Марьяна Сурикова - Мотылек

Граф бросил взгляд на собаку и, коротким кивком приказав мне подняться, пошёл к лестнице.

Я с трудом встала на дрожащие ноги и поплелась следом за неспешно шагающим отчимом, зябко обхватив себя за плечи и поминутно оглядываясь назад. Холод камня пробрал до костей, а картина увиденного до сих пор стояла перед глазами.

Из-за своей рассеянности я почти врезалась в замершего впереди мужчину, который вдруг резко развернулся и прикрикнул:

— Что ты дрожишь как осиновый лист?

— В-вы его застрелили?

— Если сдохнет, его вина. Дурака следовало проучить. Вздумал пугать меня и размахивать перед носом револьвером. А может, — он вдруг схватил меня за подбородок, поднимая и приближая к себе мою голову, — следовало подождать, пока он сам меня застрелит?

Я покачала головой.

— В-вы намного быстрее, я видела, вы могли просто ранить...

Граф отдёрнул руку, как от ожога, и отвернулся, вновь устремляясь вверх по ступенькам, а до меня только сейчас дошло, какой горячей показалась его ладонь.

— Граф, у вас жар! Нельзя было спускаться к реке, вам нужно в постель.

Он ничего не ответил, и я догадалась, что отчим слишком зол.

У меня уже начинали стучать зубы, и я ступала все медленнее, хватаясь рукой за мёрзлые стены. Джаральд, достигший верхней площадки, вновь обернулся. Глаза его лихорадочно блестели, когда он внимательно всматривался в моё лицо. Он протянул руку, коснулся моей озябшей ладони и вдруг с силой сжал её и буквально потащил меня за собой.

— Ты замёрзла.

Отчим затянул в ещё одно ответвление, а затем дальше в узкий коридор, уводящий вниз, где приходилось идти, склонив голову. Наконец, мы вышли в небольшой пещере. В центре, в полу, оказался природный бассейн, наполненный водой. Над ним поднимался пар, мелкие пузырьки отставали от каменных стенок и лопались на поверхности, капельки воды падали с невысокого потолка, а откуда-то издали в пещеру доносился равномерный гул.

— Это источник?

— Горячий источник. Забирайся, согреешься.

Воздух в пещере был почти морозным, и мне стало ещё холоднее.

— Граф, нам нужно вернуться в комнаты.

Джаральд молча приблизился ко мне сзади, резко прижал к себе и ловко развязал пояс халата одной рукой, а другой быстро стянул его с моих плеч и откинул на каменный пол. Слегка подтолкнув в спину, подвинул меня к самому краю бассейна. Я вцепилась пальцами в длинную ночную рубашку, комкая её от испуга и дрожа ещё сильнее.

— Спускайся. Пока ты доберёшься до спальни, закоченеешь.

Покачала головой и хотела отступить, а граф вдруг толкнул меня, и я, не удержавшись на краю, второй раз за этот день погрузилась с головой в воду.

Вынырнула, кашляя и отплёвываясь. Убрала от лица прилипшие волосы и подняла взгляд на отчима, не зная, то ли выражать своё возмущение, что он столкнул меня прямо в рубашке, то ли благодарить за такую своеобразную заботу. Джаральд присел на корточки и разглядывал те изгибы моего тела, что были облеплены мокрой тканью. Вода доходила примерно до лопаток, и грудь оказалась совсем на виду. Я немедленно прикрылась руками, но глаз от его лица не отвела, опасаясь какого-нибудь неожиданного манёвра.

— Согрелась? — с лёгкой хрипотцой в голосе спросил граф.

Вода действительно оказалась очень тёплой, почти горячей, и холода я не чувствовала несмотря на морозный воздух. Он проникал в пещеру порывами холодного ветра со стороны открытого входа и через отверстия в потолке. Сквозь них также просачивались лунные лучи, разгонявшие царивший здесь полумрак. Обстановка вокруг казалась таинственной, почти мистической, а призрачный бледный свет только усиливал разлившееся в воздухе ощущение некой опасности. А может то сказывалось внутреннее напряжение, которое натягивало мои нервы подобно тонким струнам.

Хотелось немедленно выбраться из бассейна, укутаться в халат и поскорее бежать в свою комнату. Джаральд казался таким пугающим, глядел пристально, и глаза его лихорадочно блестели. Он сделал движение, чтобы выпрямиться и, наверное, отойти, но я испуганно дёрнулась, и отчим снова замер, пристально вглядываясь в моё лицо.

— Боишься? Думаешь, наброшусь и растерзаю прямо на месте или утоплю здесь, в бассейне, как случайную свидетельницу моих тёмных делишек?

— Нет, — залепетала я, при этом потихоньку отступая к стене.

— Чего же ты ждёшь?

— Ничего.

— Определённо ждёшь. Знаешь, Рози, я привык оправдывать ожидания и хотя до этого не держал в уме дурных мыслей, сейчас они появились. Если меня считают плохим, я таким и становлюсь.

Я испугалась ещё сильнее, заозиралась, пытаясь найти выход из бассейна, и увидела небольшой уступ, напоминающий ступеньку, куда как раз было удобно поставить ногу. Отчим в этот момент стал нарочито медленно расстёгивать рубашку, а потом стянул её через голову. Я поспешила к уступу, но всего пара шагов и Джаральд загородил мне выход. Пришлось снова отступить.

Он отбросил рубашку в сторону. Лунный свет преломлялся на мускулах груди и причудливо играл на гладкой коже, будто целуя её. Пальцы Джаральда занялись пуговичками брюк, а я буквально вдавилась в противоположную стену, погрузившись в воду по шею. Хотела отвернуться и не могла. Он наклонился, чтобы стянуть штаны, а я, приоткрыв рот, следила как перекатываются сильные мышцы на плечах и между лопатками, напрягаются и словно увеличиваются в размере. Граф выпрямился, и против воли я опустила глаза вниз, к крепким бёдрам, мускулистым ногам и... снова задохнулась от смущения, склонила голову, слушая плеск, когда отчим неторопливо вошёл в воду.

— Вам нельзя купаться, вы нездоровы.

Он молча приблизился, положил ладони на мои бедра, притягивая ближе к себе. Отвёл с плеча мокрые пряди и склонился к шее. Я затаила дыхание и даже не пыталась сопротивляться. Он сейчас явно не отдавал себе отчёта в собственных действиях, дышал лихорадочно, глаза горели, но даже в таком состоянии Джаральд просто сводил меня с ума.

Послушно откинула голову, открывая ему шею. Мужская ладонь легла на затылок, сдавливая его, граф провёл носом вдоль бьющейся венки, прикусил кожу зубами, не больно, но я вздрогнула от неожиданности. Он пугал меня сейчас и завораживал. Сил не хватало противостоять этой опасной смеси чувственности и страстного влечения.

Новый порыв ветра промчался по пещере, разметал поднимающийся над водой пар. Горячая вода и холодный воздух только усиливали ощущения, делали их острее. Контраст был даже в том, что нас с Джаральдом разделяла тонкая преграда из ставшей почти прозрачной ткани. Я сквозь намокшую рубашку чувствовала каждую мышцу его сильного, гибкого и до невозможности красивого тела. Пузырьки бежали по ногам, щекотали, дразнили, а губы Джаральда искушали, втягивали мою кожу и отпускали, соблазняя просить большего.