Дример М. - Истории о золоте и огне. Сказки и сказания

– Кто ты такой, маленький зверёныш? – сказала Большая Мохнатая Тварь.

– Я – большой голодный гырк по имени Крыг, – ответил тот тихо-тихо, прикрывая рот лапой.

– Зачем ты прикрываешь лапой рот? Я тебя и так плохо слышу.

– Если я уберу лапу, ты станешь кидаться в меня ветками, а потом спрячешься в сундук.

– У меня нет сундука, – сказала Тварь и снова стала есть листья. Тогда Крыг пошёл дальше. Шёл по весеннему полю, нашёл там Большую Чешуйчатую Тварь, которая пила воду из ручья.

– Кто ты такой, маленький зверёныш? – сказала Большая Чешуйчатая Тварь.

– Я – большой голодный гырк по имени Крыг – ответил тот тихо-тихо, прикрывая рот лапой.

– Ты не похож на гырка. Зачем ты прикрываешь лапой рот?

– Если я уберу лапу, ты станешь кидать в меня рыбок из ручья, а потом спрячешься в сундук.

– Я не помещусь в сундук. А голодные гырки едят рыбок, они им вкусные.

Тогда Крыг убрал лапу ото рта и громко завыл, показывая зубы.

– Не плачь, маленький зверёныш, – сказала Чешуйчатая Тварь и стала поить его водой и кормить. Не съел Крыг ни одной рыбки. Пошёл прочь от ручья. Добрался до дома, где жила старая гырка со своими сыновьями. Сел Крыг перед домом, зажимая лапой рот. Сказала старая гырка своему сыну:

– Или, посмотри, кто там перед домом сидит.

Вышел сын, на гостя пошипел, палкой потыкал. Сидел Крыг, зажимая рот лапой. Вернулся сын старой гырки в дом и говорит:

– Это бокрёнок сидит.

– Тащи его сюда, – говорит мать, – я его сварю нам на ужин.

Вышли сыновья гырки, схватили гостя и в дом притащили. Увидел Крыг котёл на огне и много сундуков – на всех в доме хватит спрятаться. Убрал тогда лапу ото рта и громко завыл, показывая зубы.

– Ишь, как плачет! – сказала старая гырка. – Кидайте его в котёл скорее.

Гырки кинули Крыга в котёл, сварили и съели. А кости сложили в сундуки, к остальным.

По ту сторону ночи, на берегу большой рыбьей реки, стояло гнурское селение. На другом берегу от него – селение рыжего народа.

Раз ночью видят гнуры – горит один из домов на дальнем берегу. На следующий день вполовину меньше столбов дыма над очагами там поднялось, вдвое меньше лодок рыбачить выходило. Семь дней так оставалось, на восьмой снова очаги задымили, лодки вернулись.

А ещё через семь дней гырки с когтистыми руками пришли к селению. Сказал гнурам их вожак:

– У вас крыши крашены красным, они сгорят. Отдайте нам двенадцать мешков тырмы, чтобы этого не случилось.

Отдали гнуры тырму. Остаток дня крыши перекрашивали. На следующее утро снова гырки пришли, сказал их вожак:

– У вас поля без граничных камней, они сгорят. Отдайте нам двенадцать коров, чтобы этого не случилось.

Отдали гнуры коров. Остаток дня камни к полям подкатывали. На следующее утро снова гырки пришли, сказал их вожак:

– Слишком много в сторону нашего леса смотрите, на оба глаза слепые станете. Отдайте нам золото, что на пучпыки собираете, чтобы этого не случилось.

– У нас нет золота, – сказали гнуры.

– Раз вы хотите войну, у вас будет война, – сказали гырки и ушли в чащу.

Той ночью пришли гырки к крайнему дому селения, забрали всю тырму и корову, хозяевам глаза выкололи, дом спалили. Выбрались утром гнуры к соседям, зовут их:

– Помогите нам! Поймайте разбойников, отрубите им руки, верните нашу корову!

Смотрят остальные гнуры – глаз у хозяев нет, следов на земле много, в чащу следы ведут. Говорят они:

– У вас ведь и крыша была недокрашена, и корова за камни забредала. Вот ваш дом и сгорел.

С тем ушли. На другую ночь к другому краю селения гырки пришли, забрали всю тырму и корову, дом спалили. Хозяева, как гнуров услышали, сразу за дом, за сарай, в стога сена попрятались. Выбрались утром гнуры к соседям, зовут их:

– Помогите нам! Поймайте разбойников, отрубите им руки, верните нашу корову!

Смотрят остальные гнуры – целы хозяева, следов на земле много, в чащу следы ведут. Говорят они:

– Что ж вы сами-то драться не стали? Без царапины! Вы своё добро защищать не стали – и мы ваше не станем.

С тем ушли. На третью ночь к третьему дому гырки пришли, забрали всю тырму и корову, дом спалили. Хозяин как их услышал, сразу за дом, за сарай, в речку бросился и её переплыл, до самого селения рыжего народа. Подходит к изгороди, видит – руки отрубленные к изгороди прибиты, с когтями. Спрятался он, до утра не показывался. Утром нашли его собаки, облаяли. Тогда снова побежал гнур к реке, на свою сторону вернулся. Так соседям сказал:

– Там за рекой у рыжего народа руки гырков к изгороди прибиты!

– Раз они такие свирепые, пусть всех гырков для нас перебьют, мы подождём, сказали гнуры.

Стали ждать. Ночь за ночью к ним приходили гырки, жгли дома. Сожгли всё и ушли. Вместо них прилетел ночной голодный Хет и надолго в гнурском краю остался.

По ту сторону ночи, в стране гнуров, жил со своей матерью мальчик по имени Эррел. Стала его мать однажды болеть. Тогда позвала Эррела, сказала:

– Когда ты родился, четыре старухи приходили к нашему дому, приносили тебе подарки. Одна из них поставиыла шкатулку и сказала: «Здесь я принесла Эррелу богатства, большие стада». Другая сказала, что принесла тебе новый большой дом, на семи столбах, с девятью дверями. Третья сказала, что принесла тебе кольцо дочери Пёстрого Царя. А последняя сказала: «Я принесла Эррелу в шкатулке хищную птицу арн, которая разорвёт и сожрёт его».

Умерла мать. Достал Эррел четыре шкатулки, увидел, что они совершенно одинаковые.

– Не буду открывать ни одной.

Крышки к шкатулкам примотал прочнее. Стал жить как жил. Беден был его сад, два худых кысворпа были его стадом. Стрелял он в любую крупную птицу, которая прилетала к его саду.

Однажды утром увидел: мимо ворот его дома идёт стадо без пастуха. Встал, чтобы подойти – тут одна из спрятанных шкатулок запрыгала, крышка примотанная на ней открыться хочет.

– Вот где были мои стада! – сказал Эррел.

Открыл шкатулку – остановилось стадо у его ворот. Вышел он со шкатулками к стаду: стоят пяпраны с тонким руном, с широкими боками. А над ними высоко хищная птица кружит, целится.

– Я узнал тебя, арн! – воскликнул тогда Эррел. Выстрелил в птицу, не упала та. Скорее побежал Эррел прочь от стада и от своего старого дома, над которым теперь летал хищник.

Семь дней шёл полями, видит – стоит дом на семи стобах, с девятью дверями. Одна из его шкатулок запрыгала, крышка примотанная на ней открыться хочет.

– Вот где был мой дом, – сказал Эррел.

Открыл шкатулку – двери перед ним открылись. Стал смотреть дом, поднялся наверх по лестнице. Там кровать для него стоит, над кроватью резная хищная птица, во всю стену крылья расправила. Выронил Эррел открытую шкатулку: