Жан Фруассар - Хроники 1325 – 1340 [с иллюстрациями]

Они намеревались причалить в одном порту, выбранном ими загодя [151], но не смогли, ибо в море их застигла большая буря, которая отнесла их столь далеко от намеченного курса, что в течение двух дней они даже не знали, где находятся. Тем самым Господь явил им великую милость и послал счастливый случай, ибо если бы они все-таки высадились в этом порту или поблизости от него, то непременно попали бы в руки своих врагов. Ведь те хорошо знали об их скором прибытии и поджидали, чтобы всех предать смерти, в том числе даже юного Эдуарда и королеву. Однако Господь, как вы слышали, не пожелал этого допустить и заставил их почти чудесным образом свернуть с пути [152].

Но вот в конце второго дня эта буря стихла. Моряки заметили английский берег и радостно к нему устремились. Затем королева и ее спутники высадились на песчаном побережье, где не было ни гавани, ни настоящей пристани.

Выгружая своих коней и снаряжение, они провели на этих дюнах три дня с малым запасом продовольствия. При этом они еще не знали, в каком месте Англии причалили, и находятся ли они во владениях своих врагов или же друзей [153]. На четвертый день они тронулись в путь, положившись на Бога и Святого Георгия, поскольку уже довольно натерпелись от голода и холода, и к этому еще добавлялся постоянный страх неизвестности.

Они ехали по долинам и холмам, забирая то вправо, то влево, пока, наконец, не завидели какое-то малое селение и городок, а за ними — большое аббатство черных монахов, называвшееся Сент-Эдмунд. Остановившись в этом аббатстве, они отдыхали на протяжении трех дней.

Весть об их прибытии разнеслась по стране и достигла тех сеньоров, по чьему приглашению королева переплыла море. Как можно скорее собравшись в путь, они поспешили к королеве и ее сыну, которого они желали видеть своим королем. Первым, кто явился в аббатство Сент-Эдмунд и оказал самую большую помощь королеве и ее спутникам, был граф Генрих Ланкастер Кривая Шея [154]. Он доводился братом тому самому графу Томасу Ланкастеру, который, как вы слышали, был обезглавлен, и отцом герцогу Генриху Ланкастеру [155], который потом стал одним из самых славных рыцарей на свете.

Вышеназванный граф Генрих привел с собой большой отряд латников. Затем один за другим стали приезжать разные графы, бароны, рыцари и оруженосцы, так что вскоре там собралось столько латников, что королева и ее сторонники почувствовали себя уже в полной безопасности. И потом, когда они двинулись в путь, в их войско постоянно вливались новые силы [156].

Затем госпожа королева и прибывшие к ней сеньоры решили на совете, что им следует со всеми своими силами двинуться прямо к Бристолю, поскольку именно там в ту пору находился король Англии [157]. Добрый город Бристоль был большим, богатым и очень сильно укрепленным. Он стоял на берегу моря и имел хорошую гавань [158]. Кроме того, рядом с ним стоял очень мощный замок, возведенный таким образом, что море плескалось вокруг него. Там тогда пребывали король Англии, мессир Хъюг Диспенсер-отец, которому было почти 90 лет, мессир Хъюг-сын, главный советчик короля, подбивавший и подстрекавший его лишь на худые дела, граф Арундел [159], женатый на дочери названного монсеньора Хъюга Младшего [160], и многие другие рыцари и оруженосцы, которые крутились возле короля и его сановников, поскольку люди свиты всегда стараются быть на виду у своих господ.

Итак, госпожа королева и все ее сторонники — английские графы, бароны и весь ее отряд — двинулись прямой дорогой на Бристоль. Во всех городах, через которые они проезжали, их встречали с почетом и ликованием, и к ним постоянно приходили все новые воины, и справа, и слева — со всех сторон. Они продолжали свой путь, пока не подступили к самому городу Бристолю. Тогда осадили они его по всем правилам осадной науки.

Король и мессир Хъюг Диспенсер-сын предпочитали отсиживаться в замке, а старый мессир Хъюг-отец и граф Арундел со многими своими приспешниками находились в городе Бристоле [161]. Когда эти приспешники и горожане увидели, что королева пришла с большим и сильным войском, которое постоянно пополнялось, ибо почти вся Англия приняла ее сторону, то ясно поняли, что им грозит большая беда и опасность. Поэтому они решили на совете, что сдадут город королеве в обмен на полную сохранность своих жизней, здоровья и имущества.

Однако госпожа королева и находившиеся при ней советники были готовы согласиться на это только в том случае, если бы в ее полное распоряжение были отданы названные монсеньор Хъюг-отец и граф Арундел, которых королева ненавидела особенно сильно и ради которых она туда и прибыла. Когда горожане Бристоля увидели, что иначе им не получить помилования и не спасти свои жизни и имущество, то были вынуждены уступить и открыли ворота. Госпожа королева, все бароны, мессир Жан д’Эно и его соратники расположились в тех городских постройках, которые им приглянулись, а остальные воины, которым в городе не нашлось места, расположились за его пределами [162].

Мессир Хъюг-отец и граф Арундел были схвачены и отведены к королеве, чтобы она свершила над ними свою волю. Кроме того, к ней привели других ее юных детей — сына, Джона Элтемского, и двух дочек [163], которые прежде находились под надзором названного монсеньора Хъюга. По этому поводу королева испытала большую радость, равно как и все остальные, кто терпеть не мог Диспенсеров.

Однако то, что послужило причиной их радости, могло повергнуть в глубокую печаль короля и мессира Хъюга Диспенсера-сына, которые отсиживались в мощном Бристольском замке и со всей ясностью видели, что им грозит великая беда, поскольку вся страна восстала и возмутилась против них, приняв сторону королевы и ее старшего сына. Поэтому можно не сомневаться, что их одолевали страх, тоска и тяжкие раздумья.

Когда госпожа королева, бароны и все остальные удобно разместились и расположились в городе Бристоле и за его пределами, они блокировали замок как можно плотнее. Затем королева велела, чтобы названного монсеньора Хъюга-отца и графа Арундела вновь поставили пред очи ее старшего сына и всех баронов, находившихся в ее войске. После того, как это было сделано, королева сказала пленникам, что она вместе со своим сыном вынесет им честный и справедливый приговор в соответствии с их деяниями и поступками. Тогда ответил названный мессир Хъюг: