Иван Будист - Invider. Печати 3 и 4

Но не свой. Чужой. Я прекрасно осознавал себя, полностью контролировал свои действия, но не мог воздействовать на вселенную. Я видел пустыню и бензоколонку с кафе. Сзади я почувствовал чьё-то присутствие. Я повернулся. Там стояла женщина лет сорока, худая, одетая в больничную пижаму. Но от неё шла такая мощь, что я испугался… Впрочем, испугался я даже не этого, а рамки вокруг женщины… Вообще, среди нашего брата есть определённые правила поведения. Например, многие боятся смотреть в зеркала.

– Почему? – спросила Полина. Её страх понемногу отступал.

– Мозг, находясь в состоянии оса, подчиняется твоим желаниям. Но он не знает, что отображать в зеркале, ведь ты же напрямую не указываешь ему, что там должно быть твоё отражение. Ты, вроде как даёшь ссылку, некий выбор, точно не определяя предметы отражения. Вот он и рисует что-то, отдалённо напоминающее контур человека. Но часто можно увидеть там чёрти что, например, так называемый, лик смерти.

– А что это?

– Да у всех по-разному. Какие-то жуткие образы, это действительно страшно. Мозг пугается, а ты уже подчиняешься своему мозгу. Но не это самое страшное, что можно увидеть в зеркале. Есть кое-что ещё, о чём ходят жуткие легенды. Самое страшное – это увидеть в зеркале бездну. Помнишь, как у Ницше-то было?

– Не очень… А как это – бездну?

– Вместо размытых очертаний себя, погруженец в зеркале не видит ничего. То есть, вообще ничего. Абсолютная тьма несуществующего ничто. И оно поглощает. Человек чувствует, как нечто начинает высасывать его разум, одновременно накатывает волна сильнейшего неконтролируемого ужаса, становится физически больно. В этот момент мозг разрушается, а погруженец просыпается, если просыпается вообще, уже без извилин. Говорят, бездну видят раз на тысячу или даже на десять тысяч погружений. Некоторые не верят. Но я знаю, что в шестом году один из новосибирской тусовки бездну словил… Хоронили через полгода – полное разрушение нервной системы.

– Какая жуть. Может, тогда не стоит этим вообще заниматься?

– Ну, что ты, девочка, – засмеялся Тимьян. – Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. И потом… Просто следуй простым правилам. И всё будет в порядке.

– А как вы определили, что это была именно бездна? Ну, у того несчастного? И откуда вы вообще знаете о ней, если все, кто видел бездну сходят с ума?

– Были случаи, когда погруженцы вырывались. Чисто случайно их будили в момент всасывания. Им повезло. Некоторые, правда, успели слегка тронуться умом, но всё же более-менее связно рассказали о своих ощущениях. Так сей феномен и был определён. Дальше была статистика, сопоставление фактов, анализ, разборы случаев смерти в осознанных снах… В течение всего прошлого века изучалось. Таким образом, опытным путём и установили, что есть бездна и что она коварно поджидает неопытных погруженцев. Лично я смотрелся в зеркало всего один раз, думал, что это необходимо, ну, как пройти крещение огнём, что ли… Ничего не увидел, кроме какого-то нелепого розового пятна, – Тимьян засмеялся. – Но больше не тянет. Однако в этот четверг я стоял определённо перед зеркалом, в котором видел ту самую женщину. И она начала говорить. Она рассказала мне о тебе, что это – твой сон, что я сейчас тебя увижу, чтобы запомнить. И что в скором будущем я должен буду встретить тебя в реальной жизни. И должен буду тебе кое-что передать…

– И что же это такое? – нахмурилась Полина.

– А ты вспомни.

Полина принялась вспоминать свои сны, но ей, как назло, ничего толком не вспоминалось.

– Не, Тимьян, не помню. У меня, вообще, плохая память на сны. Вот, хоть убей.

Тимьян улыбнулся:

– А гигантские пассатижи помнишь?

Полина с секунду молчала, а потом вскрикнула:

– Точно! Автозаправка! И кафе! И кролик там ещё был!

– Всё верно. А меня вспомнила?

Полина вспомнила. Фигура человека в тёмном плаще с вырывающимися из-под капюшона белыми прядями, глядящая то на неё, Полину, то – на растопыренную ладонь своей руки. Ей уже не надо было напрягать память: сон вырвался из небытия, предстал перед ней во всех своих деталях.

– Я помню, ты тогда произнёс: «Экзалтум…»

– Именно так, – резюмировал Тимьян. – Я произнёс именно это слово.

Наступило молчание. Полина с интересом ждала продолжения разговора, но «эльф» не спешил.

Морфиус же принялся возиться с кружкой и кипятком, который незаметно подогрел в перепачканном сажей металлическом чайничке.

– Полина, – резко сказал Тимьян. – Та женщина назвала тебя героем. Она сказала, что ты окажешься на этом месте в ближайшие дни, и велела мне отдать экзалтум тебе. И ещё сказала, что только он сможет дать тебе шанс на спасение. Поверь, я не знаю, что именно с тобой стряслось, но те, кто подобно мне испытывал контакты такого рода, в пояснениях не нуждаются. Я отдам тебе экзалтум, но сперва ты должна пройти инициацию. Иначе он попросту убьёт тебя. Это необходимо.

– Конечно, – горько усмехнулась Полина. – Я давно уже делаю то, что необходимо. И что это за инициация такая? Надеюсь…

– Нет, нет, ничего страшного. Всё, что ты должна сделать – это выпить нашего отвара. Поверь, он безобидный, просто, немножко стимулирует психическую активность. Ты как бы заснёшь, но это будет не совсем сон. Скажем так: путешествие в некоторые уголки собственного подсознания.

– Ясно. Наркоту какую-то хотите…

– Да не наркота, – быстро перебил её Тимьян. – Лёгкий стимулятор на основе местной растительности.

Видя, что Полина колеблется, Тимьян заговорил ещё энергичнее:

– Полина, клянусь тебе, пока будешь в трансе, никто тебя пальцем не тронет. Последствий никаких. Просто забавное путешествие. Понимаешь?

– Понимаю…

– Мы будем рядом, аскорбинка у нас есть, она мигом снимает эффект, если что. Да и трезвяк-трава наготове, уж ей-то мы и не в таких случаях… э… вытаскивали. Но я уверен, всё будет нормально.

Подошёл Морфиус, держа в руках горячую кружку. В ней плескалась тёмная коричневая жидкость. Он протянул её девушке. Полина смотрела на неё, никак не решаясь принять.

– Хорошо, – наконец сказал она. – Я выпью эту гадость. Сколько будет длиться приход?

– Да не приход! Ну что у тебя за терминология, – Тимьян хотел казаться спокойным и беспечным. – Это стимулятор. Всё, что ты увидишь, ты таишь в себе. А этот отвар лишь позволяет раскрыть эти тайны в вымышленных образах.

Он взял кружку, понюхал содержимое. Посмотрел на Морфиуса, хотел что-то ему сказать, но махнул рукой:

– Полина, решайся. Это неизбежно, если хочешь использовать экзалтум. А ты должна его использовать, и не мне это решать…

Полина смотрела на кружку. Должна… Опять ей навязывают чужую волю. Она находится в лесу в компании двух малоизвестных типов с эзотерическими наклонностями. Со знаком третьей печати на лбу у одного из них. Её близкий друг храпит в палатке под действием снотворного. И сейчас ей нужно выпить какую-то дрянь. А потом использовать ещё и какой-то экзалтум. Но, с другой стороны, как объяснить тот сон? Ведь Тимьян всё рассказал верно. Но что за женщина беседовала с ним? О, боже!