Автор неизвестен - Нихон сёки. Анналы Японии

Правитель Бурэцу.

Источники снова противоречат друг другу относительно местоположения этой гробницы. Согласны они лишь в том, что она находится в уезде Кацураги.

Соответствует 488 г.

Она должна была при этом принять обычную вежливую позу — сесть на полу, поджав под себя ноги. И теперь, если в комнате все сидят по-японски и входит старший по возрасту, встать означает нарушить правила вежливости. Учтивый человек при этом сползает с плоской подушки, на которой он стоит коленями перед низким столом, и, оказавшись на полу (то есть на циновках), склоняется к нему лбом. (Разумеется, молодое поколение выполняет это правило не столь ревностно, но, чаще всего, выполняет.).

Относительно этих людей и их проступков никаких сведений нет.

Трудно комментировать этот сюжет. Комментаторы, подобно средневековым переписчикам, лишь повторяют другими словами суть этих запутанных родственных отношений и рисуют схемы и генеалогии. По-видимому, стоит задуматься о том, почему вообще этот сюжет, на свой лад пародирующий системы родства и классификационные термины, оказался достойным занесения в НС.

Правитель Бурэцу.

Этот и последующий абзацы представляют собой парафраз из раздела о правителе Мин-ди «Хоу ханьшу».

Южное Кавати в Осакском округе.

В имени этого правителя содержатся разные аллюзии и отсылки. Во-патусэ (Малое Патусэ, топоним) он назван ради противопоставления Опо-патусэ (Большое Патусэ), японское имя Ю:ряку. Вака-сазаки (Молодой Перепел) — противопоставляется Опо-сазаки, имени Нинтоку.

По-видимому, Бурэцу повсюду в этом свитке подспудно противопоставлен Нинтоку, может быть, потому, что на Бурэцу обрывается линия потомков Нинтоку на престоле. И вот, Нинтоку олицетворяет человечность и добродетель, Бурэцу же вместилище множества пороков. Его китайское посмертное имя состоит из иероглифов «воин» и «неистовый», «резкий».

Местность неподалеку от нынешнего г. Сакураи. Во времена Нара было рынком, местом торговых сделок, а также обрядовых игрищ утагаки .

См. коммент. 653.

Эти выражения встречаются в «Вэнь сюань».

В песне обыгрывается значение слова сиби в имени сына министра, перехватившего у принца невесту. Сиби (соврем. магуро ) — дальневосточная разновидность тунца.

«Восьмислойный» — здесь означает «богатый», «великолепный», то есть служит как майоративный эпитет. Выражением «заморский плетень» тут переведено слово кара-каки. Слово кара могло обозначать и китайские и корейские царства, в разное время этому слову соответствовали разные геополитические понятия. В данном случае, видимо, имеется в виду, что ограда территории утагаки построена на заморский манер, хотя непонятно, каков был вид этой ограды.

По-видимому, утагаки — не место для такого рода стычек.

В этой песне есть довольно туманные для современного филолога лексические обороты, поэтому четвертая строка песни переведена условно.

Речь идет о том, что при землетрясении эта изгородь непременно рухнет.

Цутихаси Ютака полагает, что цитра к ото в песне появляется потому что ее звуками можно было привлечь тень ( кагэ ) души божества, и таким образом, в песне задействовано имя Кагэ-пимэ. Рассуждение тонкое, но, пожалуй, не вполне убедительно.

Раковины аваби, видимо, содержат самые красивые и большие жемчужины.

Примечательно, что только из этой последней песни принц понимает, какие отношения связывают Сиби и Кагэ-пимэ.

В этой песне содержится ряд эпитетов и макура-котоба, определяющий топонимы. Некоторые из этих определений-клише к тому времени уже утратили значение, например, оборот «Сапо, где жена поселена». Песня организована по принципу митиюки , песни путешествия в лирических драмах Но.

По-видимому, Кагэ-пимэ обращается к принцу с просьбой не выкапывать тело возлюбленного из земли.

Парафраз из «Вэйчжи».

Парафраз из «Хоу ханьшу».

Тунуга — соврем. Туруга. В источниках после периода Нара запрет на соль из других мест не зафиксирован.

В этой речи содержится ряд выражений из «Ивэнь лэйцзюй».

Под «серебряной страной», возможно, имеется в виду Корея (какие-то из ее государств), которая еще со времен Дзингу: считалась землей золота и серебра.

Описание такого злодеяния встречается в «Лучжи Чуньцю».

Неизвестно, кто это был. По предположениям комментаторов, этот персонаж мог быть членом королевской фамилии Пэкче.

Как указано в комментариях к СС (СС95. С. 359), в этом фрагменте НС, привлекающем также данные «Пэкче синчхан», совершенно искажены родственные связи вана Мурен.

Возможно, этот нож был в виде трезубца.

Многие из деталей описания времяпрепровождения Бурэцу почерпнуты из китайских источников.