Марьяна Сурикова - Мотылек

— Доброе утро, Катрин, — я присела в реверансе, а она благосклонно улыбнулась. Кажется, ни у одной меня было сегодня хорошее настроение.

— Садись, Розалинда. Тебе передали, что после завтрака к нам пожалует одна гостья? Хотела представить вас друг другу.

— Да. Я оделась, как вы просили. Мне следует по-особому приветствовать её? Какой у этой леди титул?

— Не торопись, давай сперва позавтракаем, а позже я все расскажу.

Удивительно, но Катрин общалась со мной очень мило и даже почти ласково. Мы говорили о погоде, о приглашениях, что присылали соседи, даже обсудили немного старую маркизу, с которой мачеха по-прежнему поддерживала дружеские отношения.

— Признаюсь, Розалинда, я была очень зла на тебя за тот поступок, когда ты пошла против моей воли. Это был отличный шанс поймать в свои сети маркиза, но теперь уже поздно. Скоро объявят о его помолвке. Я даже хотела наказать тебя, но граф переубедил. Впрочем, теперь склонна с ним согласиться. Замужество не для тебя, верно?

Я кивнула, нисколечко не сомневаясь в её словах, а Катрин улыбнулась ещё шире.

— Дай мне свою ладонь, Розалинда.

Протянула ей руку, а мачеха взяла маленький ножик и проколола остриём мою кожу. Я не поморщилась, не отдёрнула ладони, а равнодушно смотрела, как из пореза потекла тонкая струйка крови.

— Не чувствуешь боли? — улыбка Катрин напоминала оскал, — превосходно, а теперь мы можем поговорить начистоту. Ответь мне, дорогая, ты влюблена в моего мужа? Говори правду.

— Да.

— Ах, так я и знала. Хотя это совсем неудивительно. А теперь ещё один вопрос, он уже лишил тебя девственности?

— Нет.

— Прекрасно! — Катрин едва ли не смеялась от счастья, — я это подозревала. Поэтому ты до сих пор интересна ему, и мой план должен сработать. Хочешь, расскажу занятную историю, Розалинда? Нет, нет, не отвечай, мне будет приятно поделиться с тобой, ведь ты сейчас так покорна и, что важнее, спокойна. Даже в обморок не упадёшь от потрясения.

Итак, слушай. Я вышла за твоего отца по собственному желанию. К сожалению, после смерти старого супруга у меня оставалось совсем мало денег. Все же я была очень молода, и требовалось немало средств, чтобы подчеркнуть мою красоту и очарование. Теодор Лаунет был самым обеспеченным из претендентов на мою руку. Единственный минус — к барону прилагалось ужасно настырное и крикливое дитя. Ты так раздражала меня своей неугомонностью и смехом, тем, что везде бегала и была отвратительно любопытной. Даже няня не могла тебя угомонить, потому что отец потакал твоим капризам. Но я немного отвлеклась.

После замужества я зажила припеваючи — балы, приёмы, муж, обожавший и баловавший меня, любовники, услаждавшие в постели. Ох, их было столько, что всех даже не помню. А потом отношение твоего отца изменилось: барон стал подозрительным, начал во многом меня ограничивать и многое запрещать. Его слуха коснулись какие-то сплетни, наверняка завистники донесли.

В то время у меня появился новый любовник — наполовину индус, наполовину англичанин. О, он был божественно хорош в постели и из всех моих мужчин по умению доставить удовольствие женщине уступает только одному человеку. У Луиса имелась интересная страсть — он увлекался составлением ядов и был в этом деле большим мастером. К сожалению, это увлечение позже сгубило его.

Катрин притворно вздохнула и даже промокнула глаза платочком.

— Луис подарил мне порошок собственного изготовления. Удивительная вещь, обладающая чудесным свойством: при добавлении небольшой дозы в еду или напиток, порошок оказывал на употребившего его совершенно потрясающее действие — делал абсолютно покорным и послушным чужой воле.

Это средство, — Катрин вынула откуда-то маленькую шкатулку, открыла её, и на дне я увидела буро-коричневый порошок, — подавляет волю человека. Мне приходилось давать его твоему отцу, когда он слишком сильно упрямился. К сожалению, ни я, ни сам Луис не знали об одном побочном эффекте — этот порошок тоже яд в случае, когда ненароком превысишь норму.

Я выяснила это, когда в очередной раз опоила мужа, а он взял и умер от сердечного приступа, оставив меня со своей ненаглядной дочуркой, о которой теперь пришлось заботиться. С тех пор, Розалинда, я опасалась применять опасное средство. Один только раз пошла на риск, но зато как тщательно я отмеряла дозу!

Я дала порошок Джаральду, чтобы он женился на мне. Ах, Джаральд! Никогда не думала, что мне суждено будет так влюбиться. Я привлекала его внимание, а сама потеряла сердце. Знаешь, что отличает графа от прочих мужчин, кроме его загадочного обаяния? Это отношение Джаральда к женщине. Наша жизнь определена с самого рождения, мы покорные дочери, сестры, жены, у нас нет права выбирать. Мужчины пользуются тем, что получают, и не заботятся о наших чувствах. Граф же умеет заставить женщину ощутить себя единственной в мире, самой удивительной, самой прекрасной, нужной и неповторимой. А каков он в постели! Впрочем, тебе этого не объяснить, это можно только почувствовать.

Он покорил меня настолько, что я готова была выгрызть сердце любой особе женского пола, на которую падал его взгляд. Я хотела удержать его, хотела быть уверенной, что он навсегда останется рядом. Грезила о счастливом дне, когда выйду за графа замуж, и решилась на отчаянный поступок. У Джаральда очень сильная воля, подобрать правильную дозу было непросто, у меня ушло на это немало времени. Ужасно боялась, что могу убить его. А я не переживу, если потеряю Джаральда.

Как же разозлился он потом, когда пришёл в себя и заподозрил неладное. Он единственный из всех, отведавших средство Луиса, догадался, что я его опоила. Разница ведь почти неощутима, правда, Розалинда?

— Да.

— Вот и никто не смог догадаться: ни кухарка, которую я убедила поквитаться с тобой за её племянницу, внушив идею вымазать кувшин ядом, ни тот слуга, что поливал водой склон обрыва, на котором ты поскользнулась. Какой чудесный был шанс! Я все верно рассчитала, знала, что любопытство тебя подведёт. Так и случилось. Ты подошла к краю обрыва, чтобы взглянуть на омут, а потом упала в реку. Но Джаральд тебя спас! Если бы не этот случай, я могла бы ещё долго оставаться в неведении относительно его интереса. Впервые на лице моего отважного графа промелькнул страх, а я испугалась, что по твоей милости и он утонет. Какое счастье, что он выбрался, но жаль, что вытащил тебя. Согласна?

— Да.

— Ни один из способов устранить досадную помеху в твоём лице не сработал, потому что Джаральд всегда находился рядом и оберегал. Как я желаю придушить тебя собственными руками за то, что привлекла его! Хочу смотреть, как медленно ты умираешь и мучаешься при этом. Но нельзя вызвать ничьих подозрений, а особенно графа.