Гомер - Илиада

Сыну Пелея тогда сказал Одиссей хитроумный:

155 "Доблестен ты, Ахиллес, небожителям равный, однако

Не посылай к Илиону ахейцев на тощий желудок

Против троянцев сражаться. На очень немалое время

Сеча завяжется, раз уж взаимно сшибутся фаланги

Воинов, если исполнит их бог одинаковой силой.

160 Нет! Прикажи-ка ахейцам вблизи кораблей подкрепиться

Пищей, вином: ведь от них человеку и сила, и храбрость.

Кто бы смог из мужей, не поевши, сражаться с врагами

Целый день напролет, пока не закатится солнце?

Если бы даже он духом упорно стремился сражаться,

165 Все ж незаметно все члены его отягчит и захватит

Жажда и голод, и станут, лишь двинется, слабы колени.

Тот же, кто силы свои укрепил и вином, и едою

День напролет со врагами сражаться готов непрерывно.

Сердце отважно в груди у него, и усталости члены

170 Не ощущают. И бой он последним из всех покидает.

Так распусти же народ, Ахиллес, и вели им готовить

Пищу, подарки ж свои повелитель мужей Агамемнон

Пусть в середину собранья доставит, чтоб все там ахейцы

Их увидали глазами, а ты веселился бы сердцем.

175 Пусть он поднимется здесь на собранье и даст тебе клятву,

Что на постель не всходил с Брисеидой и с ней не сближался

Как установлен, владыка, закон для мужчин и для женщин.

Ты же дух свой в груди преклони, Ахиллес, к милосердью.

А Агамемнон тебя пусть почествует пиром обильным

180 В ставках, чтоб все ты имел, что тебе подобает по праву.

Ты, Атрид, и в глазах у других после этого станешь

Лишь справедливее. Нет для царя никакого позора,

Если он с мужем мирится, которого первый обидел".

Тотчас ответил ему повелитель мужей Агамемнон:

185 "Радуюсь я, Лаэртид, внимая речам твоим мудрым.

Все разобрал и о всем рассудил ты вполне справедливо.

Клятву дать я готов, и зовет меня к этому дух мой.

Ложно пред богом я клясться не буду. Прошу Ахиллеса:

Как бы он в бой ни спешил, пускай подождет здесь немного;

190 Все подождите и вы, остальные, покамест из ставки

К нам не прибудут дары, и клятв не заверим мы жертвой.

Дело я это тебе самому, Одиссей, поручаю.

В спутники юношей выбрав, знатнейших среди все ахейцев,

С ними дары, что вчера обещали мы дать Ахиллесу,

195 Сам принеси с корабля моего и жен приведи к нам.

Ты же, Талфибий, скорей по пространному стану ахейцев

Мне кабана разыщи, чтоб зарезать Зевесу и Солнцу".

Сыну Атрея в ответ сказал Ахиллес быстроногий:

"О многославный Атрид, повелитель мужей Агамемнон!

200 Можно об этом о всем позаботиться будет и позже,

После того как настанет в кровавом бою передышка,

И бушевать не такая уж ярость в груди моей будет.

В поле, пронзенные медью, лежат еще мужи, которых

Гектор смирил Приамид, как Зевс даровал ему славу, -

205 Вы же нас оба зовете обедать! Иначе б я сделал:

Я приказал бы ахейским сынам натощак, не поевши,

Прямо в битву итти, а потом, с закатившимся солнцем,

Ужин богатый сготовить, когда отомстим за позор наш.

Прежде того никакая еда и питье никакое

210 В глотку мою не пойдут, перед телом убитого друга!

В ставке он у меня посредине, истерзанный медью,

К двери ногами лежит распростертый; его окружая,

Плачут товарищи. Нет! У меня в помышленьях не пища,

А лишь убийство да кровь, и врагов умирающих стоны!"

215 Сыну Пелея в ответ сказал Одиссей хитроумный:

"Сын благородный Пелея, храбрейший меж всеми ахеец!

Много меня ты храбрее и много меня превосходишь

В битве копьем; но, с другой стороны, я тебя превзошел бы

Мыслью намного: я раньше родился и опытен больше.

220 Сердце терпеньем наполни и выслушай все, что скажу я.

Скоро сердца у людей пресыщаются битвой кровавой,

Если стеблей большинство уж разбросано медью по пашне,

Сбор же становится скудным, как только весы наклоняет

Зевс-Эгиох, войн неизменный вершитель.

225 Нет, не желудком должны сокрушаться о мертвых ахейцы:

Слишком много мужей ежедневно, одни за другими,

Гибнут. Ну, кто и когда бы успел отдохнуть от печали?

Должно земле предавать испустившего дух человека,

Твердость в душе сохраняя, поплакавши день над умершим.

230 Те же, которые живы от гибельных битв остаются,

Помнить должны о питье и еде, чтобы с большею силой,

Не уставая, могли мы все время сражаться с врагами,

Медью сияющей тело облекши. Пускай же не медлит

Больше никто из бойцов, дожидаясь другого приказа!

235 Вот вам приказ: кто останется здесь, при судах мореходных.

Плохо придется тому! Сомкнувши фаланги, ударим

На конеборных троянцев, возбудим жестокую сечу!"

Так сказал он и в спутники взял себе двух Несторидоь.

Сына Филея Мегета, вождя Мериона, Фоанта,

240 И Ликомеда, Креонтом рожденного, и Меланиппа.

Быстро пошли они к ставке владыки, Атреева сына.

Было сказано слово, и тотчас сделано дело.

Семь обещанных взяли из ставки треножников, двадцать

Ярко блестящих котлов, двенадцать коней легконогих,

245 Семь также вывели женщин, искусных в прекрасных работах

Вывели и Брисеиду, румяную деву, восьмою.

Шел впереди Одиссей, отвесивший десять талантов

Золота, следом же юноши шли с остальными дарами.

Все в середине они разместили на площади. Тотчас

250 Встал Агамемнон. Талфибий, подобный по голосу богу,

С вепрем в руках подошел к владыке народов Атриду.

Вытащил быстро тогда Агамемнон свой ножик, который

Подле меча на огромных ножнах он носил постоянно,

С вепря щетины отсек для начатков и, руки воздевши,

255 Зевсу владыке молился. В молчанье сидели ахейцы

Чинно все на местах и царское слушали слово.

Глядя в широкое небо, сказал Агамемнон моляся:

"Будь мне свидетели Зевс, из богов высочайший и лучший,

Солнце, Земля и богини Эринии, что под землею

260 Страшно карают людей, клянущихся ложною клятвой!

Нет, не накладывал рук я на девушку, дочерь Брисея,

К ложу ль со мною ее принуждая, к чему ли другому.

В ставке моей оставалась не тронута мной Брисеида.

Если же ложною клятвой клянусь я, пусть боги дадут мне

265 Много страданий, которые шлют они клятвопреступным".

Кончив, по глотке резнул кабана он безжалостной медью.

Тушу Талфибий в пучину глубокую моря седого

Быстро швырнул, раскачав, на съедение рыбам. Пелид же,

С места поднявшись, к ахейцам воинственным так обратился:

270 "Зевс, ослепленье великое ты на людей посылаешь!

Нет, никогда бы мне духа в груди не сумел Агамемнон

Так глубоко взволновать, и не смог бы он девушку силон,

Воле моей вопреки, увести! Наверно, Кронион

Сам захотел, чтобы многих ахейцев погибель настигла!

275 Сядьте теперь за обед, а после завяжем сраженье!"

Так сказав, распустил он собранье короткое. Быстро