Евгений Карнович - Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий [репринт, старая орфография]

Въ концѣ этого меморандума было прибавлено, что король никакъ не можетъ согласиться, чтобы графъ Морицъ снова началъ рыскать (fase la galopin) и искать приключеній (aventurier), если не будутъ окончательно разъяснены выше приводимыя обстоятельства. Вмѣстѣ съ тѣмъ король предписывалъ Лефорту не давать дальнѣйшаго хода дѣлу и не дѣйствовать отъ имени его величества прежде окончательнаго разъясненія предложенныхъ условій.

Когда, такимъ образомъ, Лефорту пришлось отвѣчать рѣшительно, то онъ далъ совершенно неожиданный оборотъ всему дѣлу. Упомянутый меморандумъ былъ отправленъ къ нему 7-го февраля 1729 года, а вслѣдъ за тѣмъ, 21-го марта, Лефортъ писалъ въ Варшаву, что съ нѣкотораго времени образъ жизни принцессы сталъ таковъ, что друзья Морица совершенно отказались отъ устройства его брака съ нею. Этимъ и окончилось сватовство, тянувшееся въ продолженіе пяти лѣтъ.

Договоръ Польши съ Россіею о Курляндіи. — Новая попытка Морица овладѣть Курляндскимъ герцогствомъ. — Указъ императрицы Анны Ивановны. — Соперникъ Морица — Биронъ. — Вступленіе на престола, Елисаветы Петровны. — Вмѣшательство Франціи въ курляндскія дѣла. — Пріѣздъ Морица въ Москву. — Пріемъ его императрицею. — Устраиваемыя для него увеселенія. — Отказъ содѣйствовать Морицу въ полученіи Курляндіи. — Отъѣздъ Морица изъ Москвы.

Въ 1733 году умеръ король Августъ II и на, мѣсто его былъ избранъ сынъ его курфирстъ саксонскій, подъ именемъ Августа III. Морицъ не былъ въ хорошихъ отношеніяхъ съ новымъ королемъ, и Августъ III съ своей стороны не думалъ вовсе о возстановленіи его правъ на Курляндію. Напротивъ даже, онъ, немедленно, по вступленіи своемъ на польскій престолъ, заключилъ съ Россіею договоръ о сохраненіи политической независимости Курляндіи, какъ при жизни правившаго еще герцога Фердинанда, такъ и при его преемникахъ, правильно избранныхъ. Этимъ договоромъ онъ устранялъ возможность раздѣленія герцогства Курляндскаго на воеводства, а слѣдовательно и ту причину, которая служила главнымъ поводомъ для вмѣшательства Россіи въ курляндскія дѣла. Затѣмъ, такъ какъ избраніе Морица въ герцоги курляндскіе было уже признано неправильнымъ и въ Петербургѣ и въ Польшѣ и въ самой Курляндіи, то о немъ не могло быть и помину.

Когда 4-го мая 1737 года умеръ герцогъ Фердинандъ, послѣдній представитель герцогскаго дома Кеттлеровъ, то вопросъ о Курляндіи приближался къ роковой развязкѣ. Морицъ находился въ это время въ Дрезденѣ и попытался было возстановить свои права на герцогскую корону. Онъ обратился къ курляндскимъ чинамъ, собравшимся въ Митавѣ, съ возваніемъ, въ которомъ, послѣ изъявленія своего соболѣзнованія о кончинѣ герцога Фердинанда, писалъ: «вы уже предвидѣли настоящее бѣдственное положеніе и произвели на этотъ случай выборъ въ мою пользу; такой выборъ долженъ былъ бы получить въ настоящее время свою силу, если бы превратность не была удѣломъ человѣческихъ дѣйствій. Что касается меня, то я увѣренъ, вы отдадите мнѣ справедливость въ томъ отношеніи, что повѣрите въ готовность мою умереть, сражаясь за васъ, если нужно будетъ сражаться. Этимъ до нѣкоторой степени я отблагодарю васъ за то, что вы для меня сдѣлали».

Воззваніе Морица осталось безъ всякихъ послѣдствій, и онъ, не видя въ Курляндіи никакого движенія въ свою пользу, уѣхалъ изъ Варшавы во Францію искать славы на бранномъ полѣ.

По всей вѣроятности, къ этому времени относится данный императрицею Анною генералу Ласси указъ, извлеченный изъ дѣлъ Государственнаго Архива покойнымъ профессоромъ И. П. Шульгинымъ и обязательно сообщенный намъ А. А. Майковымъ; въ указѣ этомъ объявлялось: «понеже разглашеніе есть, что графъ Морицъ Саксонскій и политическій тайный совѣтникъ Басовичъ имѣютъ въ Москву ѣхать, а мы оныхъ людей допустить весьма незаблагоизобрѣтаемъ, того ради повелѣваемъ вамъ приказать ихъ секретно въ Курляндіи стеречь и какъ скоро вы о путешествіи ихъ и что оные въ Курляндію пріѣхали, увѣдомитель, то ѣхать вамъ самимъ немедленно въ Митаву и по пріѣздѣ ихъ имъ пристойно внушить, чтобы они продолженіе своего пути и пріѣздъ въ Москву оставили, и лучше бы назадъ возвратились, понеже вы совершенно вѣдаете, что сей ихъ пріѣздъ при нынѣшнихъ случаяхъ намъ весьма противенъ и неугоденъ будетъ». Еслибы они не послушались этихъ внушеній, то Ласси долженъ былъ объявить имъ, что онъ ихъ въ Ригу, а тѣмъ менѣе еще далѣе въ Россію допустить не смѣетъ, что онъ и дѣйствительно долженъ былъ исполнить. «Сей указъ, сказано было въ заключеніе, содержать про себя одного секретно и никому, кто бы ни былъ, о томъ не объявлять и для того переводъ его на нѣмецкій языкъ приложенъ, чтобъ лучше вразумѣть и потому такъ и постудить могли».

Если еще и прежде петербургскій кабинетъ не содѣйствовалъ къ осуществленію видовъ Морица на Курляндію, то теперь со стороны Россіи Морицъ никакъ не могъ надѣяться на ея поддержку, такъ какъ императрица Анна Ивановна предназначала въ герцоги курляндскаго любимца своего графа Бирона. Впрочемъ, Биронъ, какъ передаетъ Веберъ, хотѣлъ въ пользу Морица отступиться отъ этой кандидатуры, но король Августъ ІІІ, желая угодить императрицѣ, предпочелъ Бирона Морицу.

Все время, отъ избранія Бирона въ герцоги и до его ссылки въ Пелымь, Морицъ провелъ во Франціи. Вступленіе на престолъ цесаревны Елисаветы Петровны я открывшаяся за нѣсколько времени передъ этимъ ваканція на курляндскомъ престолѣ побудила, наконецъ, Морица сдѣлать рѣшительный шагъ для достиженія цѣли. Другія обстоятельства также благопріятствовали Морицу. Такъ, избранный въ герцоги курляндскіе зять правительницы Анны Леопольдовны, герцогъ брауншвейгскій не былъ признанъ Польшею въ этомъ достоинствѣ, а паденіе брауншвейгскаго дома въ Россіи отнимало у него всякую поддержку со стороны этой послѣдней, такъ какъ Елисавета Петровна не благоволила съ соперничавшею съ нею брауншвейгскою фамиліею. Но еще важнѣе этого обстоятельства было то, что при дворѣ новой императрицы находился французскимъ посломъ извѣстный маркизъ Шетарди, пользовавшійся въ то время особымъ расположеніемъ государыни. Шетарди, поддерживаемый Лефортомъ, приглашалъ Морица пріѣхать поскорѣе въ Россію. Версальскій кабинетъ хотѣлъ пособить Морицу, и въ дрезденскомъ архивѣ сохранились извѣстія о вмѣшательствѣ Франціи въ курляндскія дѣла. Такъ какъ отстраненнаго отъ курляндскаго пре-тола герцога брауншвейгскаго замѣнилъ немедленно новый кандидатъ, ландграфъ гессенскій, поддерживаемый Пруссіею, то Франція въ отношеніи Курляндіи приняла слѣдующую политику. Кардиналъ Флери, въ уваженіе блестящихъ военныхъ заслугъ, оказанныхъ Морицемъ подъ знаменами Франціи, поручилъ его интересы попеченію маркиза Шетарди, но. не желая раздражать Пруссію, предписалъ маркизу просить императрицу Елисавету Петровну, чтобъ она не покровительствовала ни ландграфу, ни Морицу, но предоставила бы миланскому сейму полную свободу дѣйствовать такъ, какъ онъ самъ заблагоразсудитъ. При этомъ, конечно, имѣлось въ виду, что курляндцы скорѣе склонятся на сторону Морица, однажды уже избраннаго ими, нежели на сторону ландграфа гессенскаго. Шетарди хотѣлъ, однако, усилить протекцію, оффиціально оказываемую имъ Морицу, своимъ личнымъ участіемъ, и съ этою цѣлью онъ внушилъ ему, чтобы Морицъ неожиданно явился въ Москву на празднества, происходившія тамъ по случаю коронаціи императрицы, и Морицъ поспѣшилъ послѣдовать совѣту маркиза,