Ольга Петерсон - Наследники Вюльфингов [предания германских народов средневековой Европы в пересказах Е. Балобановой, О. Петерсон]

Согласился на это Гунтер и разослал гонцов в свои земли, созывая к себе воинов. Много славных рыцарей собралось к нему со своими воинами и между ними брат Гагена, Данкварт, и Фолькер, знатный шпильман. Не нравились такие сборы гонцам Этцеля и хотелось им поскорее пуститься в обратный путь, чтобы известить Этцеля, но Гаген не отпускал их. «Лишь за семь дней до нас отпустим мы их в путь, — говорил он, — тогда Кримгильда не успеет против нас приготовить заговор, а если и захочет открыто повредить нам, то дружина наша будет в силах постоять за себя». Наконец отпустили гонцов, и они пустились в путь, не повидав Брунгильды.

Как же обрадовалась Кримгильда, узнав, что братья ее скоро прибудут в землю Этцеля и что даже Гаген приедет с ними, но, казалось, осталась недовольна, что прибудет с ними и Фолькер. «Неохота мне видеть здесь Фолькера, — сказала она, — но Гаген славный воин, и ему я рада».

Никогда еще воины не снаряжались в путь с такою пышностью, и никогда еще не получали они такого оружия и таких одежд. Как говорят, тысячу шестьдесят воинов и девять тысяч кнехтов одел рейнский фогт, ведя их с собою на празднество. Когда все уже были готовы, чтобы тронуться в путь, благородная королева Ута сказала своим сыновьям:

— Добрые витязи, не лучше ли вам остаться дома? Недобрый сон приснился мне нынче ночью: приснилось мне, что попадали мертвыми все птицы в нашей земле.

— Кто ищет совета у снов, тот, значит, сам не умеет сказать, что велит ему честь, — сказал на это Гаген и посоветовал королю и его братьям скорее прощаться со своим двором.

Итак, тысяча шестьдесят воинов, тысяча Нибелунгов и девять тысяч кнехтов тронулись в путь вслед за своими королями и пошли к Дунаю вверх по Майну. Гаген из Тронеге, надежда и опора войска Нибелунгов, ехал впереди, указывая им дорогу.

Придя к Дунаю, увидели они, что воды его выступили из берегов — и нигде никакого судна, чтобы переправить войско. Рыцари сошли с коней.

— Беда! — сказал Гаген. — Посмотри сам, рейнский фогт, как разлилась река и как сильно тут течение: сдается мне — еще сегодня потеряем мы многих добрых витязей.

— Как же быть, Гаген? — отвечал ему король. — Постарайся помочь нам и отыщи брод, чтобы могли мы благополучно переправить коней и одежды.

— Постараюсь, — сказал Гаген, — мне жизнь еще не надоела, и я не намерен утопиться в этой широкой стремнине и предпочту, чтобы прежде не один человек пал под моим мечом в земле Этцеля. Останьтесь здесь на берегу, а я поищу перевозчика, который взялся бы переправить вас на тот берег в землю Гельфрата.

В полном вооружении, в шлеме и со щитом, пошел Гаген искать перевозчика. В то время как, ища перевозчика, бродил он взад и вперед по берегу, услыхал он плеск воды; то были вещие девы: ища прохлады, они купались в холодных струях. Гаген стал было подкрадываться к ним, но они, заметив его, поспешно удалились, и Гаген мог только захватить их платье. Тогда одна из морских дев — звали ее Гадебургой — сказала ему:

— Благородный рыцарь Гаген, если отдашь ты нам наше платье, мы скажем тебе, благополучна ли будет ваша поездка ко двору короля гуннов.

Словно птицы носились они перед ним по волнам, и поверил Гаген, что обладают они вещим разумом и могут предсказать ему будущее.

— Смело можете вы ехать в землю Этцеля, — продолжала Гадебурга, — никогда еще ни в одной чужой стране больший почет не ожидал витязей.

Обрадовался Гаген и сейчас же отдал им их чудное платье, но только надели они его, как еще одна дева, Сигелинда, заговорила с ним и на этот раз сказала она правду:

— Хочу я предостеречь тебя, Гаген, сын Альдриана, — заговорила Сигелинда, — ради платья своего сестра моя солгала великий обман ждет тебя у Гуннов — лучше вернись, пока еще не поздно. Вас с тем и приглашали, чтобы все вы там погибли.

— Может ли это быть, — возразил Гаген, — чтобы все мы там погибли из-за чьей-то к нам ненависти?

— Никто из вас не уйдет оттуда живым, один только королевский капеллан благополучно вернется в Вормс.

— Трудно было бы мне сказать своим господам, что всем нам предстоит лишиться жизни в земле Гуннов, — сердито перебил ее Гаген, — лучше научи-ка меня, мудрая женщина, как перебраться нам на ту сторону.

— Если уж не хочешь ты отказаться от поездки, — сказала она, — то вон там, выше, на берегу стоит постоялый двор. Только там и живет перевозчик.

— Послушай еще, что я скажу тебе, Гаген, — сказала другая. — Земля на том берегу принадлежит Эльзе, брату витязя Гельфрата, владетеля Баварии. Не легко пройти через его землю, и надо вам быть осторожнее, чтобы не оскорбить его и не рассердить его перевозчика. Перевозчик охраняет вход в эту землю; он преданный слуга Гельфрата. Если он замедлит к тебе явиться, то крикни ему через реку, что ты Амельрих — то был славный рыцарь, которого вражда заставила покинуть родину, и перевозчик сейчас же явится к тебе. Но надо дать ему награду за его труд.

Молча поклонившись, пошел Гаген вверх по реке и увидал на той стороне постоялый двор.

— Эй, перевозчик! — стал он кликать его через реку. — Перевези меня, и я дам тебе за твой труд золотое запястье!

Но перевозчик был богат и редко от кого принимал награду; слуги его тоже были надменны и горды. Видя, что никто не является на зов, Гаген крикнул могучим голосом:

— Перевези меня, я Амельрих, воин Эльзе, из-за вражды покинувший родину! — В то же время он показывал золотое запястье, высоко подняв его на острие меча.

Тут перевозчик сам взялся за весла и поспешно переправился через реку. Но велик был его гнев, когда он убедился в обмане.

— Может быть, и зовут тебя Амельрихом, — сказал он, — да только ты не тот, за кого ты себя выдал: тот Амельрих был родной мой брат, и я, конечно, узнал бы его. Ты обманул меня, и оставайся здесь!

— Нет, я добрый рыцарь и хлопочу о своих воинах, — сказал Гаген, — будь же другом, возьми от меня награду и переправь меня на ту сторону — я буду тебе за то глубоко благодарен.

— Нет, — отвечал перевозчик, — у моего любимого господина есть враги, потому-то я и не перевожу чужих на нашу сторону, и если ты дорожишь жизнью — выходи скорей из лодки!

— Полно, — настаивал Гаген, — не огорчай меня, возьми от меня на память это золото и перевези на ту сторону тысячу моих коней и столько же всадников.

— Никогда этого не будет, — сердито крикнул ему перевозчик и, схватив свое большое широкое весло, так сильно ударил им Гагена, что тот не устоял и упал на колена. Сердитый перевозчик нанес ему еще такой удар по голове шестом, что шест разбился.