Сухинина Н.Е. - Великая Сила Любви

Привычка к благополучной жизни диктовала свои права, и этот незначительный сбой казался страшной помехой в том, к чему привыкла. Уже потом она прочитает в древнем патерике удивительную историю и воскликнет с облегчением - это про меня! Про мой крест. Один монах все скорбел, что Господь дал ему тяжелый, сверх его сил крест. Все просил он в молитве крест полегче, чтобы не гнуться под его тяжестью, уж очень трудно. И вот однажды видит сон: завел его Господь в комнату, сплошь увешанную крестами. Огромные дубовые, массивные золотые, медные, алюминиевые - каких только нет. Выбирай, сказал Господь, и удалился. Увидел монах маленький резной крестик, почти невесомый, почти воздушный. Вот этот и выберу, пожалуй, подумал он. И услышал голос: - Это и есть твой крест. Его-то и несешь ты по жизни.

Вот под таким крестом и «горбилась» она в своей благополучной суетной жизни. Как звали ту женщину, свившую дворянское гнездо на зависть завистникам, на утеху собственному тщеславию? Ведь сгорели даже документы.

Жизнь с чистого листа - слова, ставшие почти буквальными.

А меня очень интересует, наказали ли ту поджигательницу. А София смеется: кто накажет ее, не пойман - не вор. Потом вдруг становится серьезной: - Умерла она. Мучилась очень. А перед смертью позвала меня, покаялась в своем грехе. Хорошо что успела. Теперь ей там полегче будет. А без покаяния... Страшно.

Не унес человек грех свой тяжкий в могилу. Здесь, в земной жизни, успел шепнуть слова раскаяния, шепнуть, прежде выстрадав, прежде переболев. Вот оно, главное, и понимать это - понимать уже очень многое, почти все в жизни.

Понимание это давалось великой победой над собой. Тяжелый крест, из самых массивных и основательных, подняла маленькая женщина, стройная, как девочка фигуристка. И понесла этот крест по жизни, уже не вопрошая, за что, уже ни о чем вообще не вопрошая. Потому что за короткий миг, как вспышка спички, поднесенной к сухому дереву веранды, ответила она сразу на все вопросы.

А потом был выгодный заказ по книжной графике. Она сидела ночами, торопилась к сроку и к сроку успела. Дыр после пожара великое множество. Но вот когда деньги были разложены аккуратными стопочками, каждая по своему назначению, загнулся край газеты, на которой они лежали, и глянули на Софию с газетной фотокарточки славные скибовские ребятки - Сережа, Таня, Андрейка. Вот тогда-то и собрала она эти стопочки в одну, вот тогда-то и отнесла их на почту к «девочкам» Надо ли спрашивать сейчас - почему? Да потому, что, пережив беду и выбравшись из нее, София понимает отчетливо, что Ирине и Сергею не обойтись без людей в бурном житейском море. А то, что они не знакомы ей, так что же - все люди, все сестры и братья, и делить нам нечего, да и хвалиться друг перед другом особенно нечем.

А мне подумалось вот о чем. София своим искренним поступком напомнила почему-то забытый закон человеческого бытия. Мы не порознь, мы вместе - так приблизительно он звучит. Да, да, мы порознь, мой дом - моя крепость, моя личная жизнь - моя неприкосновенность, нам обрыдла колхозная психология, обрыдло, что единица - ноль... Все это так, но мы вместе. Незримые нити прочны, и никто и никогда не отсидится в доме своем - крепости, особенно когда ему плохо и бесприютно. И не крепость это тогда, а тоскливая камера-одиночка. Почувствовать себя не порознь, а вместе - удел немногих, сильных и, пожалуй, удачливых. Удача - пожар?! - возмутитесь вы. Нет, пожат - беда. Удача - выйти из этой беды не надломленным и озлобленным, а великодушным и до чужой беды зорким. Вот как София, сидящая сейчас передо мной с мольбой во взгляде - не надо писать об этом, не надо...

Как права она, как права. Мы очень грешим против самой природы добра, обставляя свои поступки разжевыванием мотивов содеянного. София искренне боится этого и искренне этого не хочет. Ну и что, деньги, скажет она, были, вот и послала. Что я могла пообещать ей? Только то что обязательно выполню ее просьбу и не назову фамилии. Хоть и простенькая фамилия, таких в любой телефонной книге хоть отбавляй, но не назову. Только София - оставлю. Во-первых, имя - ориентир надежный, это как с пожаром: не пойман - не вор, а во вторых, имя свое София («премудрость») несет она по жизни достойно и бережно, как несут судьбу свою люди, которые выстрадали ее, а не получили под проценты от благополучных родственников.

6. Повестка в суд на имя Гамлета Извечный вопрос «Быть или не быть?» стоит перед девятиклассником. Он постигает жизнь, ошибаясь и набивая шишки. Разве дано уберечь нам детей от зла? Не в наших это силах. Но в наших - подставить им свое плечо и сказать «держись».

«Хоть бы не вызвали, хоть бы не вызвали, хоть бы пронесло»... Вызвали.

- Я не выучил. Я вчера... Зуб болел, ходил пломбировать. Поздно пришел, не успел.

- Врешь. И врешь неинтересно. В прошлый раз у тебя тоже болел зуб. Ни мне, ни Шекспиру ты этим не навредишь. Себе только. Но если человек вредит сам себе...

Антон встал в привычную позу. Ноги слегка расслабил, руки за спину, голову набок - в сторону. Поймал глазами съезжающего с ледяной горки мальца. Он знал - это надолго. Если уж Пенелопу понесет, она не скоро остановится. На одной ноте будет зудеть про своего любимого Гамлета, про то, что интеллигентный человек должен знать классику, про то, что литература - предмет особый и к нему надо по-особому относиться, опять про его страсть к зубным врачам... Как же хотелось огрызнуться, даже про зубы заготовил: «Майя Львовна, у вас челюсть вставная, вам стоматологи без надобности». Смолчал, вчера вечером клятвенно пообещал маме не связываться. Молчал, а у самого все кипело в душе. Сказать, что ли, про челюсть. «Быть или не быть?» - неожиданно подумал он и улыбнулся кстати пришедшей на ум гамлетовской фразе.

- Смеешься, смешно тебе? Все дураки, один ты умный? Да вас, дебилов, в армию бы поскорей, там бы вас быстренько обломали. Сапоги бы «дедам» соплями собственными поутирали, разучились бы улыбаться.

-Класс привычно молчал. Про сапоги и споли - это все цветочки. Эти стены не то слышали. Класс ждал конца урока.

...Не они прозвали ее Пенелопой. До них еще, уже сейчас не вспомнить кто. Но прозвище прилепилось мертво. Пенелопа, она и есть Пенелопа, все ждет прекрасного будущего, когда ее дрессированные ученики станут без запинки выкрикивать монологи Гамлета.

Антон Капустин не любил Пенелопу. Пенелопа не любила Антона Капустина. И дело было не только в разном отношении к классикам. «Все не так просто», - повторяет дедушка Антона, когда Антон спрашивает его о том, о сем. Дедушка знает много и умеет многое объяснить. И объясняет. Но в начале - очки на нос, указательный палец к небу: «Все не так просто, Антон, все не так просто. Пенелопа обожает гороскопы. Сама она Стрелец и всегда высчитывает, кто из девятого «В» совместим с ней, а кто нет. Вполне серьезно она может прийти в класс и торжественно объявить: «Сегодня у меня день эмоциональной нестабильности. Прошу вас учесть это, особенно Козерогов, с которыми у меня на этой неделе могут быть серьезные неприятности». И вызывать к доске одних Козерогов. Водолеи и Скорпионы торжествовали. Но вот заканчивался праздник на их улице: звезды отворачивались от них, и в беспросветных потемках, натыкаясь друг на друга, они понуро несли свои дневники к учительскому столу.