Автор неизвестен Древневосточная литература - Предания о дзэнском монахе Иккю по прозвищу «Безумное Облако»

— Дзэн передаётся вне писаний и речей, объяснить его невозможно. Самое главное в нём — просветление!

Иккю спросил:

— А что же это за просветление такое?

Касо отвечал:

— Это примерно как на вопрос, что такое «ветер с востока», «тофу», тут же осознать, что это — «коти», «восточный ветер» [266] То:фу: и коти (восточный ветер) — синонимы. То:фу — соевый творог. Здесь Касо, вероятно, намекает на необходимость осознания идентичности пустотной и материальной природы мира, отрешения от конкретных слов и восприятия самой сути явлений. На этом примере он наглядно показывает, как два различных слова могут обозначать одно понятие. .

Иккю выслушал и ответил:

— Понятно! — а немного спустя к ним зашёл прихожанин, и Касо сказал, обращаясь к Иккю:

— Приготовь-ка тофу, соевый творог!

— Слушаюсь! — отвечал Иккю и тут же помчался на рыбный рынок, купил там рыбу-коти [267] Коти — плоскоголов, морская рыба, напоминающая сома. , принёс и показал Касо:

— Вот вам тофу!

Касо посмотрел и сказал:

— Что это? Это же рыба, а не творог? Что ты творишь?

Иккю же, как ни в чём не бывало, отвечал:

— Вот только давеча от вас слышал, что если услышишь «тофу», нужно отвечать «коти». Но я, вероятно, ослышался.

Тут наставник его не смог слова сказать от удивления.

Касо приказал Иккю: «Приготовь-ка тофу, соевый творог!» «Слушаюсь!» — отвечал Иккю, помчался на рыбный рынок, купил там рыбу-коти, принёс и показал Касо: «Вот вам тофу!»

Когда Иккю был юн, учился он у Касо. А сам Касо очень любил мёд.

Иккю, увидев это, попросил:

— Дайте попробовать и мне!

Касо отвечал:

— Если ребёнок это съест, то захиреет и помрёт. Ни в коем случае даже лизнуть не пробуй!

Как-то раз, когда его не оказалось дома, Иккю попробовал лизнуть, и так это было сладко, что он сам не заметил, как съел всё, и осталось совсем немного. Крепко задумался он: «Когда вернётся Касо, как буду оправдываться?» — так долго думал он и наконец догадался.

Была тогда у Касо любимая чайная чашка, — Иккю её разбил, намазал губы мёдом и налил мёда на голову, сделал вид, будто бы горько плачет. Тут как раз вернулся Касо и спросил:

— Что это с тобой такое?

— Вот как приключилось. Достал я чашку, которую вы так бережно храните, ненароком разбил её и подумал — такое вам огорчение, что я скажу, когда вернётесь? Помнил я, как вы недавно говорили: «Съешь этот яд — умрёшь», и съел его весь, и не умер. Тогда ещё и налил себе на голову!

Касо не стал уж и ругать его, только молча удивлялся.

Когда Иккю вернулся из Канто в столицу, неизвестно из каких соображений зазвал к себе жившую у берега на Третьем проспекте бедную женщину, и говорили, что глубока была любовь между ними.

Год миновал, сменялись луны, и появился у них ребёнок, которого они любили, а как-то раз он сказал ей: «Сходи-ка за уксусом!»

Она, ни о чём не подозревая, купила уксуса, принесла, а Иккю полил ребёнка уксусом и укусил за лодыжку, жена испугалась, закричала, забрала ребёнка и исчезла бесследно.

Если подумать, то поймём, что это была уловка, помогающая пресечь привязанности.

О наставнике

В прежних сборниках видим пояснение, что наставником Иккю был Ёсо [268] См. примеч. № 12. , но слышал, что на самом деле то был Касо. Ёсо был старшим соучеником Иккю.

В краю Ооми, у залива Катата, и сейчас есть храм, который основал Касо [269] Храм Сё:дзуйдзи, находящийся на западном берегу озера Бива. . И ловил креветок Иккю как раз при Касо [270] См. «Рассказы об Иккю», св. 4 «3. Как Иккю ловил рыбу…». . Иккю в конце концов в Катата не пошёл, а Ёсо унаследовал храм в Катата от Касо.

В самый разгар знойного лета жившие неподалёку от Мурасакино шестеро или семеро людей пришли в храм, где жил Иккю, чтобы отдохнуть от жары, как вдруг хлынул ливень.

Иккю тогда был в храме, и он сказал им:

— Заходите сюда, переждите, пока не прояснится!

Они воспользовались приглашением и зашли под крышу.

Пока они ждали, уже и смеркалось. Небо всё больше темнело, и всё сильнее расходилась гроза, гремел гром, не передать словами, как было страшно. Они говорили друг другу:

— Летом гроза — обычное дело, но такой ужасной ещё не бывало! — пугались, вскрикивали, и, когда снова ударяла молния, говорили:

— Того и гляди, сейчас и сюда в храм ударит! Вот-вот разнесёт нас! — перепугались они. И впрямь, точно, как грянет рядом!

— Разве переживём мы это? — так они все ужасались.

Через какое-то время к ним вышел Иккю, чтобы их подбодрить, и они как будто пробудились от страшного сна, говорили:

— Да уж, гроза была страшнее любых, о которых слышали!

Иккю спросил их:

— А что же, вы заметили, какая она была на вид?

— Да вот, такая, как будто у вола выросли крылья! — отвечали ему. А кто-то ещё сказал:

— Нет, это вам показалось! А была она как переносной фонарь, только красного цвета.

Ещё говорили:

— Похожа на петуха!

— Что-то похожее на чёрта! — так говорили они наперебой, а один смельчак, от начала и до конца не терявший присутствия духа, сумел хорошенько разглядеть, и сказал:

— Нет, то, что они говорят, всё неправда. А молния была в виде монаха в шесть сяку ростом, перед собой он держал широкий барабан, и, как упал, тут же загремел барабаном и скрылся в кухне!

Иккю выслушал и рассмеялся, хлопая себя по бокам от веселья. Потом рассказал, — оказалось, что это Иккю полез с миской на крышу, чтобы остановить течь, и, оступившись, свалился с крыши.

Один смельчак, не терявший присутствия духа, разглядел «бога грома» и сказал: «Молния была в виде монаха в шесть сяку ростом, перед собой он держал широкий барабан, и, как упал, тут же загремел барабаном и скрылся в кухне!»

Когда Иккю пребывал в Акасака, останавливался он в храме школы Чистой земли, который назывался Хонэндзи [271] Акасака — местность на территории нынешнего Токио. О храме Хо:нэндзи ничего не известно. . Тамошний настоятель богато угощал Иккю, тот был очень доволен и продолжал переписываться с ним и после возвращения в столицу.

Как-то раз из Хонэндзи к Иккю прибыл посыльный со словами: «Сейчас один из моих прихожан удостоился продвижения по службе, нужно его поздравить подарком, а здесь, как вы знаете, деревня, и ничего эдакого не найти. Пришлите что-нибудь на ваш выбор, не очень дорогое, чтобы смотрелось хорошо и по количеству выглядело чтобы побольше».