Мурасаки Сикибу - Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Приложение.

Глицинии в цвету,
И столицу узнаешь не сразу.
Почудится вдруг —
Прекрасное лиловое облако
Опустилось на крыши.

Лиловым облаком
Внезапно покажутся взору
Волны глициний.
Какой же отмечен дом
Этим счастливым знаком?

Гора Цукуба…
Заросли холмы у подножия
Лесом густым.
Но для тех, кто к вершинам стремится,
И здесь не найдется преград.

На такую судьбу
Меня обрекать жестоко.
В году только раз
Встречаются звезды, но можно ли
Это свиданьем назвать?

Рядом с Сиогама
В волнах поплавком качается
Остров Уки.
В волнах жизни качаясь,
Предаемся печальным думам.

Легкая пена,
В волнах качаясь, не тает.
Все куда-то влекусь
Я по воле течения, веря,
Что опору еще обрету.

У Великой нуса [18]
Рук слишком много, тянутся
К одному ли, к другому…
О тебе мои думы, но вряд ли
Можно тебе доверять.

О Великой нуса
Толки идут по миру.
Растекаются вширь.
Но в конце концов и для них,
Я верю, найдется преграда.

Без всяких семян
На водной глади возникла
Плавучая грусть-трава.
И кажется мне — никогда
Ее никто и не сеял.

Ничтожный бедняк
Слишком груб, говорят, чтоб всем сердцем
Предаваться печали.
Но разве не равно у всех
Бывают влажны рукава?

Верила я:
«Полюбит», — на это надеясь,
И жила до сих пор.
Но забыл он, даже молва
Слух о нас подхватить не успела.

В сердце бурлит,
Снова и снова вскипая, поток
Невидимый взорам.
Право, печалиться молча
Труднее, чем сетовать вслух.

Рядом с тобой
И прилечь не успею — светлеет
Летняя ночь.
Хоть и часто встречаемся мы,
Словно вовсе тебя не вижу.

«Не поблекли б»,—
Даже об этом тревожусь, глядя
На ветки хаги,
Обильно — вот-вот сломаются —
Внезапно легла роса.

Как хотела бы я
Где-то там, вне нашего мира,
Приют обрести.
Спрятала б там свою плоть,
Под тяжестью лет одряхлевшую.

Истомленный тоской,
Вряд ли я задержусь надолго
В мире тщеты.
Удастся ли мне отыскать уголок,
Где дожил бы, не зная печалей?

Не стремлюсь я к тому,
Чтоб вести через мир кого-то,
Отчего же тогда
Моя жизнь так похожа порою
На длинный-предлинный мост?

О, как неприятен
Хлынувший вдруг ливень
На распутье дальних и чужих дорог!
Возле мыса Мива, переправы Сану
Нету даже дома, где б укрыться мог!

Коли душа
Тоскует, ко мне наведайся,
Ведь на этом пути
Пока нет как будто запрета
Стремительно-быстрых богов.

Весенняя дымка
Очертания гор скрывает,
Как ее не корить?
Не знаю, в какой стороне
Теперь от меня столица.

Если кто-то тебя
Из столичных жителей спросит,
Ты ответь, что живу
Я средь горных вершин, где просвета
Никогда не бывает в тучах.

В весенних горах,
Окутанных легкой дымкой,
Вишня в цвету.
Сколько я ни гляжу на тебя,
Не могу наглядеться.

Близок рассвет,
С каждым мигом все больше и больше
Небо светлеет.
Разделились и платья — твое и мое,
Бывает ли миг печальней?

В болотах Ёдо,
Где срезают девушки травы,
Лишь дождик пройдет,
Вода прибывает. Все больше
Тоскую я по тебе.

Если я попаду
В небесный приют, где просвета
Не увидишь меж туч,
Как же ты там сумеешь
Меня отыскать тогда?

Думаешь ли
Иногда обо мне ты иль нет —
Решусь ли спросить?
Сочувствуя мне, как видно,
Льет все пуще и пуще дождь.

Я тоскую одна,
Тело — словно плавучие травы —
Теченью послушно.
Куда повлечет волна,
Туда и отправлюсь за ней.

Даже в горах,
Где встают восьмислойной грядою
Белые тучи,
Я тебя разыщу, коль к тебе
Сердце мое устремится.

Когда же с тобой
Я встречусь — томлюсь в ожиданье.
Под сосной у корней
Смялся мох — смятенные думы
Теснятся в моей душе.

Когда бы дорогу
Я знал, то пошел и нарвал —
На морском берегу
В Суминоэ растет, говорят,
Трава «забуду любовь».

Куда я попал —
Не знаю. Зыбка и изменчива
Пелена белых туч.
Скрывает от взора вершины,
Не вижу я ни одной.

Пусть завтра уже
Мне придется уйти из мира,
Быть может, тогда
Ты хотя бы во сне захочешь
Отыскать могилу мою.

Если ты залетишь,
О кукушка, в жилище ушедшей,
Передай ей тогда,
Что целые дни напролет
Я только и знаю, что плачу.