Миранда Олдхаус-Грин - Кельтские мифы

Оказалось, что у придворного свинопаса были проблемы со свиньей, которая исчезала каждую ночь. На следующее утро Гвидион отправился на поиски свиньи; она долго брела, а потом наконец остановилась под дубом, где стала есть личинки и падаль. На дереве сидел орел; всякий раз, когда птица встряхивала перья, с них сыпался дождь личинок и куски гниющей плоти. Догадавшись, что орел был его преображенным племянником Ллеу, Гвидион спел ему три варианта энглин (волшебных стихов), чтобы расколдовать его.

В песне Гвидиона упоминается о дубе, на котором сидел орел, а также о «цветах Ллеу», что явно указывает на Блодейвет, его коварную жену, магически созданную из цветов. После третьей строфы птица приземлилась на колено Гвидиона; маг ударил орла посохом, и Ллеу вернулся в человеческий облик. Но гниющая плоть и черви означали, что здоровье его пошатнулось: от несчастного остались лишь кожа да кости. В конце концов после года лечения Ллеу выздоровел.

Роль дуба в этом валлийском мифе не сразу очевидна, но дерево, по-видимому, действовало как страж, позволяя раненому Ллеу балансировать между жизнью и смертью на дереве, которое достигало неба, так как он ждал спасения и возможности вернуться в мир живых. Орел, возможно, воплощал душу мертвеца, не способного войти в мир мертвых.

Учитывая, что домом ирландцев был остров в океане, неудивительно, что они почитали бога моря. Его звали Мананнан мак Лир, «Сын моря». Его валлийским аналогом был бог со сходным именем – Манавидан, сын Ллира. Но, как обычно, мы знаем больше об ирландском божестве. Поскольку его морское царство окружало землю Ирландии, Мананнан почитался как защитник страны. Он был тесно связан с мифом о Счастливом потустороннем мире, который, как верили ирландцы, существует на островах далеко за морем. Текст VII века «Путешествие Брана» рассказывает историю смертного человека, привлеченного к этим островам прекрасной музыкой, разносившейся над водой. Бран отправился на остров со своими тремя сводными братьями и 27 воинами. Во время морского путешествия Бран встретил Мананнана на морской колеснице, запряженной «белыми лошадями» бурного моря. На боге был волшебный плащ, который, как и само море, искрился светом и переливался множеством цветов.

Учитывая, что ключевая функция мифа состоит в объяснении особенностей мира природы, неудивительно, что вокруг главных рек Британии и Ирландии сплетались легенды, причем большинство рек оказалось во власти женских божеств. Британцы римского периода почитали Темзу как богиню Тамесис, а реку Северн – как богиню Сабрину. На севере Вербея была богиней реки Уорф. И самой известной рекой в ирландском мифе была великая Бойн, названная в честь богини Боанн.

История Боанн связана с топографической легендой. На одном уровне повествование может быть истолковано в контексте знакомой христианской темы о языческой распущенности и женском непослушании. Боанн была непокорной женой духа воды по имени Нехтан, владевшего колодцем, который ей было запрещено посещать. Как почти всегда случается с такими табу, оно было нарушено. Боанн не повиновалась мужу, и от его ярости вода в колодце вскипела и захлестнула Боанн потоком. Так она стала рекой Бойн. Согласно другой версии, Боанн имела тайную связь с одним из величайших ирландских богов, Дагдой. Плодом их союза стал Энгус, божественный покровитель влюбленных.

Рис. 62. Бронзовая статуэтка галльской Секваны, богини реки Сены (Франция)

И Мананнан, и его валлийский двойник Манавидан были не только морскими богами, но и властителями магии, мудрости, обмана и ремесленного мастерства. Ирландский бог помог Лугу, владыке света, победить чудовищ фоморов. Он сделал это, с помощью магии создав корабль, который подчинялся мыслям команды и двигался без весел и парусов, – так могла бы скакать лошадь, способная передвигаться по воде; еще он дал Лугу Фрагарах, грозный меч, способный пробить любую броню. В валлийской мифологии Манавидан был не менее одаренным мастером, прежде всего кузнецом и земледельцем. Возможно, в определенных атрибутах Манавидана можно уловить отражение древнего общего мифа, который объяснял происхождение земледелия и кузнечного дела в целом.

Рис. 63. Золотая модель лодки из Бройтера, графство Дерри (Ирландия), I век до н. э.

Превращение молодых девушек в лебедей на озерах является постоянным мотивом ирландской мифологии, и кажется, что для успешного изменения формы необходимо наличие водоема. Рассказ об Энгусе и Каэр – девушке-лебеде является ярким тому примером (см. ПРЕКРАСНЫЕ ВЛЮБЛЕННЫЕ: ЭНГУС И ТИСОВАЯ ДЕВА). Другая легенда связана с богом моря Мананнаном мак Лиром. У его детей была злая мачеха по имени Айфе. От ревности она наложила на них заклятие, превратив в лебедей; для этого она сначала заманила их к озеру, а затем вызвала на помощь друида для наложения чар.

Условием их окончательного освобождения от птичьего облика было то, что они должны провести по триста лет в каждом из трех мест. Однако проклятие было снято лишь после того, как северный принц женился на уроженке Южной Ирландии королевского рода и когда лебеди, потомки Лира, услышали звон колокола. Оба этих момента имеют особое значение: брак предполагает союз между севером и югом Ирландии и, в частности, прекращение вражды между Ульстером и Коннахтом. Также колокол был «голосом» христианства, означающим конец язычества и принятие нового единобожия. Но у истории несчастных детей, увы, не было счастливого конца. Конечно, заклинание перестало действовать, но к тому времени они стали древними стариками и умерли почти сразу после снятия чар. Тогда священник по имени Кемок похоронил их по-христиански.

Рис. 64. Холмы «Груди Ану», Ратмор, графство Керри, в ранней ирландской мифологии считались грудями Ану, богини – покровительницы страны