Гомер - Илиада

Тотчас товарищам царь Ахиллес приказал и рабыням

Две кровати поставить в сенях, из подушек красивых

645 Пурпурных ложе устроить, покрыть его сверху коврами,

Два одеяла пушистых постлать, чтобы спящим покрыться.

С факелом ярким в руках поспешили рабыни из дома,

Две постелили проворно постели в указанном месте.

И обратился к Приаму, шутя, Ахиллес быстроногий:

650 "Ляжешь снаружи ты, милый старик, чтобы кто из ахейцев

В ставку сюда не пришел совещаться, - ко мне постоянно

Для совещаний идут посидеть, - таков уж обычай!

Если из них кто тебя средь ночной темноты здесь увидит,

Все он тотчас сообщит Агамемнону, сыну Атрея:

655 Может выйти тогда задержка с выдачей тела.

Вот что, однако, скажи, и скажи мне вполне откровенно:

Сколько ты дней хоронить многосветлого Гектора хочешь?

Столько я дней от боев удержусь, удержу и ахейцев".

Старец Приам боговидный на это ответил Пелиду:

660 "Если ты хочешь, чтоб мог я свершить погребение сына,

Радость великую мне бы доставил ты, сделавши вот как:

В городе заперты мы, как ты знаешь; возить издалека

С гор нам придется дрова, а троянцы напуганы сильно.

Девять бы дней нам желалось оплакивать Гектора в доме,

665 Похоронить на десятый и пир поминальный устроить;

После поминок на утро насыплем над мертвым могилу,

В день же двенадцатый станем сражаться, уж если так нужно".

Снова ему отвечая, сказал Ахиллес быстроногий:

"Сделано будет и это, о старец Приам, как желаешь.

670 Бой прекращаю на столько я времени, сколько ты просишь".

Так сказал Ахиллес и Приамову правую руку

Около кисти пожал, чтоб старик ничего не боялся.

Там они спать улеглись, в притворе пелидова дома, -

Царь и глашатай, в уме своем планы разумные строя.

675 Сам Ахиллес почивал в глубине своей ставки прекрасной,

С ним Брисеида легла прекрасноланитная рядом.

Прочие боги Олимпа и коннодоспешные мужи

Спали всю ночь напролет, побежденные сном благодатным.

Лишь одолеть он не мог одного благодавца Гермеса.

680 Думал он в духе своем, как лучше владыку Приама

Через ворота провесть незаметно для стражи могучей.

Стал над его головою и с речью к нему обратился:

"Все еще спишь ты, старик, пощаженный Пелеевым сыном,

Между враждебных людей, не заботясь о бедах возможных.

685 Много ты отдал сегодня, чтоб выкупить мертвого сына.

Но за тебя, за живого, тройную отдали бы цену

Дети, которые сзади остались, когда б Агамемнон

И остальные ахейцы узнали, что здесь ты, в их стане".

Так говорил он. Старик испугался и вестника поднял.

690 Тотчас Гермес лошадей им и мулов запряг и поспешно

Сам их прогнал через стан аргивян, и никто не увидел.

Но лишь достигнули брода прекрасноструящейся речки,

Ксанфа пучинного, богом рожденного, Зевсом бессмертным,

Путников бросив, Гермес на великий Олимп удалился.

695 В платье шафранном Заря простерлась над всею землею.

К городу гнали они лошадей со стенаньем и плачем.

Мулы везли мертвеца. И никто их другой не увидел

Ни из мужчин, ни из жен, поясами прекрасными славных,

Прежде Кассандры, красой с золотой Афродитою сходной.

700 Рано Кассандра взошла на Пергам и отца увидала

На колеснице и с ним громогласного вестника Трои.

И увидала в повозке, запряженной мулами, также

Гектора славного труп. Завопила на весь она город:

"Эй! Троянцы! Троянки! Бегите, чтоб Гектора видеть1

705 Вы ведь с восторгом живого встречали его после битвы;

Радостью он постоянной и городу был, и народу!"

Так говорила. И вдруг ни жены не осталось, ни мужа

В Трое широкой. Печаль несдержимая всех охватила.

Возле ворот городских окружили везущего тело.

710 Всех впереди молодая жена и почтенная матерь

Волосы рвали, бросались к повозке красивоколесной,

Голову Гектора в руки хватали. И плакал народ весь.

До ночи целый бы день напролет, заливаясь слезами,

Перед воротами все оставались у трупа в повозке;

715 Если б старик со своей колесницы не крикнул народу:

"Дайте дорогу, чтоб мог я на мулах проехать! Потом же

Плачем насытитесь все вы, как мертвого в дом привезу я!"

Так он сказал. Расступился народ и открыл им дорогу.

К славному дому Приама привезши, на ложе сверленом

720 Тело они положили. Певцов, зачинателей плача,

Возле него посадили, которые с грустным стенаньем

Песни плачевные пели, а жены им вторили стоном.

Плач белорукая после того зачала Андромаха,

Голову Гектора мужеубийцы обнявши руками:

725 "Молод из жизни ушел ты, мой муж дорогой, и вдовою

В доме меня покидаешь. И мал еще сын наш младенец,

Нами, злосчастными, на свет рожденный, тобою и мною.

Юности он не достигнет, я думаю. Прежде наш город

Будет разрушен. Погиб ты, хранитель его, защищавший

730 Трою саму, и почтенных супруг, и детей несмышленых!

Быстро отсюда их всех увезут в кораблях быстролетных,

С ними со всеми - меня. И сам ты, о сын мой, за мною

Следом пойдешь, чтобы там неподобную делать работу,

Для господина стараясь свирепого. Либо ахеец,

735 За руки взявши, швырнет тебя с башни - ужасная гибель! -

В гневе, что брата его, иль отца, или милого сына

Гектор в бою умертвил, ибо очень не мало ахейцев,

Пикой его пораженных, глодало широкую землю:

Сердцем не мягок родитель твой был средь погибельной сечи.

740 Вот почему так о нем и горюет народ в Илионе.

Плач несказанный и горе родителям милым принес ты,

Гектор! Но мне наиболе жестокие скорби доставил.

Не протянул ты руки мне своей со смертельного ложа,

Слова заветного мне не сказал, о котором бы вечно

745 Я вспоминала и ночью, и днем, обливаясь слезами!"

Так говорила, рыдая. И жены за нею стенали.

Громко потом зачала между женами плач свой Гекуба:

"Гектор, из всех сыновей наиболее мною любимый!

Мил у меня и при жизни ты был олимпийцам бессмертным,

750 И по кончине твоей за тебя они сердцем болеют.

Многих других сыновей у меня Ахиллес быстроногий,

В плен захвативши живьем, далеко за бесплодное море

Продал на Самос, на Имброс, на Лемнос, окутанный паром.

Но, одолевши тебя и оружием душу исторгнув,

755 Как ни влачил он тебя вкруг могилы Патрокла, который

Гибель из рук твоих принял и быть воскрешенным не смог им,

Все ж у меня как росой ты умытый покоишься в доме,

Свежий, подобно тому, кого Аполлон сребролукий

Нежной стрелою своей умертвил, подошедши внезапно!"

760 Так говорила, рыдая. И плач поднялся непрерывный.

Третьей меж женами горестный плач зачинала Елена:

"Гектор, меж Деверей всех наиболее мною любимый!

Ибо супруг мне теперь - Александр боговидный, привезший

В Трою меня. Отчего, отчего не погибла я раньше!