Эсхил - Трагедии

С отверстым ртом сгибаться в три погибели,

910 Не нужно, всем на зависть, стлать мне под ноги

Ковры. Такие почести к лицу богам.

А я ведь только смертный, и по пурпуру

Без страха и сомненья мне нельзя шагать.

Пусть не как бога чтут меня — как воина.

Не пышные подстилки пестротканые —

Молва меня прославит. Да, умеренность —

Вот лучший дар богов, и тот, кто кончит жизнь

920 В благополучье, тот блажен поистине,

Так я сказал, и слову буду верен я.

Клитемнестра

Ах, не противься моему желанию.

Агамемнон

Я не нарушу слова, так и знай, жена.

Клитемнестра

Уж не обет ли в страхе ты богам принес?

Агамемнон

Что говорил, то говорил обдуманно.

Клитемнестра

А как бы поступил Приам, по-твоему?

Агамемнон

Он по ковру наверно бы прошествовал.

Клитемнестра

Так не страшись людского осуждения.

Агамемнон

Молва народа — это сила грозная.

Клитемнестра

930 Лишь тем, кто жалок, люди не завидуют.

Агамемнон

Не женское занятье — словопрение.

Клитемнестра

Кто счастлив, тот позволит победить себя.

Агамемнон

Неужто спор наш для тебя сражение?

Клитемнестра

Уступчив будешь — выйдешь победителем.

Агамемнон

Ну, что ж, коль так желаешь, отвяжите мне

Скорее обувь, ног моих прислужницу,

И пусть не смотрят на меня завистливо

Всевышние, когда я по ковру пойду:

Мне совестно ногами в землю втаптывать

940 В убыток дому эту дорогую ткань.

Но хватит об одном. Ты с чужестранкою

Будь подобрей. На кроткого правителя

И боги благосклонно с высоты глядят.

Никто не хочет рабское нести ярмо,

А пленница моя — подарок воинства,

Сокровище сокровищ — вслед за мной пошла.

Итак, тебе я повинуюсь, женщина:

По пурпуру шагаю, чтобы в дом войти.

Клитемнестра

Не бойся, нужды нет. Кто осушить бы смог

950 Просторы моря, вечно нам родящие

Красу холстов, багрянок драгоценный сок? 147

Хвала богам, достанет в доме золота

И на ковры. Здесь незнакомы с бедностью.

Я б не жалела для подстилок пурпура,

Когда бы бог велел мне чрез оракула

Так расплатиться за твое спасение.

Остался б корень, а листва появится

И даст нам тень в дни Сириуса жаркие. 148

Когда ты к очагу пришел родимому,

960 Среди зимы весною вдруг повеяло.

А если в зной, когда вином незрелые

Зевс наполняет гроздья, муж воротится,

То свежестью, прохладой так и дышит дом.

О Зевс, вершитель Зевс, внемли мольбе моей

И все, что ты свершить задумал, — выполни.

Клитемнестра с Агамемноном уходят во дворец.

Хор

Строфа 1

Ах, откуда этот страх

В сердце бедное запал?

Предвещанья грозные откуда?

Почему напевом неотвязным

970 Темные пророчества звучат?

Почему не в силах я

Отогнать, как сон дурной,

Этот ужас, почему отвага

Вдруг покинула престол души?

Ведь давно канаты кормовые

Кораблей, ушедших в Илион,

О песок ударились Авлиды!

Антистрофа 1

Сам я видел, как домой

Наши воины пришли.

980 Почему же радость отдается

Песнею безлирною Эриний,

Почему в слезах душа моя?

Пусть унынье и тоска

Страх и боль родят в груди,

Пусть неложны предвещанья сердца,

Скачущего, словно колесо,

В ожиданье горестных свершений —

Я молю о том, чтоб не сбылись

Дум тревожных страшные посулы.

Строфа 2

990 Здоровье и хворость рядом живут,

Соседи они. Болезнь всегда

Самых цветущих согнуть грозит,

Но лечат лекарства недуги тела.

Бывает и так, что счастья корабль

Судьба на камень подводный кинет.

Но искусный мореход

Часть добра метнет за борт,

Чтобы легче стал корабль,

Чтобы с мели соскользнул, —

И опять над хлябью волн

1000 Уцелевший реет парус.

Даже голод — полбеды:

Отвращает голод Зевс

Тучной нивы щедрыми дарами.

Антистрофа 2

Но если черная кровь струей

На землю хлынула из груди,

Нет никого, кто бы к жизни вновь

Сумел мертвеца заклинаньем вызвать.

Один заклинатель такой давно

Наказан Зевсом, другим в науку. 149

1010 Так богами решено:

Доля подданных царя

Царской доле не равна.

А не то поток забот

Сердце б выхлестнуло враз

И язык опередило,

Не стонало бы во тьме,

Не искало бы вотще

Облегченья боли непомерной.

Клитемнестра выходит из дворца.

Клитемнестра

И ты — с тобой, Кассандра, говорю — войди

1020 Сюда без гнева: так уж суждено тебе

Жить в этом доме и в числе других рабынь

Здесь Домодержца Зевса окроплять алтарь.

Сойди же с колесницы без надменности.

Ведь говорят, что сын Алкмены некогда

И тот был продан и на рабских жил хлебах.

Да, если уж судьба такая выпадет,

Куда милее дом, богатый издавна:

Кто завладел богатством неожиданно —

Жесток с рабами, нетерпим и мелочен.

1030 У нас не так, мы добрые хозяева.

Предводитель

Она тебе сказала слово ясное.

Что делать! Ты в сетях судьбы запуталась.

Коль можешь, покорись, коль нет — ослушайся.

Клитемнестра

Нет, если внятен ей не щебет варварский, 150

А наш язык, сумей проникновенные

Найти слова, чтоб речь ей сердце тронула.

Предводитель

Послушайся. Ты видишь: госпожа добра.

Спустись же с колесницы, во дворец войди.

Клитемнестра

Здесь, у дверей, нельзя мне медлить долее.

1040 Я тороплюсь. Уже пред алтарем стоит

Овца и ждет ножа. Никак не чаяли,

Что до такой дожить придется радости.

Коль во дворец пойдешь, иди не мешкая,

А если речь твоя невразумительна,

Пусть знаками с тобою говорит старик.

Предводитель

Не обойтись без толмача искусного,

Дикарка — что зверек, силками пойманный.

Клитемнестра

Безумие вошло в нее и бешенство:

Недавно лишь страна ее захвачена,

1050 И прежде чем кровавый гнев не выкипит,

К узде неволи не привыкнет пленница.

Довольно. Просьбой больше не унижусь я.

Уходит во дворец.

Предводитель

А я тебя жалею, я не гневаюсь.

Сойди же с колесницы, уступи судьбе.

Иди, иди, ярма отведай рабского.

Кассандра

Строфа 1

О, горе мне, о, горе мне!

Аполлон, Аполлон!

Предводитель

Зачем кричишь, зачем зовешь ты Локсия?

К нему не с плачем — с песней обращаются.

Кассандра

Антистрофа 1

1060 О, горе мне, о, горе мне!

Аполлон, Аполлон!

Предводитель