Дмитрий Быстролетов - Para Bellum [журнальный вариант]

Гай обрадовался:

— Здравствуйте! Что вы здесь делаете, господин Рубинштейн?

Старик медленно поднял голозу. Он был давно не брит. Лицо темное, из-под шля­пы торчат пряди седых волос.

— Он еще спрашивает... Что может де­лать еврей на желтой скамейке? Отдыхаю, господин Манинг! А вы гуляете?

— Искал вас. Мне подсказали в еврей­ской столовой около Лертербангофа...

— Что ж, эта скамья — теперь мой ад­рес. А зачем я вам? — Рубинштейн смот­рел на него не то чтобы с неприязнью, но без всякой радости.

Гай присел рядом, закурил сигарету и весело сказал:

— Мне сегодня приснился пророк Исаак. Он был чем-то недоволен. Ругался на все племя человеческое. А потом читал длин­ную проповедь. Я запомнил только послед­ние слова: «Грош цена тому еврею, у кото­рого нет своего торгового дела!».

— Не морочьте мне голову, — сердито отозвался Рубинштейн.

— Нет, серьезно. У меня к вам деловое предложение. Мне нужен компаньон.

Рубинштейн наконец изменил позу, сел прямо.

— Мой нос не украсит ничью фирму.

— Я собираюсь организовать кое-что, но не здесь, а в Амстердаме. Могли бы вы туда поехать?

Рубинштейн начинал верить, что с ним не шутят.

— Как все это будет выглядеть?

— О деталях после. Сейчас мне нужно знать в принципе — согласны вы или нет.

— Моя жена и сын сидят в лагере. Меня к ним не пускают. Я не могу им помочь.— Он словно рассуждал сам с собой. — Что еще может держать меня в этом прокля­том городе?

Гай промолчал.

— Но я смогу сюда вернуться? — спро­сил Рубинштейн.

— В этом я вам помогу.

— Но что я должен делать?

— Я же сказал: детали позже. Мы зай­мемся чистой коммерцией.

— Я вам скажу, господин Манинг: если на свете есть ариец, который лучше сотни евреев, так он-таки есть вы!.. — Он вздох­нул и добавил: — Только знаете, что я вам скажу? Никогда не говорите мне, кто вы и что вы. Вы платите жалованье, а я честно исполняю распоряжения. А кто и что — я не знаю...

Гай не мог не улыбнуться:

— А почему вы решили, что я собира­юсь вам говорить?

— Ну, тогда я спокоен.

Они условились, что встретятся вновь че­рез два дня в кафе «Уландэкк» в восемь часов вечера.

В парикмахерской Шнейдера Фриц изло­жил задачу. Они говорили целый час, и Гай услышал от него такие подробности, относящиеся к предстоящей операции, что у него все время вертелось на языке спро­сить: откуда все это известно? Но задавать подобные вопросы он не имел права, да, скорей всего, и не получил бы ответа.

Суть дела заключалась в следующем.

Гитлеровская разведка имеет немало ос­ведомителей во Франции. Пока они за свою иудину деятельность не получают сребре­ники, фашисты не могут зачислить их в свой постоянный актив, не могут держать их в руках и управлять ими. Чтобы превра­тить добровольных осведомителей в плат­ных агентов, их необходимо повязать день­гами.

У гестапо созрел такой план. В Голлан­дию будут нелегально переправлены день­ги, которые через посредство какой-нибудь фирмы поступят в банк, а банк переведет их во Францию малыми суммами по тем адресам, которые ему укажут. Предпочте­ние будет отдано еврейской фирме: такой камуфляж, кроме того, что он соблюдает главное условие — анонимность, дает к то­му же возможность при желании исполь­зовать эту финансовую операцию в прово­кационных цельх. Получатели на почте да­дут расписки в получении денег, и потом их можно шантажировать скандалом.

Гай должен добыть списки адресатов.

Так как, по всей вероятности, нацисты хотят провернуть дело в самом скором времени, следует поторопиться.

Рубинштейн учредит в Амстердаме по­средническую фирму. Курьера, который привезет из Германии деньги, надо подве­сти именно к этой фирме. Задача трудная, но осуществимая. Остальное предусмот­реть невозможно, все будет зазисеть от расторопности Гая. Прибегать к помощи Микаэла Манинга запрещается, и вообще появляться у него в баре Гай не имеет права...

День выезда курьера и его имя Гаю со­общат. Сам Гай должен будет действовать уже под именем графа ван Гойена, гол­ландца, живущего в Соединенных Штатах. Полезно сделать пробу для этой легенды и вжиться в новую оболочку.

И опять на лице у Гая явственно обозна­чился вопрос: ну откуда Фрицу могут быть известны такие вещи о курьере? Фриц, вид­но, легко прочел его, этот немой вопрос, но ничего не сказал, только улыбнулся...

Штурмбанфюрер Дитер Бюлов сидел в большом кресле под портретом Адольфа Гитлера в своем служебном кабинете в ми­нистерстве иностранных дел. В левой руке у него дымилась толстая сигара, в правой он держал служебную анкету красивого блондина в штатском, стоявшего перед Бюловым руки по швам.

— Штурмфюрер Клаус Лёльке явился в ваше распоряжение, штурмбанфюрер, — отрапортовал блондин.

— Вижу, — сухо бросил Бюлов и про­должал просматривать анкету. Прочитав до конца, он положил папку на стол, сделал несколько неглубоких затяжек и все так же сухо спросил: — Вы служили в фирме Герзона?

— Так точно!

— Ваш магазин находился в начале Курфюрстендамм? По левой стороне, под си­ней вывеской?

— Так точно!

Бюлов откашлялся.

— Вас временно откомандировали из группы охраны рейхсфюрера к нам, в ми­нистерство иностранных дел. Вам известно — почему?

— Никак нет!

— Потому что вы имели обширное зна­комство среди евреев, и даже говорите на их жаргоне... Это верно?

— Да.

— Гм... Садитесь, штурмфюрер, и слу­шайте внимательно. — Бюлов положил си­гару в пепельницу. — Вы из газет знаете, что учение нашего фюрера находит сочув­ствующих и последователей во многих стра­нах, даже во Франции. Из-за своих убеж­дений они подвергаются гонениям и терпят невзгоды. Мы обязаны их поддерживать материально. Я мог бы и не говорить вам всего этого, но мне надо, чтобы вы про­никлись важностью и благородством пред­стоящей вам задачи и выполняли ее созна­тельно.

— Я понимаю, штурмбанфюрер.

— Высшее руководство дает вам совер­шенно секретное поручение. Завтра вече­ром вы отправитесь в Амстердам. Надо подыскать фирму, которая могла бы, дей­ствуя от своего имени, через банк переве­сти деньги во Францию по указанным вами адресам. Избранная вами фирма должна быть свободна от подозрений в сочувствии нашей стране или идеям фюрера. Скажу больше: пусть это будет прямо враждебно настроенная фирма. Чем враждебнее, тем лучше. Вы поняли?

— Так точно!

— Вы работали в торговле, штурмфюрер, и понимаете, что главная техническая труд­ность заключается в передаче денег на­личными: в наше время денег в чемоданах никто не возит. Этот момент целиком бу­дет зависеть от вашей изобретательности и инициативы. Если чувствуете себя не го­товым, вам следует отказаться теперь же.