Хинрик Ринк - Мифы и легенды эскимосов

Через некоторое время родившегося в доме младенца назвали Савангуак в честь покойной; и случилось так, что кто-то из домашних Ниумака сказал ему, что люди слышали, как старуха передразнивала и высмеивала тезку малышки. Однажды, когда малышка уже училась ходить, старая карга принялась бранить ее; услышав это, Ниумак и сын его одновременно поднялись со словами: «Теперь мы видим, кто на самом деле виновен». Сказав так, он выплеснул на обнаженную женщину полное ведро ледяной воды, а после выбросил ведро в окно. Ее товарки продолжали тихо сидеть рядком на лавке; но вскоре Ниумак разогнал их всех, вырвал доски, из которых была сделана лавка, и тоже выбросил их наружу, а затем вынес из дома все свое имущество.

Они перебрались оттуда в Кассигиссат, бросив испорченных соседей по дому. Пока они жили в Кассигиссате, туда же в ожидании миграции тюленей перебралось еще несколько семей. Примерно в это время Хабакук [27]– юноша, чьи родители тоже поставили там свои шатры, – плыл однажды на каяке на север в поисках тюленей; внезапно он с удивлением увидел, что к нему приближается лодка, а гребет в ней всего один человек. Хабакук, в свою очередь, подплыл поближе и остановился рядом с лодкой – он был слишком скромен, чтобы первым обратиться к людям в ней. В конце концов заговорила старуха в лодке: «Мы почти умираем с голоду; дай нам кусочек добытого тобой тюленя. Мы плывем от Сакака, где все наши домашние умерли от голода; мы преодолели весь этот путь на юг, ни разу не вытащив лодку на берег для просушки, а единственной нашей пищей были полусухие шкуры с обшивки лодки». Когда она закончила говорить, Хабакук подплыл поближе и сказал: «Ну хорошо, возьмите шкуру моего тюленя с жиром и в придачу печень». Они сразу же попытались втащить тушу в лодку, но были так слабы и истощены, что не сумели этого сделать без его помощи. После этого старуха принялась разделывать тушу и дала каждому по маленькому кусочку жира; утолив на время голод, они поплыли вслед за ним к его дому, где им сразу же подали еду. Однако поначалу они смогли съесть только по чуть-чуть и тут же заснули, попросив предварительно старуху зажечь лампу. Она так и сделала: аккуратно заправила ее маслом и размешала указательным пальцем, поскольку палочки у нее не нашлось. При этом она то и дело восклицала: «Как же долго я мечтала увидеть это!» От сытной пищи странные путешественники начали потихоньку приходить в себя, но долго еще они засыпали временами посреди трапезы. Проснувшись, однако, они снова набрасывались на еду и со временем так растолстели, что были едва в состоянии надеть башмаки. Вскоре после этого они снова засобирались в путь, намереваясь уехать еще дальше на юг.

(Сказка из Северной Гренландии.)

В давно прошедшие времена, рассказывают, предки этого самого инуарутлигака (т. е. мифического гнома-инландера, или горного эльфа) жили в крайней южной точке Гренландии, в месте под названием Кутсерфик; это было до того, как они стали бояться людей и прятаться от них. Примерно в то время между ними вспыхнула долгая вражда из-за того, что один человек убил инуарутлигака; и после этого, рассказывают, гномы ушли в пустынные места, стали рыть себе жилища в земле и избегать общества людей. Они жаждали мести и в свою очередь убили человека, случайно встреченного во время одной из охотничьих экспедиций. Им очень не хватало хорошего оружия, и однажды они отыскали на солнечной стороне горы Кутсерфик большой куст ивы. По форме куст напоминал человека, опустившегося на колени и удерживающего руку над землей. Из одного из корневищ этого куста они изготовили оружие, которое по размеру было не больше сжатого кулака, а по форме напоминало пистолет; на конце его они поместили маленький черный камешек с маленьким красным камешком сверху. Закончив работу, они назвали этот инструмент прицельным оружием. Они знали, насколько опасна и убийственна эта штука для них самих, их друзей и родни, поэтому боялись ее и, как говорят, всегда носили в руке.

Примерно в это время и родился тот инуарутлигак, о котором идет речь в нашей сказке. Отца звали Малерке; его старшего сына – Кинавина, второго – Кук; третьего – Асарфе и четвертого – Серсок; о нем-то и пойдет речь. Привыкнув к перекочевкам, семья его – родители и другие родичи – пустились однажды в путешествие на север и несколько лет подряд уходили все дальше и дальше; зимовали они в земляных норах, а ранней весной снова пускались в путь. Говорят, что однажды им встретились необыкновенные люди, у которых верхние конечности были человеческие, а ниже пояса они были сложены как собаки. Эти создания были вооружены луками и ужасны на вид; они способны были учуять запах что человека, что зверя по ветру, как животные. Однажды на зимовке они покрыли всю внутреннюю часть своего подземного жилища одной шкурой – шкурой огромного шестилапого зверя под названием киливфак. Рассказывают, что, когда они съели мясо этого зверя, кости его вновь покрылись плотью, но так было только до шестого раза; и, несмотря на силу и размер, они убили его уже упомянутым инструментом – просто направили и убили. Они умели также уменьшать расстояние от одного места до другого – как бы притягивали разные части страны ближе друг к другу; проделывали они это очень просто – вставали на колени все вместе и раскидывали руки, соединяя ими горные вершины; если некоторые из них оказывались слишком высокими, чтобы раскинуть над ними руки, то первый из инуарутлигаков преодолевал одним шагом уже сжатые части, а остальные по одному следовали за ним след в след. Если кто-то из них делал неудачный шаг, то несколько инуарутлигаков надолго оставались позади.

Через несколько лет путешествия они прибыли в Икерасарсуак (в устье пролива Вайгат) – место, где жили не только инорусеки, но и инуарутлигаки. Они тоже поселились там, рассчитывая дождаться, пока морозы покроют пролив льдом и дадут им возможность присоединиться к тем, кто жил на другой его стороне. Весной они снова пустились в путь; перезимовав несколько раз в разных местах, они в конце концов добрались до Нусака на материке и соединились со своими родичами, которых давно мечтали увидеть; там они провели много зим. Люди говорят, что в начале их путешествия на север высокие горы еще стояли без снега на вершинах, а на Икерасарсуаке не было никакого ледника.

У этих эльфов было два совершенно разных способа одеваться; у каждого из них было два комплекта одежды – один соответствовал их естественному размеру, а второй был достаточно большим даже для человека. Во время странствий они носили собственную одежду, а большую возили с собой на тот случай, если вдруг понадобится носить что-нибудь тяжелое. В этом случае они умели, стегая себя ремнем, увеличиться до размеров человека. Чтобы уменьшиться обратно, они должны были согнуться, войти в свою нору и стукнуться макушкой о потолок – и после этого съеживались до обычного своего маленького размера.