Наталья Абакумова - Проклятие невесты. Призрак из прошлого

Стремглав, в смятенье радости и страха,

Лесник с владений проклятого графа

Бежал от надвигавшейся беды

Сквозь заросли плюща и лебеды.

Мерцал на небе лик Луны взошедшей,

Удивлены весьма произошедшим,

Все разбрелись искать покой во сне,

Но разговоры долго в тишине

Звучали в чистом воздухе упруго.

Угомонились господа и слуги,

Забыв о волновавших мелочах;

И вот уже в искрящихся лучах

Выглядывает солнце из-за леса,

И исчезает редкая завеса

Ночных, поблекших в свете, облаков.

Из сна безвольных, сладостных оков

Крик громкий Росса Джессику выводит —

Он ищет верных слуг и не находит

Ни одного: ни женщин, ни мужчин.

Из всех весомых видимых причин

Ясна одна: от страха вся их свита,

Тряпьём господским обвязав копыта,

Бежала прочь в свободной из карет,

В другой, всех позже, не предвидя бед,

Уснули господа друг против друга.

Никто не заподозрил, что прислуга

Шепталась целый вечер неспроста.

Вещей, что можно дорого продать,

Попутно у хозяев прихватили,

А чтобы силой их не воротили,

Забрали весь ружейный арсенал.

Всё то, что нужно взять с собой в подвал:

Топор, ножи, плащи, мешки, верёвки,

Запасы пуль и пороха, винтовки —

Весь путь сюда вёз этот экипаж,

Вчера отряд отужинавший наш

Отложил подготовку до рассвета,

И вот сюрприз… Ещё при всём при этом

С кареты снят последний их фонарь,

Есть только факел…

Из друзей одна

Лишь Джесс как прежде верила в удачу,

Ведь там отец, он ждёт её! А значит,

Теперь уже не время отступать!

Решили, что должны голосовать:

Пойти ли так, махнув на всё рукою,

Иль обеспечить минимум покоя —

Найти, спустившись к городу втроём,

Хоть мало-мальски годное ружьё,

Оставив одного у экипажа,

Боясь повторной и последней кражи.

Друзьям другой кареты не найти,

А без неё не одолеть пути!

Согласно большинству, по доброй воле,

Им выпала незавидная доля —

Отправиться в проклятый графский дом.

Барт возмущался: дело-то не в том,

Что надобно оружие найти!

Он вовсе не хотел туда идти!

Стремилось солнце вверх по небосводу,

Лишь горизонт пророчил непогоду.

Беднягу удалось уговорить,

А там, что Бог пошлёт, тому и быть…

Взяв кое-что из нужных им вещей,

Укрыв в кустах карету и коней,

Вошли в ворота через старый мост.

Нестриженых деревьев дивный рост

Обнял аллею холодящей тенью,

А по краям благоухавшей сенью

К себе манил разросшийся цветник,

И алых роз горящие огни

Пьянили воздух нежным ароматом.

Сад одичавший, сплошь заросший мятой

И клевером, исполнен был нужды

Отдать земле созревшие плоды,

Что тяготили ветви яблонь весом.

Под шелестящим листьями навесом

Беседка, вся увитая плющом —

Годами тканным зеленью плащом —

Сокрыла с глаз людских скамьи, колонны,

Ажурный барельеф её фронтона,

И стол, и пол, фонтан, лишённый вод,

Из камня скал диковинных пород,

Чья гладь сквозь сеть живого покрывала

На солнце белым глянцем отливала.

Над зеленью листвы, бросая тень,

Вздымался замок. Вот деревьев сень

Оборвалась, и в ста шагах от сада

Открылось благолепие фасада:

Фигуры белокаменных зверей

У лестничного марша и дверей —

Львов изваянья. Времени теченье

Не умалило скульптора уменье.

Зло скалясь, стражи охраняли вход,

И солнце, завершившее восход,

Лучом играло в неподвижной гриве.

Все четверо, в волнующем порыве,

Стояли, не решаясь подходить.

Гармонии связующая нить

Изысканностью вкуса отличалась,

Такой же тон оттенка излучали

Ступени, балюстрады, блеск перил,

О мастерах немало говорил

Высокий портик. Там, поближе к свету,

Взбирался вьюн по стлавшемуся следу

Увядших прядей, гладь больших колон

На солнце отливала. Нежный звон

Издали каблучки о томный камень,

Дверная ручка – позолоты пламень-

Поддалась от нажатия руки;

И высохшие петли и крюки

Дверь отворили, слух пронзая стоном,

И гулким, многократным перезвоном

Вмиг прокатилось эхо в тишине,

Но в глубине парадной, в вышине,

Под самым потолком затихло вскоре…

В таком же белокаменном уборе

Широкая ступеней череда

Вела наверх; тому назад года

Гостиные там были; бальной залы,

Читален и столовых идеалы,

Где праздная бурлила суета.

А по бокам от лестницы гряда

Отдельных спальных комнат в коридоре,

Где дверь была на внутреннем запоре,

И гость любой мог ночью отдыхать,

Ложась на сон в пуховую кровать.

И, повернув налево из парадной

По сгнившему от времени изрядно

Паркету, все ступили в коридор,

Где в глубине подвал тревожил взор,

А в прорезь окон лоскутами света

Тепло вливало ласковое лето.

Казалось, что строенью нет конца:

Разграбленные комнаты дворца,

Обставленные с роскошью когда-то,

Со вкусом знатока-аристократа,

Лишь украшали клочья паутин,

Обрывки потускневшие картин,

Обломки мебели под толстым слоем пыли,

Останки птиц, что в спешке позабыли

В ажурной клетке кучкою пера,

Истлевшие гардины, веера,

Тряпьё в шкафу с раскрытыми дверьми,

Которое, казалось, чуть возьми,

Рассыплется в руках мельчайшим прахом.

Лишь отголоски внутреннего страха