Сергей Короп - Русь. Битва князей

– Дарья! Воительница распрекрасная моя! Позволь обнять тебя по-отечески!

Он трижды расцеловал свою любимицу.

– Ох, не будь я женат, заслал бы сватов к тебе, Дарьюшка! – весело вещал князь.

– У тебя супруга красы невиданной, по всей земле не сыщешь. Пошто тебе я? Скучно со мной будет. Все мои занятия не у печи готовить, а с мечом упражняться, да стрелу метко запустить во вражину.

– Это да! Не хотелось бы мне иметь такого врага как ты, сразу считать себя мертвецом можно.

Дарья внимательно посмотрела на князя. Что-то уж больно разговорчив он. Неспроста это. Князь любезно взял ее под руку и повел вдоль частокола.

– Пойдем, Дарьюшка, прогуляемся вдвоем. Я тебе дар желаю поднести.

Они неторопливо двинулись подворьем. Князь после двух-трех незначительных фраз перешел на деловой тон. Он сделался серьезным, а голос его зазвучал строже обычного:

– Я благодарен тебе за то, что предотвратила губительный поход на Новгород. Моему народу не сладко живется сейчас, и собрать дань было бы для новгородцев смерти подобно.

– Рада служить тебе, князь.

– Придется еще послужить во имя Руси Великой. Готова ли ты исполнить волю Бога и мою?

– Готова. Приказывай!

– Несправедливо решение Владимира ставить на княжение брата моего Бориса. Как считаешь?

– Тебе видней, княже. В делах государственных не сильна я.

– Ну да, ну да. Пришла пора действовать, друг мой преданный. Убрать с дороги брата моего Бориса. Сумеешь?

– Да.

– Будет непросто подобраться к нему. Осторожен он и хитер, аки лис.

– Ничего не происходит без Воли Всевышнего. Ежели на то Воля Его – справлюсь.

– Сделаешь, проси чего пожелаешь. Ничего не пожалею для тебя, Дарья. Ни злата, ни серебра.

– Не за злато служу тебе, а за веру в тебя и за то, что народ свой ценишь и любишь. Но просьбу имею большую.

– Говори. Исполню, ежели по силам мне.

– По силам. Освободи Ивицу Святополкову. Ведь нет уж причины держать ее взаперти.

– Ивицу? А пошто так хлопочешь за нее? Она ведь не родня тебе.

– Как сказать. Матушка ее, Вирия, когда-то спасла меня от… вражины лютой. В долгу я пред нею. А Ивица – дочь ее единственная. Прикажи выпустить ее на волю, княже.

– Эх, Дарьюшка, не все так просто, как кажется. Не забывай, что супруг ее, Святополк, тоже виды имеет на Русь Киевскую. Чую сердцем быть войне кровопролитной.

– Но, княже!

– Погодь, давай сделаем так: по возвращении от Бориса, я придумаю как исполнить просьбу твою, лады?

– Добро, коли так. В таком случае позволь хотя бы увидеться с нею?

– А это еще зачем?

– Хочу вернуть давний подарок Вирии. Этот перстень по праву принадлежит Ивице, – Дарья показала Ярославу перстень с изумрудом.

– Это можно. Я накажу пустить тебя к пленнице.

– Благодарю, великий князь.

– О, вот и пришли! – хорошее настроение снова вернулось к князю.

Они подошли к конюшне. По знаку Ярослава конюший вывел за узду великолепного жеребца черного окраса.

– Это тебе, Дарьюшка. Нравится?

– Какое чудо! – Дарья искренне залюбовалась скакуном.

– Принимай дар княжий, воительница. Нарекаю тебя «Справедливой». Ты заслужила это имя!

– Такому дару цены нет. Только без надобности мне воронóй, потому как имею уже молодую кобылицу резвую.

– Одно другому не помеха, Дарьюшка. Отдай скакуна этого брату своему, Арлексу, или родителю, Мечиславу. Уверен, будут рады дару сему.

– Как пожелаешь, великий князь, – Дарья благодарно поклонилась. – Воистину, королевский подарок.

Разговаривая, не заметили, как неслышно подошел боярин Гадяч:

– Это да, – льстиво проговорил, – можно сказать: царский, не иначе. Где ж такого скакуна раздобыли? Неужто заморский?

Ярослав обернулся и слегка нахмурился. Не по нраву ему было, когда кто-то подкрадывался исподтишка.

– Заморский, заморский. Чего хотел-то? Подкрался тихо, словно кошка.

– Хе-хе-хе… Так ведь, ступаю завсегда одинаково, – угодливо осклабился боярин. – С весточкой пожаловал к тебе, княже.

– С хорошей аль худой?

– Это с какой стороны посмотреть.

– Ну, вещай, коль явился.

Гадяч бросил вопросительный взгляд на Дарью.

– Говори при ней! Ты знаешь, кто для меня Дарьюшка, – молвил князь.

– Ну да, ну да. Поутру лазутчики мои возвернулись. Допросил их как следует. Значится, братец твой, Бориска, вздумал на Киев обратным походом идти.

– Он же на печенегов пошел!? Чего вдруг решил оставить воевать их?

– Оттого, что другой братец твой, Мстислав, собирает тоже дружину. И вот-вот двинет на Киев.

– Вот как?

Ярослав задумался. Он сжал рукоять меча, закрепленного на поясе. На его щеках заиграли желваки. Видно было, что весть принесенная Афоней, оказалась для него не из приятных.

– Видать, пришел и мой черед собирать дружину.

– Думаю, что не сейчас, а малость погодя, княже.

– Это почему?

– Тут надо не силой, а хитростью действовать. Супротив Бориса и Мстислава мы не в силах противостоять. А ежели Глеб со Святославом удумают тоже походом выступить, то для нас смерти подобным станет поход.

– Вижу, удумал чего мудрёного? А?

– Таки да, княже. Долго размышлял и вот чего вышло. А давай-ка не будем мешать Борису и Мстиславу. Пущай повоюют меж собой. Побьют друг дружку, поубавят свои дружины, пока останется один из них. Туточки и мы подоспеем вовремя.

– На победителя? – на губах Ярослава мелькнула еле заметная усмешка.

– Верно, великий князь.

– А, что если Глеб со Святославом удумают ударить?

– И об этом подумал я нынче. Вот, Дарьюшка наша, горлица-воительница, она справится, как справилась с Солнышком Красным, кагановичем ясным.

Ярослав засмеялся и дружески похлопал боярина по спине:

– Ай да хитрец, Афоня! Ай да голова! Вот ведь как продумал все, чертяка!

– Так ведь рад стараться для тебя, великий князь. Ты, и только ты, сын Рогнедов, должен быть главою Руси Киевской!

– Мне бы тоже этого хотелось. Дарья!

– Слушаю, княже.

– Вот и повод явился подходящий, чтобы Бориска поверил тебе и подпустил. Передай ему, что желаю силой ратною подсобить, дабы Мстислава одолеть. Скажи, что верен я отцовскому завещанию: видеть Бориса князем Киевским!

– Дозволь от себя добавить, что три сотни готовишь для выступления?

– Дозволяю. И это… Ты береги себя, Дарьюшка, знаешь ведь как дорога мне. Не хотелось бы потерять друга верного.

– Не волнуйся, князь. Я – воительница, и к тому же, хорошая ведунья. Сделаю, что комар носа не подточит. Будь уверен!

– Знаю. Но молитву все одно прочту Богородице и Николаю Угоднику.

– Позволь откланяться, княже?

– Иди с Богом, душа моя.

– Мне перед отъездом хотелось бы с Ивицей увидеться.

– Нет ничего проще. Афоня, вели Жанко своему провести Дарью к княжне польской!