Игорь Голубятников - По банановым республикам без охраны. Роман-путеводитель

Конечно! Бодренько так отвечает мой потенциальный перевозчик. Всего лишь за сто долларов (а это, между прочим, месячный заработок многих жителей в этих краях). Понятно, что мужик смотрит на меня, голубоглазого, примерно так же, как смотрел гид двумя часами ранее. Но я, прикидывая про себя другие пути достижения цели и их стоимость, вначале выражаю сомнение по поводу соответствия обозначенной суммы предоставляемой услуге, а потом как бы нехотя соглашаюсь. Однако на предложение дать аванс отвечаю решительным отказом. Гид пытается меня убедить, что здесь нет подвоха, что новый шофер чуть ли не приходится дальним родственником самой матери Терезе, но я тверд и непреклонен. А под конец еще и заявляю, что или отдам ему деньги по прибытию на место, либо отдам их за другой транспорт, который доставит меня до пункта назначения. Тем более, что мне столица Белиза сто лет не нужна. Она слишком далеко от моря. Последний аргумент имеет действие, мы бьем по рукам, договорившись, что Мигель (так зовут моего нового личного шофера) отвезет меня сейчас в отель, а завтра утром заедет за мной. Прощаюсь с гидом, засовывая в нагрудный кармашек его рубахи бумажку с изображением отца-основателя Банка Нью-Йорка Александра Гамильтона. Может, он ожидал большего, новиду не подает. Молодец парень!

Проспав почти десять часов безо всяких машин времени и прочих подобных перемещений в пространстве, я бодро встаю, принимаю душ (кто знает, что ждет нас впереди?), плотненько завтракаю яичницей с жареной фасолью и беконом, прошу сделать мне в дорогу несколько сандвичей и выхожу на улицу. Мой шофер на видавшем виды пикапе «Ниссан» уже ждет меня с открытым капотом.

Все в порядке? Да, только уровень масла и тосола проверил. Ну, надо же! А я-то думал, что все местные оставляют сей элемент предрейсового осмотра на усмотрение заправщиков с ближайшей АЗС. По крайней мере, прекрасные амазонки уж на сто процентов так делают. Что ж, значит, Мигель все же заботится где-то как-то о своем железном коне, и у меня есть надежда благополучно добраться, по крайней мере, до Бельмопана. Поехали.

Всего лишь около 9 часов утра, а влажный стоячий воздух уже раскаляется до банного уровня. К несчастью, машина у Мигеля – самая, что ни на есть рабочая лошадка, такая же, как у Леопольдо, и кондиционер в ней японскими производителями просто-напросто не предусмотрен. Не по чину, стало быть. Но одно дело прохладные горы, и совсем другое – пропаренные равнины с прямоугольниками фермерских полей и остатками юкатанской сельвы. Так что, хоть окна в кабине открыты настежь, но я все равно ощущаю себя парным чешским кнедликом на суповой тарелке джунглей. А дорога, между прочим, далеко не везде заасфальтирована и пылит, пылииит, зараза!

Короче – страдаем помаленьку. Попадаются кое-какие деревеньки, похожие друг на друга, как вчерашние носухи в Тикале – такие же малоопрятные, но с высоко задранными хвостами в виде всенепременной рекламы «Кока-Колы» на любой обшарпанной лавчонке! Грязные детишки срываются из тени пыльных придорожных деревьев, где они целыми днями наблюдают со скуки за дорогой, бегут за машиной, что-то верещат нам вдогонку.

Может, как Киса и Ося на том кавказском перевале, орут «давай денги, денги давай»? Часа через полтора-два тряски по убогому «шоссе» подъезжаем к деревне с громким названием Ciudad Melchor de Mencos, что означает «Город Мельчор де Менкос».

Это вот и есть граница? Н-да, хорош городишко… Чем ближе к погранпункту, тем больше туристических лавок, предлагающих приобрести напоследок гватемальские сувениры. Они мне уже ни к чему, а вот глаз радуется чистоте и опрятности улочке исхода из страны. На границе практически никого нет, и Мигель сразу мог бы проехать в безымянное государство Белиз, как местный. Гватемальскую сторону прохожу свободно и я, только заполняю пару миграционных деклараций, да штамп убытия в паспорте ставят. На белизской стороне нас встречает могильного вида холмик с клумбой и выложенная белыми покрашенными камнями надпись «Со святыми упокой», тьфу, ты, пропасть – «Welcome to Belize»! Значит, страна все-таки не безымянная.

Мне, в отличие от Мигеля, нужно оформить визу стоимостью 50$, а до этого еще заполнить анкету. А в анкету вклеить фотографию. А фотография та за отдельную плату местному фотографу. Но я, как закаленный шоковой экономикой переходного периода, всегда имею при себе несколько своих физиономий на бумаге про запас, и деревенского фотографа постигает глубокое разочарование. Пока пограничник проверяет мои документы и пробивает мою бледную личность по компьютеру, я осматриваю комнатенку, служащую ему офисом и пропускным пунктом одновременно.

На стене висят несколько плакатов с фотороботами и реальными фото тех, кого все всегда ищут, но, почему-то, редко находят. Меня и моих близких, слава Богу, среди них нет. Что и подтверждает пограничный компьютер.

Наконец, все формальности соблюдены, офицер удовлетворен моим ответом на вопрос, надолго ли, и зачем, я еду к ним в их замечтательную страну (конечно, из-за барьерного кораллового рифа, дарагой!), и мы благополучно отбываем. Что интересно, дорога по ту сторону границы оказывается прекрасно заасфальтированной и даже имеет собственное имя —Western Highway. Ну, надо же, прям, Флорида какая-то апельсиновая! До Бельмопана остается километров сорок пять-пятьдесят, не больше, и по такой дороге мы пролетаем их пулей, тем более, что машин на шоссе – раз, два, и обчелся.

Достопримечательностей особых не наблюдаю: все та же сельва, а на расчищенных участках – посевы сахарного тростника и кое-где, кажется, юки, популярного у всех народов Центральной Америки корнеклубня. В вареном виде – что-то среднее между картофелем и репой, только волокна более продолговатые. А обжаренная – просто пальчики оближешь!

Когда показывается Бельмопан, или, вернее, когда я после поселка Роринг Крик вижу указатель, что прямо – это в центр города, а направо – это нужный мне Hummingbird Highway (Колибри Хайвэй), я сообщаю Мигелю, что дальше мне с ним не по пути. Он спрашивает (больше для приличия, разумеется!), а куда же мне, собаке бешеной, надо? Я отвечаю, что на побережье, в райское местечко, называемое Placencia. Естественно, он о таком знает только понаслышке. Его ареал узко-коммерческих нужд, это – сам Бельмопан, да еще пятнадцатитысячный Белиз-сити на берегу. Он сворачивает направо и, проехав пару сотен метров, высаживает меня возле супермаркета «88». Чтобы я не скучал, стало быть, а отошел немного от дорожных испытаний в кондиционированном воздухе. Расплатившись, расстаюсь. Adios, amigo! Освежив немного голову под крышей супера и промочив горло каким-то refresco (так здесь называют любой прохладительный напиток), выхожу опять я на дорогу ловить попутный транспорт на юг.