Ольга Петерсон - Рыцари Круглого Стола [предания романских народов средневековой Европы в пересказах Е. Балобановой и О. Петерсон]

— Сколько же я заплачу?

— Столько, сколько я за него получу.

— Молод ли он?

— Да не стар — ни разу не брил еще бороды.

— Хорошо ли он ест, можешь ли ты мне это сказать?

— Да, конечно, прекрасный и добрый государь: в один день он съедает больше овса, чем вы могли бы съесть в целую неделю.

— Хорошо ли пьет он?

— Да, государь, клянусь Св. Леонардом: за один раз выпивает он больше воды, чем вы в целую неделю.

— Хорошо ли и быстро ли он бежит ?

— Об этом нечего и спрашивать: не успею я выехать на улицу, как уже голова его опередила хвост.

— Скажи же, друг, покойна ли у него походка?

— По правде сказать, государь, лежа в своей постели, человек скорее может надеяться на покой, чем верхом на моем коне.

— Скажи же мне теперь, вполне ли здорова у него печень и нет ли у него других каких болезней?

— По чести, государь, он никогда не жаловался на свои немощи ни мне, ни кому-либо другому.

— Милый друг! Каковы-то у него ноги? Испробовал ли ты их?

— Я никогда не пробовал их, — отвечал жонглер, — и совсем не знаю их вкуса.

— Смел ли он и отважен?

— О, он совсем не боится смерти. Попади он только в овин, ему и горюшка нет: там не знает он страха ни днем, ни ночью.

— Скажи мне, хорош ли у него язык?

— Да, я думаю, лучшего не найдется отсюда до Лиона на Роне: никогда еще не произносил он ни лжи, ни злословия.

— Отвечай же прямо, жонглер, из какой ты земли?

— Разве вы гончар, государь, что спрашиваете меня об этом? Что за дело вам до того, из какой я земли, — уж не думаете ли вы начать лепить из меня горшки?

— Какой черт обуял тебя, что отвечаешь мне все навыворот? Я не слыхивал еще о таких сорванцах! Скажи же мне, что у вас за свычаи и обычаи?

— Товарищей нас немало, и таковы мы ребята, что охотно едим всюду, где нас приглашают, но еще охотнее там, где плохо лежит. Мы не жадны и не падки на деньги и охотно проедим в один день все, что удастся заработать в месяц.

Засмеялся король и сказал:

— Хорошо, вижу я, какие у вас свычаи и обычаи, — ничего не стоят они: проводите вы жизнь в безумии и грехе.

— Да, государь. Наша жизнь полна греха, но лучше уж проводить ее так, как мы, чем стеснять себя чем-нибудь, — все равно никому не угодишь: если вы простой, разумный человек, вас назовут плутом; если вы говорите охотно и часто, вас будут считать болтуном; если вы смеетесь добродушно, вас считают младенцем; если вы смеетесь часто, вас называют глупым; если вы богатый рыцарь и избегаете турниров, все скажут, что вы не стоите и гнилого яблока; если вы смелы и храбры, но бедны, вас осудят за вашу бедность; если вы могущественны и богаты, все скажут: «Черт возьми, откуда он все это взял?» Если вы бедны и вам нечем жить, каждый скажет, что это потому, что вы расточительны и много пьете вина; если вы продаете вашу землю: «Черт возьми, стоило ли наделять его землею?» Если же вы скупаете земли, все закричат: «Вот, ненасытный!» Так что, что бы вы ни делали, — всегда найдут, что сказать против вас.

— Ну, — сказал тогда король, — вижу, друг, что знаешь ты жизнь, так что можешь посоветовать мне, как мне управлять моей страной, чтобы спастись от нареканий.

— Охотно дам я совет, государь, — отвечал жонглер королю. — Знайте во всем меру: слишком никуда не годится, и никогда никто не заслужит укора, держась во всем золотой середины.

Всякий, кто выслушает этот пустой рассказ, найдет в нем для себя поучение, так как изредка доводится и дураку говорить умные речи. Умен тот, кто умно говорит, глуп же лишь тот, кто говорит глупо.

Жил однажды богатый крестьянин; было у него всего вдоволь, была и телега, были у него и конь, и кобыла, вдоволь было и хлеба, и вина, и всякого добра. Не было только у крестьянина жены, и все соседи осуждали его, и друзья советовали ему жениться.

— Хорошо, — отвечал им крестьянин, — женюсь, если найду хорошую жену.

Жил в соседстве бедный рыцарь; была у него красавица-дочь, воспитанная, и на возрасте; хотел рыцарь ее отдать замуж, да не за кого было. Надумали друзья богатого крестьянина женить его на рыцарской дочери и пошли сватами. Согласился рыцарь выдать свою дочь за мужика, потому что богат тот был, а барышня послушна была и не смела перечить отцу. Так сыграли и свадьбу, не откладывая в долгий ящик.

Только стал раздумывать крестьянин, как ему быть: взял он за себя рыцарскую дочь, сам уедет землю пахать или за чем-нибудь по хозяйству, а она останется дома и будет проводить время как рыцарская дочь, в праздности и, пожалуй, все его добро расточать начнет — будет пиры задавать. И надумал он с утра ее бить так сильно, чтобы она весь день плакала, а когда она немного утешится к вечерням, вернется домой мужик, и все пойдет как по маслу. Как надумал, так и сделал; побил мужик жену с утра и уехал в поле. Целый день проплакала бедная жена мужика, ничего не ела весь день и все жаловалась на свою горькую судьбу. Однако к вечеру проголодалась, а тут приехал муж — мирно пообедали они, мирно провели вечер. Наутро опять мужик побил жену, и опять проплакала она часть дня; плакала бы и дольше, да вот что случилось.

Ехали мимо ее дома царские посланные, увидала их рыцарская дочь, вышла на порог и приветствовала их.

— Куда направляетесь вы? — спросила она. — Кого вы ищете и что вам нужно?

— Мы царские посланные, — отвечали они ей, — и ищем лекаря для нашего повелителя, короля английского.

— Зачем ему лекарь?

— Дочь короля, принцесса Ада, очень больна: целых восемь дней она остается без пищи — подавилась она рыбьей костью.

— Я вам могу указать лекаря, — отвечает им дочь рыцаря, — мой муж отличный лекарь, уверяю вас; он знает свое дело так, что Гиппократ перед ним — дурак! Но он такого нрава, что ни за что ничего не будет делать, пока его хорошенько не отколотят.

— За этим дело не станет, только как мы его найдем?

— Поезжайте прямо и, переехав ручей, увидите поле — первая телега на поле и будет наша.

Поблагодарили царские гонцы рыцарскую дочь и поехали дальше. Вскоре отыскали они мужика и сказали ему:

— Поезжай с нами к королю.

— Зачем? — спросил крестьянин.

— Ты первый лекарь в нашей земле, и мы приехали за тобой.

Удивился мужик и стал их уверять, что они ошибаются. Переглянулись гонцы и стали его колотить; били, били они его, били до того, что согласился крестьянин ехать с ними, лишь бы перестали бить его.

Взяли гонцы мужика и представили королю. Испугался мужик и, упав на колени, стал уверять, что он простой землепашец, а совсем не лекарь, и что на него возвели напраслину какие-нибудь его враги. Велел король бить его, пока не согласится вылечить принцессу; гонцы сказали ему, что без этого не обойдешься с удивительным упрямцем. Били крестьянина, пока не стал он просить пощады. Дали ему немного вздохнуть и повели к принцессе. Была она бледна и казалась умирающей. Подумал мужик, подумал и решил попробовать хорошенько насмешить ее, чтобы кость при смехе выскочила: «Семь бед — один ответ!» — решил он и велел развести большой огонь в комнате и оставить его с принцессой вдвоем. Когда они остались вдвоем и принцесса села у огня, мужик стал так прыгать и кривляться, что принцесса не могла удержаться от смеха и до того хохотала над его кривляньями, что кость выскочила у нее из горла. Схватил мужик кость и стал кричать: