Миранда Олдхаус-Грин - Кельтские мифы

Место королевских собраний в Таре (графство Мит) окутано преданиями. По общему мнению, это место вступления на престол легендарных и исторических королей. Доказательства как королевской легенды, так и реальной истории в Таре основаны на средневековой литературе, в том числе на мифологических прозаических сказаниях VIII века н. э. и на более ранних исторических документах, включая правовые трактаты.

Тара имеет огромное археологическое значение, поскольку там обнаружен целый ряд древних памятников. Но самое поразительное в этом месте то, что его репутация как церемониального центра, где принимали власть высокие короли Ирландии, почти полностью основана на священном монументальном ландшафте, который был на тысячи лет древнее раннесредневекового ирландского мифологического мира. Это ритуальное место содержит доисторические гробницы, изгороди, оборонительные насыпи и отдельные стоячие камни-менгиры, и все это было вплетено в легенду Тары. Первое укрепление в Таре датируется IV тысячелетием до н. э., за ним последовали поздненеолитические коридорные гробницы (похожие на Ньюгрейндж), такие как «Курган Заложников». Общины бронзового века возвели здесь круглые курганы, в которых оставили золотые сокровища.

Одним из ключевых фрагментов археологических свидетельств, связывающих Тару с ранними историческими королями, является погребальное поминание на найденном там камне-огаме. Огам – ирландская письменность в виде горизонтальных штрихов вдоль вертикальной линии, где каждая отдельная комбинация образует букву. Такая надпись сделана на погребальном камне Мак Каэртинна, раннего короля Лейнстера, чье имя фигурирует в юридическом трактате VII века.

Одна из самых известных находок Раннего Средневековья в Таре – так называемая «Брошь из Тары» (найдена не у сам о й Тары, а в близлежащем Беттистауне). Драгоценность, выполненная из позолоченного серебра, представляет собой брошь в форме кольца, инкрустированного стеклом, эмалью и янтарем и покрытого гравированным и филигранным орнаментом. Диаметр предмета – 4,6 см. Украшение использовали как застежку для плаща. Оно принадлежало лицу очень высокого ранга. Мог ли такой уникальный предмет некогда украшать мантию верховного короля Тары?

Рис. 67. Вид Тары с воздуха, место королевских собраний, графство Мит (Ирландия). Памятники датируются неолитом и бронзовым веком

В Раннем Средневековье доисторические достопримечательности были украшены и включены в новые комплексы памятников, связывая ритуальный ландшафт с мифо-историческими этапами жизни Тары. В одном из таких комплексов находился Лиа Фаль («Камень Фала») – мегалитический стоячий камень, которому в мифологии королевской церемонии отводилось видное место в качестве «вопящего камня». (Камень должен был издать громкий крик, когда его касался новый законный король.)

Рис. 68. Вертикально установленный Лиа Фаль на холме Тары, графство Мит (Ирландия)

Конайре Мор был мифическим ирландским королем. Как и прочие претенденты, он должен был пройти серию испытаний, чтобы доказать свое право на престол. Первым испытанием было запрячь коней в колесницу: считалось, что лошади нападут на неправомочного претендента. Затем он должен был надеть мантию, лежавшую в колеснице: если он не был законным королем, плащ был бы ему велик. Следующим заданием Конайре было проехать на колеснице между двумя камнями, и если бы он не подходил на эту роль, камни сблизились бы и не позволили ему пройти. Наконец, его ждал Лиа Фаль: когда его коснется ось колесницы законного короля, он должен был издать громкий звук. Камень, безусловно, был фаллическим символом, знаком вступления в брак законного правителя и богини власти: их союз обеспечивал плодородие земли и процветание страны.

Во всей полосе умеренного климата люди отмечают, празднуют и освящают смену сезонов. Начиная с христианского праздника Пасхи и заканчивая январским огненным праздником Отправки в Валхаллу (Ап Хелли Аа) шетландских викингов, времена года играют фундаментальную роль в календарях сельских жителей – нигде в большей степени, чем в земледельческих общинах. В кельтской Ирландии было четыре основных сезонных церемонии, отмечавших различные этапы пахотного и пастушеского года. Самайн отмечался в конце октября – начале ноября, на стыке старого и нового кельтского года. Как и его наследник Хеллоуин, Самайн был опасным временем «небытия», когда мир останавливался и духи покидали свое обиталище в потустороннем мире, чтобы бродить среди живых.

По происхождению Самайн был связан с пастушеским календарем и, вероятно, с перегоном крупного рогатого скота и овец с открытых пастбищ на зимние стойбища, а также с отбором животных, предназначенных для выбраковки. Самайн был тесно связан с Тарой, и именно в это священное и опасное время часто происходили собрания знати и королевские церемонии, чтобы их могли благословлять боги, пришедшие в мир людей.

Праздником ранней весны был Имболк: его отмечали в начале февраля, и он был приурочен к рождению ягнят и появлению молока у овец. Название означало «Очищение», оно могло быть связано с белизной молока, а также с необходимостью проверять здоровье животных после зимнего содержания, когда инфекции легко распространялись по стаду. Имболк ассоциировался со св. Бригитой, изначально языческой ирландской богиней, отвечающей за молоко у животных. Бригита превратилась в святую в раннехристианский период, но все равно выполняла свои прежние обязанности, обеспечивая вдоволь молока, масла и сливок.

Два других кельтских праздника знаменовали собой начало и конец лета. Белтайн был огненным праздником и, как и многие другие солнечные церемонии, отмечался в благодарность за наступление теплой погоды и обилие солнечного света, а также означал прошение, чтобы солнце всегда возвращалось и дарило созревание урожая. Церемония наступления Белтайна в Ирландии и Шотландии была приурочена к маю. Друиды разжигали костры в священных местах, таких как Тара, и стада скота прогоняли между парами костров, чтобы очистить животных. Этот ритуальный акт также служил практической цели сжигания омертвевшей кожи и очищения животных от паразитов.