Илья Бояшов - Старшая Эдда. Песни о богах в пересказе Ильи Бояшова

Превратила затем хитроумная Фрейя Оттара в вепря, оседлала его и на нём отправилась в Ётунхейм к недоверчивой Хюндле. Появившись в пещере великанши, повела богиня такую речь:

— Проснись, дева, пробудись, сестра! Подруга верная, Хюндла! Задумала я примирить тебя с богами. Тотчас поедем мы к Одину и попросим его о милости! Щедро золото он рассыпает, раздаёт мечи и кольчуги: одним дарует победу, другим — богатство. Красноречием и разумом награждает он властителей, ветер преподносит морякам, мужество — воинам.

Появление Фрейи насторожило Собачку — не откликнулась она на посулы. Гостья же, не смутившись, продолжала её увещевать:

— Клянусь: приготовлю я жертвы Тору, чтобы даровал он тебе свою милость. Хоть и не жалует Тор ни ётунов, ни жён их, но сделаю всё, чтобы ас не тронул тебя. Ты ли не украшение гор, сестрица моя? Выводи же волка из стойла — поскачешь на нём рядом с вепрем моим в Вальхаллу!

Лишь усмехнулась великанша Хюндла на эти речи и спросила богиню:

— С какой поры ты, Фрейя, стала называть меня своей подругой? Когда это стала я твоей сестрицей?

Фрейя воскликнула:

— Всегда ты была моей подругой, Хюндла! Всегда считала я тебя своей сестрицей! А если какие размолвки и случались меж нами, то давай не поминать старое!

Великанша сказала:

— Подозрительны мне твои речи. Не иначе хочешь от меня чего-то, хитрая.

Потом, поглядев на вепря, добавила:

— Да и больно худ твой кабан — на нём до ближайшей горы не доехать, не то что до богов. Так что, пожалуй, не буду я запрягать своего волка, пусть отдыхает в стойле.

Возразила Фрейя:

— Сюда вепрь довёз меня, довезёт и до Асгарда.

Усмехнулась Хюндла:

— Ой ли! Вижу, что едва он дышит. Не твой ли это любимчик обёрнут в кабанью шкуру? Обмануть меня хочешь?

— Что ты, что ты! — отмахнулась Фрейя. — Ошиблась ты, Хюндла, ото сна ещё не очнулась. Милого нет здесь — то вепрь мой сияет своей золотой щетиной. Зовут его Хильдисвини — карлики Даин и Набби когда-то его для меня изготовили.

— Ну что же, пусть будет так! — сказала Хюндла. — Только чувствую — не за тем ты явилась, чтобы замолвить обо мне словечко Одину и Тору. Выкладывай как на духу, что от меня тебе нужно.

Вздохнула тут Фрейя и сказала:

— Ладно, тогда сойду я с седла. Присев у огня в твоей пещере, о знатных родах поведём мы с тобой разговор — о тех героях, чей род ведётся от асов. Признаюсь, люблю я Оттара — больше солнца мил он мне. Для меня постарался Оттар: возвёл мне алтарь из камня и так часто обагрял его жертвенной кровью, так часто разводил огонь, посвящённый мне, что расплавился камень в стекло. Помочь ему я хочу добыть наследье. Поведай-ка мне о древних его родичах, перечисли все родословья.

Хюндла покосилась на вепря и вот что ответила:

— Что же, знаю я род Оттара. Иннстейна он сын, Иннстейн — сын Альва, Альв — Ульва сын, Ульв произошёл от Сефари, Сефари был сын Свана Рыжего. Довольно ли этого?

Фрейя сказала:

— Ты же знаешь, Хюндла, что этого мало.

— Хорошо, — кивнула Собачка. — И всё-таки сдаётся мне, что вепрь, на котором ты сюда добралась, не Хильдисвини — слишком поджары у него бока, и он всё ещё не может отдышаться.

— Да что ты, сестрица, это Хильдисвини, — замахала руками Фрейя.

Тогда Хюндла продолжила:

— Матерью отца его была Хледис, звали Фроди её отца, а её мать звали Фриун. Был этот род родом героев. Али был могуч, Хальвдан — до этого. Вступил он в родство с Эймундом — женился на Альмвейг и восемнадцать сынов породил. Довольно ли этого?

— Конечно же, не довольно, сестрица, — вновь отвечала Фрейя. — Продолжай!

— По-прежнему кажется мне, что вепрь твой не Хильдисвини, — сказала великанша.

— Что ты, подруга, он самый. И сделали мне его карлики.

— Ну, тогда слушай дальше, — сказала Собачка. — Оттуда пошёл род скьёльдунгов, а также скильвингов, и аудлингов, и ильвингов тоже. Всё это — предки Оттара. Хильдигунн была матерью Фриун. Даг взял в жены Тору, та родила героев: Фрадмара и Гюрда, обоих Фреков, Ёсумара, Ама, старого Альва. Кетиль был дедом матери Оттара. Назову ещё Наину, дочь Нёккви, сын её — шурин отца Оттара. Довольно ли этого, Фрейя?

— Нет, не довольно, сестрица, — сказала Фрейя. — Должен знать Оттар всех своих родичей.

— Хорошо, — кивнула великанша, — слушай. Бродд и Хёрви, Исольв и Асольв, Гуннар Стена, Грим Закалённый, Ульв Жадный Зев, Торир Щитоносец, Буи, Брами, Барри, Рейфнир, Тинд и Тюрвинг, двое Хаддингов, Ани и Оми. Довольно ли их?

— Пожалуйста, не останавливайся, сестрица, — попросила Фрейя. — Вспоминай всех.

Вепрь тем временем чуть дышал и всё никак не мог прийти в себя после скачки. Внимательно посмотрев на кабана, сказала Собачка:

— Сдаётся мне, что всё же он не Золотая Щетина. Еле на ногах держится и разит от него потом — настолько он взмылен.

— Да нет же — это Золотая Щетина, — отвечала Фрейя. — Продолжай.

И великанша продолжила:

— Я знала Бродда и Хёрви, воинов храбрых — Ёрмунрекк им обоим отец. Он родич Сигурда, Фафнира сразившего, — от Вёльсунга вёл род этот вождь. Хьёрдис была из рода Храудунга. Эйлими — из рода аудлингов. Гуннар Стена и Хёгни, славный Готторм, Харальд Клык Битвы, сын Хрёрека и Ауд Премудрой, отец которой — Ивар, Радбард и сын его Рандвер — все они родичи Оттара. Довольно ли этого, Фрейя?

Фрейе и этого было не довольно. Просила она Хюндлу не останавливаться. Ётунша сказала:

— В живых остаётся одиннадцать асов, ведь Бальдр пал, но Вали готов отомстить за брата. Есть Тор и Тюр, Хермод, Хёд слепой, невольный виновник Бальдровой смерти, Видар есть и Фрейр — асы тоже в роду у Оттара. Я всё сказала, и этого, Фрейя, довольно.

— Нет не довольно, сестрица! — воскликнула Фрейя. — Осталось ещё кое-что.

— И что же осталось? — удивилась великанша.

Воскликнула тогда влюблённая богиня:

— Знаю, есть у тебя Пиво Памяти! Очень прошу, дай его выпить вепрю, чтобы тот запомнил каждое слово. Когда придёт день суда с Ангантюром, выпив волшебного пива, перечислит Оттар всех родичей без запинки и выиграет спор.

Так невольно выдала себя Фрейя, пребывая в заботе о любимом и позабыв об осторожности. Разъярилась Хюндла, узнав, кого прятала Фрейя в обличии кабана, и затопала ногами:

— Прочь убирайся! За ложь свою не услышишь ты больше ни единого слова, распутная дрянь! Обмануть решила меня! Да и чего ожидать от той, кто бегает по ночам, подобно Хейдрун-козе, путающейся с козлами?

Однако богиня, хитрость которой оказалась раскрыта, вновь потребовала у хозяйки Пива Памяти, пообещав:

— Если не дашь его моему вепрю, окружу твоё жилище огнём и будет тебе из него не выйти!

Собачка взревела:

— Это та от меня пива требует, которой под подол разве что козлы Хейдрун не забирались? Все уже там побывали! Уходи прочь, проклятая!