Константин Королев - Мифология Британских островов

Легенда о святом Коллене, в которой фигурирует Гвинн ап Нудд, рисует последнего королем не только фейри, но и Аннона (ада или страны теней).

Коллен жил смиренным отшельником в горной пещере. Однажды он услышал, как двое людей беседуют о Гвинне ап Нуде, называя того королем этих двух царств. Коллен велел болтунам убираться и не упоминать дьявола. Но король страны фейри прогневался на эти слова и решил проучить Коллена. Святого пригласили на встречу с королем в полдень на вершине холма. Он долго отказывался, однако в конце концов явился, не забыв прихватить с собой сосуд со святой водой. «И, придя туда, увидел прекраснейший замок, окруженный стройными рядами воинов, и было там множество менестрелей, и самый воздух звенел песнями и музыкой, и в седлах скакунов восседали прекраснейшие юноши, и окружали его девы, стройные, с легкой поступью, в расцвете молодости, и было все вокруг величественно и прекрасно, как подобает двору славнейшего монарха. И на стене замка увидел святой рыцаря, пригласившего его войти, ибо король ожидает его к трапезе. И Коллен вошел в замок и предстал перед королем, сидевшем на золотом троне. Тот с почетом приветствовал Коллена и предложил ему отведать яств, уверяя, что помимо того, что видит он на столе, имеется в достатке любых лакомств и напитков, каких пожелает душа, и все готово для пира, достойного оказать честь и гостеприимство столь премудрому господину.

“Я не ем листьев”, — отвечал Коллен.

“Видел ли ты когда-либо одеяния роскошнее, чем одежды моих придворных из алого и голубого бархата?” — вопросил король.

“Самая подходящая для них одежда”, — отвечал Коллен.

“Чем же?” — спросил король.

И тогда ответил Коллен:

“Красная половина означает огонь ада, а голубая — его холод”.

И с этими словами Коллен достал свой сосуд и обрызгал все вокруг святой водой. И тогда скрылись с глаз и замок, и войско, и юноши, и девы, и скакуны, и менестрели, и пиршественный стол, будто и не было ничего, кроме зеленой травы на вершине холма».

Третьим обиталищем фейри британцы называют Авалон артуровских легенд. Зеленые луга средь моря, острова, называемые в «Валлийских Триадах» Гверддонау Ллон, иначе — Зеленые острова посреди моря: «Случилось на острове Придейн три знаменитых исчезновения. Первым исчез Гавран и его люди, каковые отправились на поиски Зеленых островов посреди моря, и больше о них никогда не слыхали».

С этими островами поныне связано множество удивительных преданий.

Верили, что там находят пристанище души друидов, недостаточно святые, чтобы попасть на небеса христиан, и не настолько злые, чтобы мучиться в Анноне. Для них нашлось место в этом романтическом варианте языческого рая.

В пятом веке эти зачарованные острова посетил король Британии Гавран; со всем семейством он отплыл по неведомым волнам, и с тех пор их больше не видели. Его странствие увековечено в «Триадах» упоминанием о «трех исчезнувших». Остальные двое — Мерддин и Мадог. Мерддин уплыл на стеклянном корабле; Мадог отправился на поиски Америки и не вернулся, оба исчезли навеки.

На этих романтических берегах моряки еще рассказывают о зеленых волшебных островах, лежащих в Ирландском проливе к западу от Пемброкшира. Порой они ненадолго открываются взгляду смертных, но вдруг исчезают из вида.

Ходит рассказ о моряках, которые побывали на берегах острова фейри — и поняли, куда их занесло, только когда остров исчез на глазах охваченных трепетом матросов; не погрузился в волны, не уплыл, а просто вдруг исчез.

Говорят, фейри с этих островов нередко появляются на ярмарках в Милфордхейвене и Лагарне. Они делают покупки, не произнося ни слова, выкладывают деньги и скрываются, но всегда приобретают товар за ту самую цену, за которую продавец рассчитывал его сторговать. Иногда они невидимы, но люди с «двойным» зрением могут их приметить.

Не раз и не два люди ясно видели Зеленые острова недалеко от большой земли, и большинство полагает, что там полным-полно фейри. Говорят, что те попадают с островов на наши берега и обратно по подземной галерее, проложенной под морским дном.

Одинокий мыс, на котором лежит Пемброкшир, оставался для остальных британцев страной тайн долгое время после того, как в 1113 г. на нем поселились «варварские пришельцы с Севера». Завеса тайны покрывала омываемый морскими волнами мыс, жители которого говорят не по-английски и не по-французски, а на какой-то невразумительной тарабарщине. Мифология на этой странной земле слилась с христианством, и порой не знаешь, кому больше удивляться — язычникам или священникам, столь неправдоподобны изобилующие чудесами истории первых и проповеди вторых.

Фейри, как создания воображения, неподвластны твердым и неизменным правилам точных наук, где законы неизменны, а если и изменяются, то сами исключения подчиняются точным правилам. Сравнительной мифологии, если она желает быть принятой в строгое общество точных наук, приходится держаться скромно. Все, чего может добиться автор, посвятивший себя этому предмету, — упорядочить изложение для удобства ученого собрата, которому приходится обращаться за справками и заниматься сравнением, и при этом не заставить скучать обычного читателя.

Томас Кейтли разделяет героев скандинавских народных преданий на четыре класса:

1. Эльфы.

2. Гномы и тролли.

3. Ниссе.

4. Некке и морской народ.

Всякому интересовавшемуся скандинавским фольклором тут же станет ясно, насколько относительно это деление, однако оно, быть может, не менее удобно, чем любое другое. Придерживаясь не слишком строгой аналогии, можно разделить британских (точнее, бриттских) фейри на пять классов:

1. Эллилон, или эльфы.

2. Коблинай, или фейри рудников.

3. Бубаход, или домашние фейри.

4. Гуараггед Аннон, или фейри озер и ручьев.

5. Гвиллион, или горные фейри.

Современное название фейри — Тилвит Тег, то есть Чудесный Народ или Чудесное Семейство. Иногда их называют длиннее: Тилвит Тег ини-Коед, Чудесное Семейство лесов, или Тилвит Тег и-Мун, Чудесный народ копей.

Их видят танцующими в лунном свете на бархате трав, облаченными в легкие воздушные одежды голубого, зеленого, белого или алого цвета — в отношении цвета одежд описания часто расходятся. Говорят, что смертному, заслужившему их благосклонность, достается благословение фейри, и потому называют их еще Бендит-и-Мамай, или «Матушкино Благословение».

Фейри гневаются, если назвать их обидной кличкой, зато тех, кто говорит о них лестно, могут вознаградить.

Изучающему мифологию фейри этот факт говорит о многом, так как подобное верование прослеживается по всей земле до начала человеческой истории, зародившейся среди заоблачных вершин Центральной Азии. Греки поминали фурий под именем эвменид, то есть «милостивых»; горцы в романах сэра Вальтера Скотта почтительно именуют виселицу «королевскими помочами», даяки называют оспу не иначе как «вождем»; для лапландцев медведь — «мохнатый старик»; в Аннаме тигра зовут «дедушкой»; и, кажется, правило говорить о покойниках только хорошее происходит от боязливого почтения к могуществу душ умерших.