Бахтиар Ахмедханов - Ход слоном

– Вы говорите, что эксперименты были не очень удачными, – продолжал допытываться я, – то есть удар направляли в одну сторону, а трясло совсем в другой?

– Совершенно верно. Только я бы не сказала, что совсем уж в другой стороне. Нет, направление в принципе выдерживалось, но эффект ощущался порой в тысячах километрах от цели. Это, кстати, и послужило одной из причин фактического свертывания программы в России. После одного такого опыта должно было тряхнуть в постсоветской республике, а вместо этого стихия обрушилась на одну уважаемую страну, имеющую к тому же очень сильную армию. Конечно, никто ничего не заподозрил, но все-таки…

– Не заподозрили до поры до времени, – сказал я зловещим голосом. – Как говорят немцы, что знают трое, знает свинья. Нас уже двое, и я очень сомневаюсь, что то, о чем вы мне сейчас говорите, не известно кому-то еще. И я теперь понимаю, почему вас здесь держат. Очень правильно, между прочим, делают.

– Злой вы, Альберт Эдуардович! – засмеялась, ничуть не обидевшись, Инна. – Можете, конечно, мне не верить, но все, что вы сейчас услышали, я рассказала вам первому. Ну, почти первому. Короче говоря, второму. А вот то, что я собираюсь сейчас сказать, будем знать лишь мы двое. Никакого третьего и никакой свиньи. Только вы и я.

– Весьма польщен, – мои страх и беспокойство куда-то исчезли, им на смену пришло пьянящее чувство куража. – Хотел бы я знать, где этот счастливец, удостоившийся чести такой вот, как сейчас, беседы с вами? Закатан в асфальт, стал частью бетонной опалубки, задавлен поездом, зарезан в пьяной драке, укушен бешеной лисицей, изнасилован насмерть маньяком в лифте?

– Однако, у вас и фантазия! Но, во-первых, не счастливец, а счастливица. А во-вторых, не укушена, не задавлена, не заасфальтирована и, насколько мне известно, даже не изнасилована. В настоящее время проживает в городе Сакраменто, Калифорния, Соединенные Штаты Америки. В далеком прошлом – моя хорошая подруга, которой, собственно говоря, я и обязана своим нахождением здесь.

– Ага! – каркнул я злорадно. – Смоталась в Штаты со всеми вашими идеями и тетрадками, а предварительно пристроила вас сюда? Женская дружба, ясное дело. И чего же вы теперь хотите от меня? Чтобы я слетал в Калифорнию и восстановил справедливость?

– Нет, ну и злюка! Не в Калифорнию, можно гораздо ближе. На любой из морских или горных курортов, по вашему выбору, но только не в России. Судя по цвету вашего лица и особой ядовитости суждений, вам давно пора отдохнуть. Что скажете?

Я раскрыл было рот, чтобы ответить как можно более достойно, но не нашел подходящих слов и поэтому не сказал ничего. Она издевается надо мной, вот что. Все эти россказни про убитого сталинскими сатрапами гения-отца, про сейсмическое оружие и про неизлечимую болезнь – обычный розыгрыш, придуманный для развлечения. Особо изощренный способ убить время. Как хорошо, что я с самого начала изображал недоверие!

– Я очень ценю вашу сдержанность и терпение, Алик, – словно догадавшись, о чем я думаю, сказала Инна. – Потерпите еще немного, я уже скоро закончу. Вот тогда и обсудим наши с вами дальнейшие действия, если, конечно, у вас будет желание что-либо обсуждать.

Как ни странно, но эти слова подействовали на меня успокаивающе. Особенно про «мои с ней совместные действия». Черт меня побери, но от этой женщины исходило такое дьявольское обаяние, что подсознательно и даже против собственной воли хотелось находиться с ней по одну сторону баррикад.

Суть дальнейшего рассказа сводилась к следующему. Как-то, спустя уже довольно приличное после распада СССР время, та самая (ныне живущая в Америке) подруга поведала, что подала документы на выезд и страны и предложила уехать вместе. В Штатах у нее были родственники, сама она всю жизнь преподавала английский в обычной школе, государственных секретов не знала и никаких препятствий к выезду не имела.

Инну к тому времени уже выгнали на пенсию, прожить на которую мог разве что индийский йог, детей у нее не было, и ничего, кроме перспективы нищей старости, ее в России не держало.

Почти ничего: поскольку она работала в закрытом НИИ, где имела доступ к секретной информации, то пять лет не имела права выезжать за границу. Инна очень расстроилась, но через некоторое время во время посиделок на кухоньке, где подруги уже в который раз отмечали предстоящие отъезд и разлуку, ей пришла в голову шальная мысль. На обдумывание ушло не больше минуты – рассудив, что она ничего не теряет, поскольку терять нечего, Инна решилась.

Таким образом, подруга улетела в Америку, снабженная именем человека, много лет назад пытавшегося купить дневники Игоря Летриха, кратким резюме всего того, что сейчас узнал я и предложением от имени Инны купить информацию.

Не прошло и двух месяцев, как из Америки пришло письмо. В нем подруга прислала свой электронный адрес, через который с ней можно будет поддерживать связь, а также сообщила, что того человека она нашла, связалась с ним по телефону и в ближайшее время состоится их встреча. Еще она писала, что, узнав, по какому поводу его нашли, он пришел в сильное возбуждение и настойчиво просил больше ни с кем данную тему не обсуждать.

А еще через несколько дней в дверь окрыленной и уже строящей планы о покупке особняка в Майями Инны позвонили двое одинаковых людей и после непродолжительной, но содержательной беседы привезли сюда. Было это без малого три года тому назад.

– Сначала, когда они стали угрожать статьей за измену Родине, я подумала, что они из ФСБ, – сказала Инна. Мы гуляли уже больше двух часов, но времени я не замечал. – Но потом, уже здесь, поняла, что меня удерживает какая-то частная структура. Слишком уж тут шикарно для госучреждения, вы не находите?

– Зачем вы нужны частной структуре? – хмуро спросил я. – Устранять конкурентов с помощью сейсмического оружия? Представляю сообщение в вечерних новостях: землетрясение силой 10 баллов по шкале Рихтера полностью разрушило автозаправку в центре Москвы…

– Действительно, смешно, – невозмутимо ответила Инна. – Но частный бизнес – это не только автозаправки и ларьки с пирожками. Это еще и нефтяные компании, представляющие интересы целых стран. Уничтожить безнаказанно пару-тройку месторождений или нефтяных платформ, принадлежащих конкурентам – это ли не тайная мечта любого сырьевого магната?

– Надеюсь, вы помните, о чем мы говорили полчаса назад, – продолжала она. – Точно рассчитанное воздействие на среднеазиатский «нервный узел» позволит нанести мощнейший удар по основным нефтегазовым месторождениям Евразии, особенно по тем, что расположены в сейсмически нестабильных зонах. Это Ближний Восток, Центральная Азия, бассейн Каспийского моря- перечислять дальше? А объекты инфраструктуры на уже названных территориях – железные дороги, трубопроводы, порты? А крупные промышленные города?