Густав Шваб - Мифы и притчи классической древности

Когда все было готово, она пошла к Петру и сказала: «Мой милый друг, идите за мной. Я вам заказала баню; это полезно для вашего здоровья. Я надеюсь, что Бог услышит вас, и вы скоро выздоровеете». Он последовал за ней в ее покои. Там она просила его обождать, сама же ушла в другую комнату и переоделась в роскошное платье. Лицо она по-прежнему оставила под покрывалом, чтобы он сразу не узнал ее, спрятала также свои длинные золотистые волосы. Подойдя к Петру, она произнесла: «Радуйтесь, благородный рыцарь, перед вами ваша подруга, ваша верная Магелона, ради которой вы перенесли столько страданий. Я не меньше страдала ради вас. Я та самая, которую вы оставили спящей в темном лесу, а вы тот, который увез меня из дома моего отца, неаполитанского короля. Я та самая, которой вы обещали свою чистую любовь и почтительнейшее отношение до заключения нашего брака. Это я вам подарила эту золотую цепь, мне же вы дали три драгоценных кольца. Всмотритесь хорошенько, та ли я, к которой вы так страстно стремитесь?»

И прежде чем Петр мог опомниться, она сбросила покрывало; ее прекрасные волосы рассыпались, ниспадая золотыми волнами. Увидев прекрасную Магелону без покрывала, Петр тотчас же узнал ту, которую так долго искал. Он встал, заключил ее в объятия и долго целовал. Оба плакали, не будучи в состоянии выговорить слова. Наконец, они уселись рядом и начали рассказывать друг другу про свои злоключения, прерывая эти рассказы нежными объятиями и поцелуями.

Четыре дня еще оставалось до конца срока, в течение которого Петр дал обет оставаться в госпитале. Когда наступил последний день, прекрасная Магелона снова оделась в свое постоянное госпитальное платье, в котором Петр ее знал как благочестивую настоятельницу. Она простилась с рыцарем и отправилась к его родителям в Прованс. Те встретили свою милую странницу очень любовно, с большим почетом, так как очень любили ее. «Дорогой граф и дорогая графиня! — обратилась к старикам Магелона. — Я приехала к вам рассказать, что я видела собственными глазами прошлою ночью. Ангел явился мне с неба, который за руку держал красивого молодого рыцаря, и сказал: „Вот тот, о котором так много просили Бога, твой властелин, его жена и ты сама!“ Я не могла удержаться, чтобы не сообщить вам об этом, так как хорошо осведомлена, как вы скорбите о потере сына. Будьте же уверены, что скоро его увидите бодрым и здоровым. Я вас прошу поэтому убрать черные траурные ковры и повесить в вашем замке светлые, радостные ткани».

Как ни трудно было графской чете поверить рассказу странницы, они приказали из уважения к ней убрать траур и просили ее позавтракать с ними. Но ее любящее сердце не позволило ей засиживаться здесь, и, оправдываясь недосугом, она собралась в обратный путь, в свою очередь пригласив графа и графиню непременно приехать в ближайшее воскресенье в церковь. При этом настоятельница заявила о своей твердой вере, что Бог обрадует их, прежде чем они расстанутся с ней. Старики дали ей свое обещание.

Между тем Петр с большим нетерпением ждал Магелону. По возвращении Магелона рассказала ему о своей поездке и обещала скорое свидание с родителями. В воскресенье действительно приехала графская чета со всем двором и прежде всего направилась в церковь слушать обедню. После службы Магелона отвела стариков в сторону и просила их последовать за ней в ее покои, под предлогом переговорить с ними наедине. Там странница им сказала: «Узнаете ли вы своего сына, если увидите его?» «Да», — ответили они. Тогда вдруг вошел Петр и упал перед родителями на колени. Они узнали его и с радостными восклицаниями стали обнимать и целовать. С быстротой молнии распространилась весть о возвращении графского сына. Дворяне и простой народ приходили, чтобы заявить ему свое почтение. Все были несказанно рады Петру, а он не мог вдоволь наговориться с родителями.

Между тем прекрасная Магелона удалилась в другую комнату и оделась в роскошное платье. В таком королевском одеянии она вернулась снова к гостям. Граф и графиня удивились, откуда могла явиться такая красавица, которой они раньше никогда не видели. Но Петр подошел к ней, как к старой знакомой, поклонился и на глазах стариков расцеловался с ней. Все были поражены при виде этой картины. Затем Петр взял ее за руку и сказал: «Дорогие родители! Ради этой девушки я уехал от вас. Это дочь неаполитанского короля». Тогда граф и графиня подошли к Магелоне, нежно с ней поцеловались и благодарили Бога за все, что случилось.

Весть о возвращении Петра прошла по всей стране, и со всех сторон стали стекаться пешие и конные. Рыцари устраивали турниры, народ танцевал и веселился. Выслушав всю историю сыновней любви, граф взял Петра за руку и пошел с ним в церковь Св. Петра. То же сделала графиня с Магелоной. Там все упали перед алтарем и благодарили Господа. После этого граф сказал: «Я хочу, мой сын, чтобы ты женился на этой девушке, которая столько страдала ради тебя». «Ах, дорогой отец, — воскликнул Петр, — таково было мое собственное желание, когда я увозил ее из родительского дома. Судите же, как радует меня ваша воля». Тогда они отправились в церковь, и епископ совершил обряд венчания. Графиня дала сыну самое красивое из трех колец, которые были найдены во внутренностях рыбы. Удивленный Петр взял кольцо и надел на палец не менее удивленной невесты.

Две недели пировали на свадьбе. Затем гости разъехались, и граф с графиней долгие годы прожили в мире и согласии с молодой четой. Однажды Петр совершил путешествие вместе с женой в Вавилон к султану, который по-дружески побранил его, но простил и отпустил домой с богатыми подарками.

Петр и Магелона долго и счастливо жили. У них родился красивый сын, который сделался королем неаполитанским и графом прованским. Сами они похоронены у Св. Петра на острове; красивая церковь и построенный Магелоной госпиталь до сих пор еще далеко видны с моря, когда корабль подплывает к Гейденпорту.

В Швабии жил барон, отличавшийся всеми добродетелями, которые полагаются для молодого рыцаря, ищущего славы. Во всей стране не было ни одного человека, о котором говорили бы столько хорошего, сколько о нем. Он был богат и знатного происхождения, но еще больше был известен своей удивительной честностью и благородством. Ложь и обман были чужды его душе до конца жизни; ни одного пятна не было на его совести. Это был цветок юности, алмаз верности, венец чистоты, защита угнетенных, щит своих друзей. Все в нем было в меру, ничего лишнего. Его имя, пользовавшееся глубоким уважением у всех, было Генрих из рода фон-дер-Ауэ.

И вдруг эта богатая, радостная жизнь сменилась горем и отчаянием. Люди, живущие в довольстве и счастье, ничтожны перед Богом. По воле Всевышнего Генрих заболел проказой. Когда раны на его теле стали заметны, все отвернулись от него, мужчины и женщины, и насколько раньше он был всем приятен и мил, настолько невыносимо противен стал теперь. Как несчастный Иов, он был осужден на жалкое одиночество. Увидев, что все от него бегут, как от прокаженного, Генрих почувствовал весь ужас своего несчастья. Бодрый дух сменили печаль и уныние, мед превратился в яд, яркое солнце померкло, ясное небо покрылось черными тучами. Отчаяние и ужас овладевали рыцарем, когда он вспоминал о безмятежном счастье, безвозвратно потерянном, и он проклинал день, когда он родился на свет Божий.