Великий Юй - Каталог Гор и Морей

Синсин — комментатор Го Пу отождествляет с макакой, mасаcus. См. также: Весна и Осень Люя. С. 141.

Юйпэй — растение, трава ( Rosny L . Chan-Hai-King. P. 8). Комментаторы отмечают, что содержание этого отрывка им неясно.

Ли — китайская мера длины, которая в настоящее время равна 0,576 км. По традиции, эта мера длины была установлена Великим Юем и равнялась 300 бу ("шагам"), т. е. была, очевидно, меньше нынешней.

Дерево янь — в "Цыхае" не отождествляется (с. 706). Е. Бретшнейдер пишет, что оно растет в Центральном Китае, для средневековья отождествляется с грушей, Bryonia grandis, Pirus sima, и рябиной, Pyrus malus (BS. Vol. 25. № 286). Согласно Палладию, китайские оливки (Т. II. С. 652).

Шуйюй — горный хрусталь (кристалл), досл.: "водный нефрит".

Термин фухуй переведен условно. Такого сочетания иероглифов словари не дают. Первый знак в "Цыхае" (с. 1194) объясняется как Trigonocephalus blomhoffii (род змеи); второй является обобщающим для чешуйчатых, имеет также значение "ядовитая змея".

Чицзинь — досл.: красный металл; согласно комментарию, означает медь; см. также выше, прим. 7. В памятнике для обозначения меди употребляется и специальный термин тун , а также и третий термин читун — красная медь или красная медная руда. Согласно Палладию, чицзинь — червонное золото.

Байцзинь — досл.: белый металл; по объяснению комментаторов, "серебро"; см. также выше, прим. 7. В памятнике употребляется и специальный термин для серебра — инь .

Здесь, очевидно, имеются отголоски фетишистско-тотемистических представлений, когда животным-тотемам, а также отдельным частям этих животных (их копыту, рогу, шкуре и пр.) приписывались свойства оберегов и покровителей, могущих способствовать плодовитости членов рода (см. об этом: Францев Ю. П . У истоков религии и свободомыслия. С. 271). О существовании в Древнем Китае этих универсальных фетишистских воззрений говорит сохранившийся в "Своде песен" ("Ши цзин") I тысячелетия до н. э. заговор "О ты, Единорог". См.: Хрестоматия по истории Древнего Востока. С. 428.

Термин ян — обобщающий для обозначения животных подсемейства овцы и козы и некоторых других, близких к ним (см. Предисловие). Перевод варьируется в пределах этих названий.

Гора Зеленый Холм (Цинцю) — миф.; на ней якобы жили боги и духи. Локализуется за пределами обитаемого мира (в Южном море?). Комментаторы отождествляют с царством Зеленого Холма, о котором говорится в IX цзюане памятника. Упоминается в космологии "Весна и Осень Люя" (с. 292).

Цинху — переведен Л. Рони как "купорос"; в примечании дается вариант — "голубая лазурь" (с. 15). Словари не регистрируют этого слова. Возможно, имеется в виду азурит или лазурит, но так как лазурит очень редкий минерал, а цинху упоминается в памятнике неоднократно и в ряде случаев одновременно с медью, то более вероятным отождествлением представляется азурит. Однако, по некоторым данным, цинху могло означать и охру.

Гуаньгуань — сказочная птица. См.: "Весна и Осень Люя", с. 141, комм.

Восточное море — см. цз. I, прим. 5.

В религиозных церемониях, как показывают описания памятника и как это подтверждается другими древнекитайскими источниками, широко применялись культовые предметы, которым приписывались различные чудесные свойства — охранять, помогать, предотвращать, умилостивлять богов, духов и пр. Они восходят генетически к фетишам. Среди них большое место занимали изделия из нефрита, особо почитаемые в Древнем Китае (см.: Laufer B . Jade...). Культовые изделия из нефрита приносили в жертву богам, украшали ими участников религиозных церемоний, жертвенных животных и т. д.

Цзянь — пырей, син. темеда трехтычинковая, Themeda triandra ( Палладий , т. II, с. 282; "Цыхай", с. 1142; Ошанин , № 1487). Ошанин дает также второе значение — посконник китайский. Л. Рони — осенчук, бородач ("Chan-Hai-King", p. 17). "Большой ботанический словарь" на сочетание байцзянь приводят значение Carex japonica, var. chlorosaedaus (с. 310). BS не идентифицирует (vol. 25, № 460). Комментарий отождествляет знак цзянь (пырей) со знаком мао (пырей). Последний употреблялся на подстилку, куда нисходили духи, привлеченные музыкой и пляской шаманок. Вино, настоенное на траве пырея, пили шаманки при ритуале жертвоприношения духам. См.: Палладий , т. I, с. 394.

Концовки разделов "Книг о горах", в которых указывается не только количество гор и их протяженность, но и обряд жертвоприношения духам гор, представляют собой типичное для своего времени и для данного памятника соединение положительных познаний природы с религиозно-мифологическими представлениями. Эти обязательные концовки кажутся однообразными, однако их варьирование разрешает проследить временные пласты развития культа гор. В данном случае в записи "Каталога" зафиксированы древнейшие мифологические представления, в которых возникающий мир духов и богов еще не отделен от самих фетишей — гор. Это видно из следующего: каждая гора имеет своего духа, что соответствует фетишизации единичного, конкретного предмета природы; эти духи никак не индивидуализированы — у них нет отличительных черт, внешнего облика, имен, специальных функций. О ранней стадии развития представлений о духах гор свидетельствует также зооморфизм и тератоморфизм (чудовищность) этих духов.

Концовки отдельных книг трудны для перевода вследствие лаконичности изложения, не дающей возможности уточнить значение целого ряда многозначных терминов и синтаксического построения фразы. Л. Рони, отмечая трудность интерпретации этих фрагментов ("Chan-Hai-King", p. 17), переводит их отлично от нас. В частности, слово сы в этом и последующих фрагментах он понимает как "храм", переводя соответственно стереотипные формулы: "В их (богов гор. — Э. Я .) храмах прибегают к ритуалу"; "в ритуалах их (богов гор. — Э. Я .) храмов" (р. 58) и вариант того же выражения как "в их храмах", "их храмы". Слово сы в древних текстах употребляется в значениях "храм", "приносить жертву", "ритуальная трапеза" (поедание первенцев скота весной), "весенние жертвоприношения" (см.: "Эръя" — "Весенние жертвоприношения называются сы "; "Шовэнь", "Канси цзыдянь", с. 770; "Цыхай", с. 981). Учитывая, что речь идет о культе богов (духов) гор на том их уровне развития, когда каждый бог (дух) олицетворял отдельно взятую гору, был безымянен, лишен индивидуальных черт, зооморфно-чудовищен, правомерно говорить об этих богах (духах) как о демонах "вещи", еще не отделенных от самих "вещей". Такой характер богов и духов подтверждается и другими концовками, в которых боги гор полностью отождествлены с горой или сами горы выступают объектом культа (см. цз. II, прим. 68). Поэтому вряд ли правомерно говорить о храмах. Культ отправлялся, как это делалось и у других народов на ранних этапах развития религии, на открытом воздухе, на самой возвышенной площадке горы. Отсюда и слово сы должно здесь пониматься в значении "приносить жертву". В том же значении "жертвоприношение", "приносить жертвы" понимает сы Б. Шиндлер, который критикует соответствующий перевод Л. Рони ( Schindler В . On the Travel, Wayside and Wide Offering in Ancient China. P. 656).