Кретьен Труа - Ланселот, или Рыцарь Телеги

.
Но часто их мечи тогда
Разили в крупы скакунов,
И кровь текла у тех с боков,
Поскольку наносились раны.
Вот пали кони бездыханны.
Низверглись кони; седоки
Скрестили, пешие, клинки.
Сражаясь насмерть что есть сил,
Удары каждый наносил.
Они сражались всё свирепей
И с пылом большим, чем в вертепе
Безумец, что сорит денье,
В игры азартной западне
Ища богатств, но их теряя.
Игра их вовсе не такая,
Здесь не дозволена ошибка.
Лишь в цель удары их, и сшибка
Всё горячее, всё лютей.
Уж собралась толпа людей:
Хозяин, с ним жена и дети.
Там были все, и те, и эти,
Из тех, кто в доме был дотоле.
Все по порядку встали в поле,
Дабы следить за схваткой их
Среди просторов луговых.
Тот, кто телегу испытал,
Себя вдруг слабым посчитал,
Увидев, что хозяин – зритель.
И понял хорошо воитель,
Что все с него очей не сводят.
Он в дрожь от ярости приходит,
Поскольку чувствует в душе,
Что должен был давно уже
Сего противника сломить.
Тогда его он стал теснить,
По голове мечом разя.
Обрушился он, как гроза,
И наступал, всё оттесняя,
Его тем самым заставляя
Назад всё время отступать.
И тот уже не мог дышать,
Сопротивляться мог едва ли.
Тут рыцарь вспомнил, как вначале
Был враг его надменный зол,
Как за телегу уколол.
И атакует он стремглав,
Вмиг шлема перевязь порвав
С кольчужными ремнями вместе [55] Вмиг шлема перевязь порвав/С кольчужными ремнями вместе. – Рыцарский шлем крепился ремнями к вороту кольчуги. Сильный удар порвал эти крепления. .
Срывает шлем с него из мести,
На землю под ноги бросая,
Врага на муки обрекая:
Тому лишь милости просить.
Как жаворонку не сломить
Атаку кобчика лихого,
Не знать спасительного крова,
Ведь тот нагонит всё равно,
Так посрамлённому одно –
Молить о милости придётся,
Раз лучшего не остаётся.
Услышал рыцарь сей призыв,
Удары, натиск прекратив,
Он молвит: «Хочешь, не обижу?»
«Вы человек разумный, вижу,
Я, как комический герой [56] Я, как комический герой... – Подобный персонаж – безумец или шут – довольно часто появляется в средневековых комических фарсах, обычно в роли солдата-фанфарона, посрамленного за свое бахвальство. ,
Скажу, что этою порой
Всего желанней мне пощада».
На это рыцарь: «Только надо
Тебе в телегу сесть сперва.
Излишни для меня слова
О том, что будет, коль случится,
Что ты откажешься садиться.
Твой рот безумство подтвердил,
Когда ты в том меня корил».
Второй ответил: «Дай же, Боже,
Чтоб я не сел в телегу всё же!»
«Раз так, – ответил тот, – умрёшь».
«Убейте, сударь, лучше всё ж.
Молю во имя Бога вас
О милосердии сейчас,
Чтоб я в телегу не садился.
Я на любой бы согласился
Лихой исход, лишь не на то.
Я лучше умер бы раз сто,
Чем вынести подобный срам.
Не требовать иного вам,
Его не принял бы сейчас же,
Пусть как залог прощенья даже».
Так он взывал, а между тем
Средь луга вдруг предстала всем
На рыжем муле молодица.
Мул быстрой иноходью мчится,
Растрепана и налегке,
Она сжимает плеть в руке,
Стегает мула по хребту.
И конь такую быстроту,
Скача, развить бы не дерзнул,
Как этот иноходец-мул.
Девица Рыцарю телеги
Вскричала: «Упивайся в неге,
Триумф Господь тебе дарует,
Пусть сердце в радости ликует!»
Тот с удовольствием ей внял,
«Благослови вас Бог, – сказал, –
Даруй вам здравье, дни благие».
А та: «О рыцарь, издали я
К тебе приехала сюда,
А привела меня нужда.
О даре попросить хочу,
Взамен тебе я отплачу
По мере сил достойной мздою,
Тебе грядущею порою
Понадобится помощь, верь» [57] Тебе грядущею порой/Понадобится помощь, верь. – Встреченная девица является сестрою Мелеагана и в свой час освободит Ланселота из плена. .
И он: «Поведайте теперь,
Чего хотите, коль могу,
Я всё исполню, помогу,
Лишь только бед бы не навлечь».
«О голове ведётся речь
Того, кто побеждён тобою.
Ты ввек не встретишься, не скрою,
С изменником подлей, чем он.
Не будет грех тобой свершён,
Напротив, будешь милостив,
Главы предателя лишив,
Ведь в мире нет его гнусней».
Поверженный при речи сей,
Что смертью для него чревата,
Вскричал: «Не верьте бесноватой!
Возненавидела меня.
Прошу вас, сжальтесь, не казня,
Во имя Сына и Отца,
И матери Своей творца,
Что и раба Ему и дщерь!»
Девица рыцарю: «Не верь.
Внимать предателю негоже,
Пусть даст тебе отраду Боже,
О коей ты и не мечтаешь,
Да милость Господа познаешь
В той миссии, что ты избрал!»
В сомненьях рыцарь пребывал,
В задумчивости медлил он:
Иль подарить ему резон
Главу желающей её,
Иль милосердие своё
Явить тому, кого жалел?
На обе просьбы он хотел
Обоим им ответить разом,
Так Жалость с Щедростью приказом
Ему велели поступить.
Великодушному как быть?
Девица голову возьмёт –
И Жалость, сломлена, падёт,
А не возьмёт её девица –
Мгновенно Щедрость посрамится.
Ловушка, в коей оказались
И Щедрость пленницей, и Жалость,
Ему досадна и зазорна.
Девица требует упорно,
Чтоб он ей голову отдал,
Тот к милосердию взывал
И к жалости в его душе.
Он пощадил его уже,
Так отчего не ведать жалость?
Конечно, прежде не случалось,
Когда, противника сломив,
Врага любого победив,
Коль молят о пощаде сразу,
Такого не было ни разу,
Чтоб он в пощаде дал отказ,
Хотя бы только в первый раз.
И он помилует, бесспорно,
Того, кто молит столь покорно,
Ведь это рыцаря обычай.
А та пребудет ли с добычей?
Да, коль её он сможет дать.
Он молвит: «Рыцарь, ты опять
Со мной померишься в борьбе,
И милость я явлю тебе,
Когда не хочешь умереть.
Тебе позволю шлем надеть,
Вооружиться, чтобы смело
Вновь защитить главу и тело,
Как ты захочешь. Но запомни,
Что примешь смерть, коль суждено мне
Тебя повторно победить».
Другой ответил: «Так и быть,
О лучшем и не попрошу я».
«Тебе я фору дам большую, –
Добавил тот. – Начнём сражаться,
И я не стану отклоняться
От места, где сейчас стою».
Второй готов, они в бою
Сошлись, являя гневный пыл,
Но снова рыцарь победил.
Победа запросто далась,
Ещё быстрей, чем в первый раз.
И тут воскликнула девица:
«Щадить здесь, рыцарь, не годится,
Что ни сулил тебе бы воин,
Ведь он пощады не достоин,
Хоть даже смог бы победить.
Коль вздумаешь его простить,
Не раз тебя предаст, пойми.
Злодею голову сними,
Ведь в королевстве нет подлее.
Сними, мне дай её скорее,
Поступок тем благоразумней,
Что ты, когда отдашь главу мне,
Получишь мзду за эту кровь.
Обманет, если сможет, вновь
Тебя речами рыцарь низкий».
И тот, конец свой видя близкий,
Просить пощады громко стал,
Но втуне голос пропадал
Под стать его реченьям всем.
И рыцарь, взяв его за шлем,
Отсёк ремни, и в то мгновенье
Серебряное обрамленье
Упало с вражьего шелома.
Вскричал отчаяньем гнетомый:
«О, пощади, о, не карай!»
«Не пощажу, сколь ни взывай.
Клянусь душою, что во мне,
Тебе отсрочку дал вполне».
Тот крикнул: «Грех свершите ныне,
Коль внимете моей врагине,
Так умертвив меня, поверьте!»
А жаждущая этой смерти
Настаивала на своём,
Чтоб снял тот голову мечом,
Не слушая его слова.
Удар. Скатилась голова,
И тело на лужайку пало.
При сём девица ликовала [58] При сем девица ликовала. – О причине столь неистовой ненависти девицы к неизвестному рыцарю ничего не сообщается.Читать дальше