Мэн Кэ - Мэн-цзы

14.15. Мэн-цзы говорил:

– Премудрые люди – наставники сотен поколений. Таковыми были Бо И и Лю-Ся Хуэй.

Вот почему скряги, когда внимают рассказам о Бо И, становятся бескорыстными, а трусы обретают твердость воли; бесчувственные, когда внимают рассказам о Лю-Ся Хуэе, становятся сердечными, а грубияны – любезными.

Бо И и Лю-Ся Хуэй воодушевили сто поколений в прошлом; из тех, кто будет внимать рассказам о них в будущих ста поколениях, не найдется ни одного, кто не воспрянет духом.

Смогли бы они сделать слушающих такими, если не были бы премудрыми людьми?

Тем сильнее было их влияние на тех, кто в те времена находился в близком общении с ними!

14.16. Мэн-цзы говорил:

– Нелицеприятие – это есть то, что определяет человека. Говоря об этом в сочетании того и другого вместе, получится путь к истине.

14.17. Мэн-цзы говорил:

– Покидая родное владение Лу, Кун-цзы сказал: «Хоть бы замедлился мой отъезд!» (101) Таков путь для покидающих отчизну.

Покидая чужое владение Ци, он наскоро промыл крупу на дорогу и тотчас отправился. Таков путь для покидающих чужие владения.

14.18. Мэн-цзы говорил:

– Злоключения добропорядочного мужа (Кун-цзы. – В. К.) между владениями Чэнь и Цай произошли оттого, что дружеской связи верхов и низов там не было (102).

14.19. Мо Цзи пожаловался Мэн-цзы:

– Я, Цзи, в очень большой степени не разбираюсь в красноречии.

Мэн-цзы ответил:

– Не огорчайся! Служилым людям-ши это многословие ненавистно. В Стихах говорится:

Это о Кун-цзы.

Это о Вэнь-ване (104).

14.20. Мэн-цзы говорил:

– Когда-то просвещенные люди своей яркостью рассудка побуждали людей также ярко светиться, а теперь хотят побуждать к этому же со своим помрачненным рассудком.

14.21. Обращаясь к Гао-цзы, Мэн-цзы сказал ему:

– Тропинки, проложенные в путях через горы, при постоянном использовании их путниками образуют дорогу, а при неиспользовании их даже на короткое время они зарастают бурьяном. Ныне и твое сердце зарастает бурьяном.

14.22. Гао-цзы сказал Мэн-цзы:

– Звучание музыкальных инструментов времен государя Юя было гораздо благозвучней инструментов времен государя Вэнь-вана.

Мэн-цзы спросил:

– Из чего ты заключаешь это? Тот ответил:

– Из того, что они настолько избиты, как будто изъедены червоточиной.

Мэн-цзы спросил:

– Да разве это достаточное основание? Значит, и глубокая колея в городских воротах проложена силою лишь одной пары коней, так что ли?

14.23. Во владении Ци случился голод. Чэнь Чжэнь сказал Мэн-цзы:

– Все государственные люди этого владения полагают, что вы, учитель, повторите ваше свидание с князем, благодаря чему в прошлом была произведена выдача зерна из княжеских хранилищ в Тан. Боюсь только, что вы не согласитесь повторить этого!

Мэн-цзы ответил:

– Поступив так, я сделался бы подобным Фэн Фу. Среди жителей владения Цзинь был когда-то отчаянный удалец Фэн Фу, который умел ловить тигров голыми руками. Но под конец он все же сделался добрым малым в такой мере, что служилые-ши ставили его в образец всем. Но вот как-то раз в пустоши появилась толпа людей, гнавшая тигра. Тигр забился в узкое ущелье, но никто не отваживался прикоснуться к нему. Завидев издали проезжавшего Фэн Фу, толпа устремилась к нему и приветствовала его. Расправляя руки, Фэн Фу слез было с повозки. Толпа радовалась ему, зато те, кто был из служилых-ши, засмеяли его.

14.24. Мэн-цзы говорил:

– Природные задатки людей проявляются в отношениях рта к вкусам, глаз – к цветам, ушей – к звукам, носа – к запахам, четырех конечностей – к покою и неге. Однако добропорядочныи муж не называет эти отношения природными задатками, когда в них бывает проявление веления природы.

Веления природы проявляются в отношениях нелицеприятности между отцом и сыном, в отношениях справедливости между правителем-государем и его слугами, в отношениях учтивости между гостем и хозяином, в отношении разумности к просвещенным, в отношении небесного природного пути к истине к премудрым людям. Однако добропорядочный муж не называет эти отношения велениями природы, когда в них бывает проявление природных задатков.

14.25. Хао-Шэн Бу-Хай спросил Мэн-цзы:

– Что за человек Юэ Чжэн-цзы? Мэн-цзы ответил:

– Добрый и верный человек. Тот спросил:

– Что значит «добрый и верный»? Мэн-цзы ответил:

– Добрым называется готовый удовлетворить чье бы то ни было желание; верным называется относящийся к другому, как к самому себе; прекрасным называется преисполненный богатыми знаниями; преисполненный богатыми знаниями, к тому же сверкающий блистательным умом называется великим; великого да еще преобразовывающего окружающих, – такого я называю премудрым; а такого премудрого, познать которого нельзя, я называю чудесным. Юэ Чжэн-цзы среди двух первых, но ниже четырех последних групп таких людей.

14.26. Мэн-цзы говорил:

– Отступники учения Мо Ди обязательно обращаются в последователей учения Ян Чжу, а отступники учения Ян Чжу обязательно обращаются в последователей учения «Жу» (готовящего нужных людей для управления. – В. К.).

Принимайте же тех, кто обращается в последователей этого учения, вот и все!

Между тем всех, кто оспаривает учения Ян Чжу и Мо Ди, ныне преследуют так, словно поросят, вырвавшихся на свободу, с которыми расправляются, даже когда те вбегают в свои загородки.

14.27. Мэн-цзы говорил:

– Подати взимаются в виде холста и шелковой пряжи, в виде кормов для скота и зерна, в виде рабочей силы и разных повинностей.

Добропорядочный муж в качестве правителя пользуется лишь одним из этих видов, а остальные два отлагает. Если он прибегнет к двум из этих, то в народе появятся умирающие с голоду, а если применит все три из них, то разлучит родителей с детьми.

14.28. Мэн-цзы говорил:

– Земля, народ и бразды правления являются тремя драгоценностями владетельных князей-чжухоу. Кто из них предпочтет им жемчуг и яшмы, того обязательно ожидает гибель.

14.29. Пэнь-Чэн Ко служил во владении Ци. Как-то раз Мэн-цзы сказал:

– Пэнь-Чэн Ко умрет! Пэнь-Чэн Ко действительно был обезглавлен. Ученики спросили Мэн-цзы:

– Уважаемый наставник, каким образом вы узнали, что он будет обезглавлен?

Мэн-цзы ответил:

– Он был из таких людей, которые при малых талантах все же не проявляют любознательности к великому пути добропорядочных мужей. Следовательно, одного этого уже вполне достаточно, чтобы загубить свое тело, вот и все.

14.30. Мэн-цзы прибыл во владение Тэн, и его поместили в Верхнем дворце правителя. На окне помещения были оставлены недошитые туфли. Дворцовые люди хватились их, но не нашли. Кто-то задал ему, Мэн-цзы, такой вопрос: