь сами знаете, при коммунистах не приветствовалось собирательство драгметаллов.

– Ничего страшного, – подхватился с места капитан, – у нас-то вообще никакого опыта в этом вопросе нет. Тут вот какая заковыка! У нас нежданно-негаданно появилось несколько образцов, или говоря на нашем жаргоне вещдоков по крайне запутанному делу. Мы очень заинтересованы в хотя бы, примерной датировке небольшой коллекции монет, попавшей в наши руки, – решил не раскрывать всех карт следователь. Взгляните на них, если вам не трудно.

– Отнюдь, – решительно подвинулся к столу Артур Михайлович.

Чесноков отпер сейф и высыпал перед посетителем на столешницу содержимое одного из найденных в Мерседесе мешочков.

– Лупу вам, не дать ли? – осведомился он у оторопело замершего старика.

– Хух, – возбуждённо воскликнул тот, никак не реагируя на его слова, – богатство-то какое! А лупу, – на секунду оторвался он от созерцания сверкающей кучки, – нет, спасибо, у меня своя имеется.

Он запустил руку в карман брюк и действительно вытащил оттуда небольшую лупу в бронзовой оправе. Подхватив ближайшую к себе монетку, он поднёс её к глазам. Осмотрев её, он торопливо отложил её в сторону и взял вторую, затем третью. Пересмотрев порядка пятидесяти монет, нумизмат медленно отложил лупу, и пристально уставился на следователя.

– А это, должен сразу вам сказать, никакая и не коллекция! – уверенно заявил он. Монеты, я вижу, тут всего пяти видов. Из них два встречаются только единичными образцами. Нет, скорее всего, это просто собрание из банковского хранилища, либо частного собрания какого-нибудь богатея. Теперь о датировках, – продолжил старик. Судя по тому, что в данной кучке нет ни одной монеты выпущенной после 1607-го года, – следует предположить, что сей мешочек был упрятан примерно в то же время.

– На мешочек не смотрите, он вполне себе современный, – смутился капитан, – и к монетам отношения практически не имеет.

– Да, да, – живо отозвался нумизмат, – это понятно! Жаль, – добавил он, – с точки зрения коллекционера вся ваша добыча малоинтересна, хотя стоимость её…, ух какая!

– А, кстати, вы не могли бы хотя бы примерно оценить стоимость этого добра? – подхватил его мысль Чесноков, обводя рассортированные по разновеликим стопочкам монеты.

– Боюсь ошибиться, – неуверенно пробормотал Артур Михайлович. – Вот если только вы дадите мне на время счётную машинку и листик бумаги.

– Конечно, конечно, – обрадовался капитан, поспешно вынимая из стола несколько листов бумаги и калькулятор.

Старик, что-то бормоча себе под нос, принялся за расчёты.

– Ну и что мне дала датировка этого собрания монет? – думал Чесноков, наблюдая за тем, как его собеседник скрупулёзно пересчитывает старинные деньги. Только то, что они были спрятаны от людских глаз в легендарное Смутное время. Но ведь вопрос состоит не в том, когда они спрятаны, а кем и когда найдены!

– Вот, – оторвался от своих подсчётов Артур Михайлович, – кажется, закончил. Само собой, точности от меня особой ждать не приходится. Курсы пересчёта валют, колебания на рынке золота, и вообще…

– Хотя бы примерно, – прервал его следователь, – я ведь к вам не в претензии!

– Кх-м, – откашлялся старик, – если я не очень напортачил, то стоимость всего этого, кх-м, разновеликого собрания, лишь немного не дотягивает до шестидесяти тысяч долларов.

– О-о-о, – невольно отозвался Чесноков, – не хило, однако!

– Но вы учтите, – поднял палец Артур Михайлович, – что я объявляю цену в нумизматическом исчислении. Стоимость самого металла, из которого изготовлены монеты, значительно ниже. Раза в два, два с половиной. Будем условно считать, что ежели всё это переплавить, то слитки вряд-ли уйдут дороже двадцати пяти тысяч. Хотя для меня, например хе-хе, в моём теперешнем положении, даже сотая доля этих денег была бы крайне желанна. Но это я так, – поспешил извиниться он, – заметив внезапно изменившееся выражение на лице у следователя, – к слову.

– Да, да, – понимающе закивал тот, – я тоже смотрю на эти железки только как на дополнение к делу. Ведь вы понимаете, что через нас проходят и не такие ценности. Но, однако, мне не хочется, чтобы ваша помощь осталась безвозмездной.

Глаза старика непроизвольно метнулись в сторону самой маленькой стопочки состоящей всего из двух невзрачных, сильно потемневших от времени, серебряных монеток.

– Вот если бы хоть одну из вот этих Хорезмских таньга, – заискивающе попросил он, – расплываясь в угодливой улыбке. А для сохранения общего веса я готов завтра же предоставить вам девятиграммовый серебряный полтинник двадцать девятого года.

– Вот за эти копейки? – поднял брови капитан. – Сделайте милость, берите обе. Веса в них всё равно никакого. А полтинник оставьте себе, так сказать на память о нашей встрече.

Следующий день ознаменовался ещё одним событием. Из Москвы на двух автобусах приехала целая делегация высоких чинов, которые почти до обеда с неподдельным интересом перебирали и рассматривали трофеи, извлечённые из «Мерседеса». Когда же каждая монетка была многократно перетёрта в начальственных пальцах, на доклад в кабинет начальника Можайского РУВД был вызван и Чесноков. Выслушав его не очень пространный доклад, самый старший из них, с генеральскими звёздами на погонах, спросил его: – Юрий Николаевич, как вы считаете, следует ли нам прислать дополнительные силы для скорейшего расследования порученного вам дела?

Чесноков поморщился.

– Собственно само дело о наезде на местного почтальона, по моему мнению, перспектив практически не имеет. Сам он уже поправляется и через пару дней выйдет из больницы. Утраченный вследствие аварии велосипед он согласился компенсировать найденными в «Мерседесе» инструментами. Я считаю, что это вполне допустимо, ибо все пассажиры совершившей наезд машины погибли, и предъявлять претензии ему абсолютно не к кому. Сами же остатки кузова находятся на специализированной стоянке на тот случай, если вдруг объявятся претенденты на них.