Евгений Карнович - Замечательные и загадочные личности XVIII и XIX столетий [репринт, старая орфография]

Окружность Москвы Вагнеръ полагаетъ въ 86 верстъ. Дома въ ней были большею частію деревянные; каменныя же строенія были только: церкви, домъ губернатора и присутственныя мѣста (die Häuser der Staatsrähte); они поразили его своею громадностію. Вагнеру разсказывали, что въ Москвѣ 400 церквей; но онъ полагаетъ, что это число смѣло можно уменьшить на половину.

Онъ не видалъ большаго колокола потому, что никто не могъ проводить его; по разсказамъ же московскихъ жителей, колоколъ былъ такъ великъ, что подъ нимъ могъ бы помѣститься цѣлый баталіонъ солдатъ. При паденіи, колоколъ углубился въ землю и, какъ тогда говорили, не представлялось никакой возможности вытащить его изъ земли. «Въ одной изъ большихъ улицъ — продолжаетъ Вагнеръ — находятся четыре пушки съ такимъ огромнымъ жерломъ, что. въ нихъ удобно можетъ ходить на четверенькахъ самый полный человѣкъ. Пушки эти стоятъ подъ деревяннымъ навѣсомъ безъ всякаго употребленія и ихъ показываютъ только, какъ одно изъ чудесъ свѣта».

Изъ Москвы Вагнеръ поѣхалъ по бревенчатой настилкѣ, замѣчая, что по ней очень часто ломаются экипажи, такъ какъ бревна сдѣлались дырявыми отъ гнили. Изъ Москвы онъ хотѣлъ проѣхать въ Петербургъ, но ему не дали на это надлежащаго дозволенія, а сопровождавшей его командѣ пригрозили кнутомъ, если она повезетъ туда Вагнера. Поэтому онъ и былъ принужденъ отправиться въ Новгородъ, а оттуда черезъ Лифляндію въ Ригу. Причина запрещенія ѣхать въ Петербургъ осталась для Вагнера неизвѣстной.

25-го февраля 1764 года, Вагнеръ пріѣхалъ наконецъ въ Кенигсбергъ, откуда онъ, ровно день въ день, пять лѣтъ тому назадъ, былъ отправленъ въ Сибирь.

Въ Берлинѣ Вагнеръ представлялся королю, который принялъ его благосклонно и поздравить съ возвращеніемъ изъ Сибири, но когда Вагнеръ обратился къ нему съ просьбою о вознагражденіи за понесенные имъ убытки, то король приказалъ отвѣчать, что хотя его величество и очень желалъ бы вознаградить Вагнера соотвѣтственно его заслугамъ, но что потери, понесенныя Пруссіею въ теченіе семилѣтней войны, не позволяютъ казнѣ производить денежныя выдачи, почему король и приказалъ начальнику почтъ въ Берлинѣ предоставить Вагнеру первое хорошее вакантное мѣсто, присовокупивъ, впрочемъ, что впослѣдствіи онъ особенно позаботится объ участи просителя.

КАРТИНКА ИЗЪ „ЗАПИСОКЪ“ ВАГНЕРА изданныхъ на нѣмецкихъ языкѣ въ 1700 г.

Разсказъ свой о личныхъ впечатлѣніяхъ Вагнеръ дополняетъ особыми извлеченіями изъ описаній Россіи, сдѣланныхъ разными путешественниками, съ прибавленіемъ къ этимъ извлеченіямъ собственныхъ весьма немногихъ замѣчаній и притомъ исключительно относящихся къ Сибири. Главнымъ источникомъ при составленіи дополненій служили записки извѣстнаго натуралиста Далласа. По поводу этихъ дополненій Вагнеръ пишетъ, что онъ, разсказывая о своемъ пребываніи въ Россіи, не желалъ прерывать послѣдовательную часть разсказа и обставлять его такими частностями, которыя не шли прямо къ дѣлу. Поэтому, онъ посвятилъ имъ особый отдѣлъ своей книги, замѣчая при этомъ, что въ разсказѣ его русскіе выставлены въ неблагопріятномъ свѣтѣ, но что всѣ тѣ, которые, какъ онъ, знаютъ ихъ близко, найдутъ, что въ книгѣ его нѣтъ никакого преувеличенія. Въ подтвержденіе этого, онъ ссылается на распоряженія Екатерины II и на нѣкоторыя русскія театральныя піесы, появившіяся недавно въ нѣмецкомъ переводѣ; по мнѣнію его, какъ тѣ, такъ и другія, доказываютъ, какъ мало успѣховъ сдѣлали русскіе на пути цивилизаціи въ теченіи двадцати лѣтъ. За тѣмъ слѣдуютъ: коротенькая замѣтка о происхожденіи русскихъ, основанная на догадкахъ Ломоносова, географическое описаніе Россіи и въ частности Сибири съ живущими въ ней инородцами; но все это уже не представляетъ никакого особеннаго интереса.

Копія съ завѣщанія Петра Великаго, добытая д’Еономъ. — Указаніе истопниковъ. — Сочиненія Бергольца, Галльярде и Журдана. — Рожденіе и дѣтство д’Еона. — Его сочиненія. — Описаніе его наружности. — Причины посылки его въ Петербургъ. — Дипломатическія сношенія между Россіей) и Франціею. — Взаимное охлажденіе. — Попытка возстановить прежнія отношенія.

Въ недавнее еще время европейскіе кабинеты съ крайнимъ недовѣріемъ слѣдили за политикою Россіи въ отношеніи къ Турціи. Между разными поводами, возбуждавшими недовѣріе, занимало не послѣднее мѣсто такъ называемое «завѣщаніе Петра Великаго», внушающее преемникамъ этого государя мысль о необходимости утвердить господство Россіи надъ Оттоманскою имперіею. Хотя въ изданной, въ 1863 году, въ Брюсселѣ г. Берголъцемъ брошюрѣ подъ заглавіемъ: «Napoléon I, auteur du testement de Pierre le Grand» доказывается, что упомянутое завѣщаніе не только подложно, но что оно было составлено лишь въ 1812 году, по порученію Наполеона I, французскимъ историкомъ Лезюромъ, но все же брошюра г. Бергольца не уничтожила окончательно слиткомъ распространеннаго въ Европѣ мнѣнія на счетъ достовѣрности этого завѣщанія, копія съ котораго, какъ разсказывалось прежде, была будто бы добыта съ неимовѣрнымъ трудомъ кавалеромъ д’Еономъ изъ самыхъ секретныхъ архивовъ русской имперіи. Такимъ образомъ имя д’Еона, какъ лица, пустившаго въ ходъ пресловутое завѣщаніе Петра Великаго, получило извѣстность въ исторіи русской политики. Но и помимо этого, загадочная личность д’Еона и его участіе въ разныхъ политическихъ интригахъ, которыя велись имъ одно время и при дворѣ императрицы Елисаветы Петровны, вызываютъ на изслѣдованіе нѣкоторыхъ обстоятельствъ его жизни, не лишенныхъ важнаго значенія во взаимныхъ отношеніяхъ, существовавшихъ между Россіей) и Франціей) передъ началомъ и во время семилѣтней войны. Не подлежитъ ни малѣйшему сомнѣнію, что д’Еонъ имѣлъ вліяніе на участіе Россіи въ этой войнѣ, стоившей намъ такъ много и крови, и денегъ. Между тѣмъ въ русской печати встрѣчаются о д’Еонѣ слиткомъ скудныя свѣдѣнія. Очеркъ его жизни, составленный Бюлау и переведенный съ нѣмецкаго, былъ въ 1866 году помѣщенъ въ 4-мъ нумерѣ «Заграничнаго Вѣстника», но главный недостатокъ этого очерка заключается въ отсутствіи удовлетворительныхъ свѣдѣній о пребываніи д’Еона въ Россіи, тогда какъ именно этотъ періодъ его жизни и долженъ преимущественно интересовать русскихъ читателей. Кромѣ упомянутаго очерка, въ 94-мъ нумерѣ «С.-Петербургскихъ Вѣдомостей» за 1867 годъ, въ небольшой фельетонной статьѣ говорилось кое-что о д’Еонѣ, но само собою разумѣется, что такая статья не представляетъ никакой возможности ознакомиться съ его личностью вообще и въ частности съ его дипломатическою дѣятельностію при русскомъ дворѣ. Наконецъ, въ то время, когда статья наша была уже готова, въ «Русской Старинѣ» была напечатана статья г. В. Зотова подъ заглавіемъ «Шевалье д’Еонъ», но авторъ ея не воспользовался тѣми новыми свѣдѣніями, какія въ послѣднее время появились о д’Еонѣ, какъ-то: опроверженіемъ Галльярде изданныхъ имъ же самимъ записокъ д’Еона, изданіемъ Бутарика. архивомъ князя Воронцова и брошюрою г. Бергольца — чрезвычайно важною въ отношеніи дипломатической дѣятельности д’Еона въ Россіи. Что же касается французской литературы, то она чрезвычайно богата сочиненіями о д’Еонѣ. Существуютъ даже его мемуары, изданные на французскомъ языкѣ, въ 1863 году, довольно извѣстнымъ писателемъ Галльярде. Нынѣ достовѣрность этихъ мемуаровъ опровергнута самимъ авторомъ. Нѣкто г. Журданъ употребилъ сочиненіе Галльярде для контрафакціи, издавъ почти слово въ слово книгу Галльярде подъ заглавіемъ: «Hermaphrodite». Тогда Галльярде выпустилъ второе изданіе своей книги: «Mémoires sur le chevalier d’Eon» съ слѣдующимъ объяснительнымъ заглавіемъ: «La