Дример М. - Истории о золоте и огне. Сказки и сказания

Шесть лет так прошло. На седьмой год заглянул к Шенру на пасеку торговец, так сказал:

– Есть у меня целебная мазь на продажу. Если больные ноги ею натирать – здоровее будут, вдевятеро дольше и дальше ходить смогут.

– Зачем ты её привёз? – спросила Келби. – Если Шенр сам отправится в город, этот мёд больше никогда не окажется моим, даже на каплю.

Шенр услышал её, ничего не сказал. Купил себе лечебной мази. Уехал торговец. Тогда вышла Келби к началу тропы в лес, так сказала:

– Можно, я всё-таки не отправлюсь дальше по этой тропе? Можно, я останусь там, где собирают мёд?

– Можно, можно, – ответили ей голоса из лесу.

Тогда Келби дождалась ночи, пришла к спящему Шенру и перерезала ему своим ножом сухожилия на ногах. Наутро опробовал Шенр ту мазь – не вылечила мазь покалеченные ножом ноги, только-только по пасеке смог он потом ковылять. Стала Келби дальше возить мёд до города. Только с каждым сбором всё горше становился этот мёд. На седьмой год перестали люди брать мёд у Келби. Долго говорил тогда Шенр со своими пчёлами. Собрались пчёлы в рой и улетели с пасеки прочь. Собрала Келби все собранные соты, отправилась к людям искать тех, кто всё-таки согласится взять этот горький мёд. А Шенр остался один в холмах, и с тех пор его никто не видел.

По ту сторону ночи, в долине большой рыбьей реки, жил человек по имени Крунрек. Задумал он свататься к девушке из посёлка. Звали девушку Дзуа.

Взялся ей сперва подарок принести. На горный склон забрался, собрал букет невешни, понёс в корзине к посёлку. Повяли цветки по дороге. Оставил он их перед домом Дзуа. Вышла Дзуа утром на улицу, увидела у порога охапку ядовитого сена. Выбросила его подальше от скота.

Тогда поймал Крунрек дикого пяпрана, завёл к Дзуа в сад и к дереву привязал. Вытоптал пяпран грядки вокруг, обгрыз ветки плодовых деревьев. Увидела Дзуа, отыскала Крунрека, отправила его с пяпраном прочь.

Тогда оделся Крунрек в самую яркую одежду и пришёл к Дзуа в третий раз, открыто. Так сказал:

– Переходи жить в мою избу, стирать мои вещи, готовить мне и моей собаке!

Отказала ему Дзуа. А сама вскорости вышла за одного рыбака, у которого на крыше свила гнездо птица Рин. Погулял-повеселился на свадьбе весь посёлок. Посмотрел на это Крунрек, говорит:

– Я сделаю так, что вы не будете больше надо мной смеяться.

Вернулся домой, стал искать по дому-саду золото – сделать пучпык. Нашёл только жёлтую грушу, насадил с утра над воротами. Вечером шли от реки рыбаки с рыбачками, и Дзуа с ними. Никто на грушу не посмотрел, мимо прошли. Торчала над воротами груша, торчала; сгнила и упала на землю.

Снова тогда Крунрек стал по дому-саду золото искать. Нашёл старое ведро, насадил его с утра на ворота, как пучпык. Вечером шли от реки рыбаки с рыбачками, и Дзуа с ними. Спросила Дзуа:

– Что это Крунрек старое ведро прямо на воротах сушит?

Не нашли ей ответа рыбаки, так дальше и пошли.

Снял ночью Крунрек ведро с ворот, стал в третий раз по дому-саду золото искать. Набрал жёлтой соломы, скрепил её в пук, на ворота утром привязал. Вечером шли от реки рыбаки с рыбачками, и Дзуа с ними. Сказал муж Дзуа:

– Смотрите, какое смешное гнездо птицы на воротах Крунрека свили!

– Это не птицы, – ответила Дзуа. – Это человеческие руки связали, так куклы делают.

Выскочил тогда из-за ворот Крунрек, крикнул рыбаку:

– Зря ты куклу-Шунглу «смешным гнездом» назвал! Она мстит тем, кто о ней говорит, ночью в дом приходит, если ей за обиду не заплатить.

– Зачем же ты такую куклу на ворота поставил?

– Опять ты о ней говоришь! – отозвался Крунрек. – Ты ей за обиду гнездо птицы Рин должен, раз её саму гнездом назвал!

– Ты, Крунрек, её на ворота себе поставил, ты с ней и дружись, – ответил рыбак, да и пошёл домой вместе с Дзуа.

Весь вечер по деревне Крунрек ходил, всем говорил, что рыбак куклу-Шунглу обидел и теперь ей гнездо отдать должен. Вернулся к ночи домой, дверь за собой закрыл-запер. Слышит – в дверь скребутся-шуршат снаружи.

– Кто скребётся, кто шуршит? – спросил Крунрек.

– Это я, кукла-Шунглу, – ответил снаружи голос. – Ты меня весь вечер звал, я и пришла.

На все задвижки запер тогда дверь Крунрек, самыми тяжёлыми сундуками её заставил. Что с ним было ночью, не видел никто. Только к середине следующего дня Крунрек вышел, с белыми волосами. Солому с ворот своих снял и больше долго-долго на них ничего не вешал.

Шёлковое Сердце.

По ту сторону ночи, в стране трёглей жили муж с женой. Долго не было у них детей, трёгли приходили по ночам к их дому. Раз весенним вечером отправились они на берег озера за дальней рощей, оставили там горсть семян тыквы. Пришли туда же осенью, утром, нашли на берегу маленькую девочку.

– Это будет наша дочка, – сказали. Домой унесли.

В тот же вечер три старухи пришли в их дом. Сказала первая:

– Я принесла для этого ребёнка подарок: золотую узду и повод. С ними сможет она ездить на конях темнов, станет владелицей стад всемеро больших, чем сможет вместить земля, принадлежащая вам двоим.

– И я принесла для этого ребёнка подарок: удочку и золотой крючок, – сказала вторая. – С ними сможет ловить она в озёрах Кель серебряных рыб. Станет есть их – научиться понимать языки птиц, зверей, людей любых краёв.

– И я принесла подарок для этого ребёнка: сердце из шёлка – сказала третья. – Станет носить его в своей груди – будет прекрасной и доброй, нежной будет её кожа и голос, все будут её любить.

С тем ушли старухи. Мать с отцом тогда поскорее вложили в девочку принесённое сердце, а прочие подарки закинули подальше.

Росла девочка. Кожа её была белой и чистой, как снег, голос нежен, все её любили. Целыми днями сидела она дома, ткала тончайшее полотно. Ещё шила она кукол, которые плакали, когда ей было больно, и улыбались, когда она работала и напевала. Раз в полгода лишь выходила она за ограду дома, весной и осенью. Раз весной пришла она к своим отцу и матери:

– Смотрите, я нашла за оградой золотые узду и удочку! Теперь мне нужен конь, для этой узды и полное рыб озеро для этого крючка.

Не было у её отца с матерью ни коней, ни озёр. Так сказали они:

– Ищи, только не ходи на берег озера Кель за дальней рощей. Туда ночные всадницы приводят на водопой своих коней. Они вырвут у тебя из груди сердце, если тебя увидят.

Шесть лет дважды в год выходила девочка искать по округе, избегая озера Кель. Не шли рыбы ей на крючок, не бродили кони темнов по этим полям. На седьмой год отправилась она наконец к озеру за дальней рощей. Увидела: в воде плещут огромные серебряные рыбы. Закинула она крючок с наживкой, не стали брать наживку рыбы. Ждала, пока не послышался стук копыт и не окликнул из-за спины голос: