Иван Паластров - Дорога жизни

Гусь крупная птица, до нескольких килограмм чистого мяса, мясо вкусное, особенно тушеное в гусятнице в русской печи с картошкой. Гусей разводят разных пород и из них готовят разные блюда. Сейчас мало кто разводит гусей, не стало сел, наверное гуси тоже уйдут в историю как и весь остальной животный мир села.

Беднеет Россия несмотря на то, что почти во всех семьях есть автомобиль и компьютер, но это не показатель хорошей жизни в стране, вовсе нет…

На самом высоком месте села, рядом с церковью, была пожарка. Так мы называли пожарную часть. Пожарка была построена еще задолго до революции, место было выбрано не случайно, оно было в самом центре села на макушке холма. Помещение пожарной было кирпичным, в нем была сложена печка, и в углу стояли нары. Вплотную к помещению стояла высокая каланча и навес, под которым стояли на повозках бочка с водой и насосная помпа. Бочка была деревянной и большой, помпа же была из какого-то цветного металла и была всегда начищена до блеска и горела как самовар. На каланчу вела крутая лестница на смотровую площадку. Сзади пожарной была конюшня с парой сытых лошадей: одна для бочки, вторая для помпы. Пожары в селе случались редко, но случались и как правило летом. Тогда пожарные быстро запрягали лошадей и с колокольным звоном мчались на пожар. На каланче был свой большой колокол, в него тоже звонили, чтобы предупредить народ о пожаре. Нам, мальчишкам, нравилось приходить в пожарную зимой – там всегда было натоплено и нам иногда разрешали залезть на каланчу. Мы с восторгом смотрели сверху на село, это было так здорово! Сидели на нарах и играли в подкидного дурака или еще в какую-то игру. Летом же у пожарной, на лавочке всегда сидели мужики или старики, не занятые на работе. Все это продолжалось до тех пор, пока в колхозе не появилась пожарная машина. В пожарной не стало необходимости и ее закрыли, также повесили замок на вход каланчи. Нам, конечно, было жаль этого.

Через много лет я приехал в село и не увидел каланчи, не увидел пожарной, все снесли и на ее месте построили правление колхоза. Но оно простояло недолго, при падении Союза развалились колхозы, так же и развалилось правление колхоза. Церковь стоит, а пожарной каланчи нет, что-то потерялось, что-то стало не так. Время бежит, все уходит в историю, так же ушла и наша пожарка, а какой красивый вид был сверху…

Поскотина, это такое место в селе, где пасут домашний скот и находится она вокруг села, поросшая березовым лесом. За поскотиной находятся поля, которые были отгорожены от поскотины изгородью из жердей. Березовый лес в поскотине почему-то всегда невысокий и какой-то корявый, не то что в государственном лесу: там березы высокие, стволы гладкие и белые, прямо как невесты. Но тем не менее и такой лес тоже красивый, потому что березы в поскотине кудрявые. В нем всегда есть грузди и земляника. Но есть в поскотине такие березы, каких нет в государственном лесу, это березы-великаны. Я не знаю сколько лет таким березам, но они необхватной толщины и очень высокие. Кора внизу у них толстая, корявая и темная. Ветви толстые и раскидистые, тонкие ветви на концах, длинные и свисают на несколько метров как у плакучей ивы.. Это березы патриархи березового леса, наверно это семенники.

Мы, детвора, любили лазить на такие березы и играть на них в пятнашки. Это было так увлекательно и так отрабатывалась ловкость, как у акробатов. Такие березы росли далеко друг от друга, но были не редкостью. Если такое дерево попадало в делянке, то свалить его было не так просто. Не хватало пилы, но дров из нее получалось много и были эти дрова самыми жаркими. Расколоть такую чурку, тоже нелегко: только колуном и со стальными клиньями.

Село стояло по берегам реки, на нашей стороне была поскотина и довольно большая по площади, а вот другой стороне с поскотиной не повезло, у них ее не было. Поля начинались сразу за селом, и лес был только колками. Лес тоже был, но далеко, и коров гоняли пасти по специально оставленным прогонам между посевами.

Вот такая была у нас поскотина и такие огромные березы-патриархи. Я всегда восхищаюсь таким лесом, с белоствольными березами, всегда чистым и веселым. В таком лесу душа просто поет…

Когда-то в округе села не было соснового леса. Кругом был березовый лес, попадались и осиновые деревья. Березовый лес вырубали на дрова и отправляли на изготовление фанеры. Вместо берез на вырубках сажали сосны. Пропахивали плугом борозды и мы, школьники, ходили сажать эти малюсенькие сосеночки. Прошли годы и сосеночки выросли в сосновый бор. Конечно, сосновый бор это не березовый лес, но тоже не менее хороший. В березовый лес заходишь как в светлую горницу, где всегда уютно, красиво и отдыхаешь душой. Сосновый бор это как хороший дом, в нем всегда тепло и сухо. Бор всегда шумит, даже тогда, когда нет ветра. В бору любят расти грибы и ягоды, особенно грузди, без которых не возвращаешься домой. Зимой бор тоже красив, так как сильно выделяется своей зеленью хвои, на белом фоне снега. Зимой в бору кормится много зимних птиц, а по весне боровой дичи. Вот так, к нашим березнякам, прибавился еще и сосновый бор, посаженный нашими, когда-то детскими руками.

Вокруг церкви был построен каменный забор, невысокий такой, с кельями по углам. Вдоль одной, внутренней стороны забора были посажены тополя. Когда их посадили, никто не помнил, даже старики. Тополя были высокими, толстыми и ветвистыми. Каждую весну, когда уже появлялись листочки, мы, пацаны, залезали на тополя и отрезали тонкую, гладкую веточку. Кожица веточки легко снималась трубочкой, и мы делали из них свистки. Но это было давно, в пятидесятые годы.

В настоящее время, так же стоит церковь и каменная ограда, только уже сильно осыпалась и обветшала. Стоят те же тополя вдоль этой ограды, только они стали еще старше и на их стволах выросли какие-то наросты. Тополя так же постарели, как стареют люди, они прожили долгую жизнь и много чего видели. Они стоят и тихо шелестят листвой, как будто рассказывают людям о своей жизни. Кто знает, сколько еще осталось жизни у этих тополей, может столько, сколько будет стоять церковь, которая тоже разрушается…

Весной, как только сойдет снег, мы делали скворечники. Были и старые, уже обжитые. Но все равно нужно было обновлять жилье для скворцов, потому что некоторые уже протекали и рассыхались. Скворец птица привередливая и в каком попало жилье жить не будет. Доски брали строганные только снаружи, внутри гладкие, скворец не любит, и крыша тоже должна быть деревянной, чтобы дождь не стучал. Делали и дуплянки, но это редко и трудоемко. Старые скворечники любят воробьи и стараются занять их вперед скворцов, но это только до прилета хозяев. Скворцы не церемонятся с квартирантами и быстро их выдворяют вместе с гнездом. Облюбовав квартиру, скворец облагораживает ее, сделав там гнездо и начинает завлекать самочку. Уж что он в это время не выделывает! Известно, что скворец отличный имитатор: может передразнить любую пичугу. Усевшись на ветку, прибитую к скворечнику, он начинает петь и приплясывать при этом еще помогает крылышками. Это смотреть так интересно и увлекательно, что забываешь обо всем, слушая этот концерт. Скворец птаха красивая, интересная и полезная.