Олдфилд Гоувей - Девять жизней кошки. Мифы и легенды

И снова Джиффард соединяет невероятное с вполне обычными доказательствами.

«Что вы на это скажете? Только то, что ведьмы имеют своих собственных духов, некоторые по одному, некоторые больше двух, трех, четверых или пятерых. Некоторые в одном обличье, некоторые — в другом, например в образе кошек, ласок, жаб или мышей, которых они кормят молоком или курами или позволяют им слизывать время от времени каплю крови; которых они вызывают, когда бывают оскорблены, и посылают их к оскорбителям повредить их тела или убить их или убить их скот».

В соответствии с краткими записями о преступлениях примеры подобного колдовства встречались в августе 1661 года, когда несколько ведьм были осуждены и казнены и среди них была Маргарет Хатчесон, которую обвинили в том, что она «угрожала Джону Бусту за то, что он называл ее ведьмой, и через несколько дней после этого бросила кусок сырого мяса в его дом, который тот сжег в камине (потому что собаки и кошки отказались его есть), после чего на его кошку напала какая-то болезнь, и она начала драться и потеть и затем умерла; что она угрожала Джону Беллу за споры с ее мужем, и немедленно после этого три кошки вошли в его дом, чтобы, как ему показалось, съесть его, после чего двое из его детей умерли, а его жена долго болела».

Старуха и ее кошки.

В этом деле на себя обращают внимание два необычных пункта: первое, что собаки и кошки отказались есть заколдованное мясо, и второе, что кошка была жертвой гнева ведьмы; хотя кошки были также и инструментами наведения болезней.

Было бы легко привести еще много подобных примеров, доказывающих, как крепко укоренились эти странные убеждения в том, что духи — помощники некромантов были обычно в облике кошек. Но ограничения, налагаемые на объем книги, заставляют нас довольствоваться тем, что мы уже привели, и мы можем позволить себе в завершение этой главы поместить лишь немногие из многочисленных упоминаний идеи, которую можно найти в литературе того времени.

В пьесе «Макбет» Шекспира, которая была написана примерно в 1606 году, три ведьмы, которые играют такую заметную роль в ней, изображены там вместе с желтовато-коричневой кошкой. Одна из них носила имя Греймалкин, которое само по себе является древним именем кошки, и, когда все три собираются вместе в мрачной пещере, чтобы подготовить злое заклятие против короля, первая ведьма начинает с произнесения слов, которые она считает очень важными: «В третий раз мяукнул кот». (Пер. Б. Пастернака.)

Представляется, что этот зловещий кот был ее собственным духом, который служил ей, подчиняясь ее второму взгляду.

За сто лет до Шекспира поэт Гей в басне «Старуха и ее кошки» нарисовал для нас удивительную карту нравов того времени. Мораль, которую он хочет внушить читателю, такова:

И вокруг этой темы строится все повествование, но для нас интересно взглянуть на то поверье, которое так крепко засело в умах наших предков, что даже простое владение кошкой уже приводило к тому, что старушку могли назвать ведьмой.

Гей описывает «морщинистую и злую ведьму», которая «бормочет молитвы задом наперед, бездушную ворчунью неопределенных лет». Но ее репутация ведьмы основана не на таких пустяках, как эти, а на ее связи с «бесчисленной стаей» голодных кошек.

Кошки, представленные здесь, равным образом страдают от такого партнерства, на которое жалуется старуха, поскольку они могли бы в противном случае жить с хорошей репутацией, как «простые звери»:

На заре появления сознания у человека он с удивлением и страхом всматривался в странный мир, окружавший его, и видел в животных проявление Божественного духа. Сами нечленораздельные звуки их диких криков казались ему пророчествами, воспринимаемыми им как речь неизвестных богов. Тайные тропы и внезапные появления зверя или птицы, когда их не ожидали, были проявлением воли Великого Духа. Бесплотное и Невидимое могло сообщать о своем Присутствии и Целях человеку только через их тела и их действия, поэтому эти прекрасные или ужасные существа были почетными служителями Бога и проводниками Его воли.

Даже в те дни Неведения, когда сумма познаний человека была нулевой, оракулы и знамения все же были, если мы примем во внимание доказательства тех, кто объявляет, что первыми испытали их влияние. И хотя наука дискредитировала много древних поверий и оставила так много простых заблуждений, с помощью своих открытий неизвестных до этого законов и с помощью исследований психических явлений подтвердила, с другой стороны, верность многих древних записей, которые до недавнего времени считались простой легендой или фантазией. И мистические и оккультные взгляды больше нельзя считать делом pour rire [34] Смешное, букв, «для смеха» (фр.). . О богах и их пророках всегда говорилось иносказательно, и это сохранилось до сих пор. Не выразимое словами (даже если между коммуникатором и реципиентом существует общий и понятный им язык) можно выразить с помощью иллюстративной аналогии, и для тех, кому обычный язык недоступен, это единственное средство обмена мыслями. Существа другого плана, условия жизни которых совершенно отличаются от наших и которых мы обычно не видим и не слышим, могут, несомненно, использовать это простейшее и самое естественное средство коммуникации, когда хотят предупредить нас о некоторых будущих событиях. Искусство предсказания учит, что ничего не происходит случайно, но что события и вся природа стоят в тайных связях друг с другом. Даже форма проплывавших облаков или полет птиц, так же как крики и движения животных, исполнены смысла для того, кто понимает, что за явным разнообразием стоит общность.

Цицерон объяснял возможность провидения будущего тем, что предсказание основывается не на том, чего не существует, а только на том, что это существующее еще не стало явным, так как все существует, хотя еще не пришло время раскрыть это существование: «sunt enim omnia, sed tempore ab sunt». [35] Все существует, но временно (лат.).