Лопе де Вега - Том 3

Они и в самом деле
Дивны?

Выше всех похвал!
Дон Филипп, король испанский,
От родителя и деда
Унаследовал немало
Гордых зданий и строений,
И, как если б это были
Люди — не сооруженья,
Новые собратья к ним
Прибавляются все время.
Эскурьяльский монастырь,
Как осьмое чудо света,
Всей земле и, вероятно,
Всей вселенной стал известен.
Об алькасарах высоких
В Сеговии и Толедо,
О дворце в Мадриде слышал
Каждый смертный несомненно.
Впрочем, я распространяться
Долго не могу об этом,
Ибо описать спешу
Красоту Аранхуэса.
По пути туда я днем
Васиамадрид проехал,
Чем весьма доволен, ибо
Нет в нем ночью освещенья.
Над рекою живописной
Там стоит дворец прелестный,
Но в гостинице старинной,
Уцелевшей по соседству,
Нет удобств и слишком грязно,
Что гневит всех дам проезжих.
Особняк посла в Арганде [57] Эскурьяльский монастырь…В сей вселенной стал известен. — Эскуриал — дворец и монастырь, построенный при Филиппе II близ Мадрида, позднее превращенный в усыпальницу испанских королей. Об алькасарах высоких В Сеговии и Толедо. — О толедском алькасаре см. прим. 45. Алькасар в Сеговии был построен в XIV в. Альфонсом XI и содержал множество ценнейших памятников искусства. О дворце в Мадриде слышал … — Мадридский королевский дворец — Паласио — одно из старинных зданий столицы, ныне не существует. Васиамадрид проехал… Там стоит дворец прелестный. — Васиамадрид — небольшой городок недалеко от Мадрида. Здесь и до наших дней сохранился так называемый «Верхний дом» (Casa de arriba), дворец, некогда принадлежавший графам Альтамира. Особняк посла в Арганде — старинный дворец в городке Арганда на пути из Мадрида в Аранхуэс.
Осмотрев, нашел ночлег я
В Сан Мартине де ла Вега.

Вот вино. Прошу отведать.

Я с рассветом перебрался
На пароме через реку,
От разливов коей дамба
Охраняет низкий берег,
И, в Аранхуэс прибыв,
Первым делом загляделся
На деревьями обильный
Сад плодовый Тотипела,
Где сгибает ветви тяжесть
Яблок, груш, айвы, орехов,
Персиков и абрикосов,
Слив, и шпанки, и морели.
Видел мост я через Тахо,
Реку с именем столь древним,
Что оно и в годы власти
Злобных мавров уцелело.
Потому в Толедо Тахо
Впущен под собор в цистерны,
Как идальго с кровью чистой
Вплоть до пятого колена.
После улицей Толедской,
Главной улицею местной,
Вышел я на пруд, иль Море
Дураков.

Как? Как?

Не смейтесь.
Так он прозван, ибо часто
В нем топились и посмертно
Становились лебедями
Те, кто разуменьем беден:
Влюбчивые легковеры,
Бравшие невест без денег,
Скопидомы и гуляки,
Книгочеи и невежды,
Ябедники и спесивцы,
Скромники и сердцееды.

Правильно! Столь глупым птицам
В Море Дураков и место.

Дивный там дворец построен!
Славен он великолепьем
Коридоров, зал, покоев,
Множеством картин бесценных,
И твореньем Тициана [58] Славен он… И твореньем Тициана. — Тициан (1477–1576) — великий итальянский живописец. —
Алтарем дворцовой церкви,
И часами — образцом
Хитроумья и терпенья.
Видел я в садах французских
Сотни статуй несравненных,
Что играют на различных
Музыкальных инструментах,
Хоть души, и чувств, и вкуса
Лишены они, конечно.
Там еще, пожалуй, больше
Клумб фигурных и боскетов
В виде змей и крокодилов,
Птиц, собак, быков, медведей.
Привелось мне также видеть
В тутовом саду надменных
И заносчивых павлинов
С многоцветным опереньем.
С недостроенного моста
Через Тахо осмотрел я
Лабиринт и винтовую
Лестницу у побережья.
Вслед затем зашел в коровник,
Зданье красоты отменной,
И на площадь возвратился
По двенадцати аллеям.
Шесть верблюдов ассирийских
Я на площади приметил.
Привезти из стран восточных
Их в испанские пределы
Повелел Филипп, который
Вновь отвоевать намерен,
Как король ерусалимский, [59] Повелел Филипп… Как король ерусалимский. — В титул испанского короля входило также наименование его королем Иерусалимским.
Гроб господень у неверных.
Побыл, наконец, и там я,
Где Харама с Тахо пенным
Браком, хоть и не церковным,
Сочетается навеки.
Умолчу я о фонтанах,
Бьющих в мраморных бассейнах,
И о водометах в виде
Нимф или детей прелестных,
И о цветниках роскошных —
Месте игр и развлечений
Юной дочери монарха, [60] Месте игр и развлечений Юной дочери монарха. — Имеется в виду инфанта Анна, родившаяся в 1601 г.
Светлой, словно день весенний.
Там, где раз она прошла,
Тотчас наступает лето;
Расцветают розы, споря
Белизной с самой Венерой; [61] …споря белизной с самой Венерой. — Венера — в римской, мифологии богиня любви и красоты.
Аромат струит жасмин,
Дрок вздымает венчик бледный,
Распускаются жонкили
И нарцисс высокомерный;
Разливая благовонье.
Голубеют и алеют
И гвоздика, и ракитник,
И левкои, и лилеи.
У ручьев, журчащих в парке,
Можно птиц хохлатых встретить,
Именем арабским сайды
По ошибке наречéнных,
Ибо шлют их нам сюда
Не мориски, а индейцы. [62] Ибо шлют их нам сюда Не мориски, а индейцы. — Морисками в Испании называли мавров, оставшихся в стране после 1492 г. (год изгнания мавров из Испании) и принявших христианство. В 1609 г. мориски были также изгнаны из Испании.
Но прерву я описанье
Этих мест благословенных
И скажу лишь, что пристало
Их назвать вторым эдемом [63] …пристало Их назвать вторым эдемом. — Эдем — согласно библейской легенде, земной рай, в котором жили Адам и Ева.
И что пробудил их к жизни
Сам родитель незабвенный
Нынешнего венценосца,
Карла Пятого преемник. [64] …пробудил их к жизни… Карла Пятого преемник — то есть Филипп II.

Довелось вам видеть много,
Хоть со мной расстались вы
Лишь шесть дней назад.

Увы!
Прогневил я, видно, бога,
Раз, обшарив парки эти,
Даму все ж не разыскал
И в Ильескас поскакал,
Проклиная все на свете,
Там узнал про праздник здешний
И примчал сюда за ней.
Верьте мне: в душе моей
Нынче прямо ад кромешный,
Так что лучше помолчу я.

Позабудьте огорченья,
Потому что развлеченья
Здесь найдутся, как я чую.
В номер поднимитесь свой,
Сбросьте сапоги и шпоры,
Ибо милые сеньоры
В город съехались толпой
Посмотреть на праздник чудный,
Так что будет им твердыню
Вашей грусти и унынья
Штурмом взять совсем нетрудно.
Ведь разнообразье — это
Соль, без коей пресен мир.
Кстати, знайте: на турнир
Созваны сюда поэты.
Всем любителям стихов
Можно выступить в турнире.